Патерностер, Фернандо

Фернардо Патерностер
Общая информация
Прозвище	Flaco
Родился	24 мая 1903(1903-05-24) Пеуахо, Аргентина
Умер	6 июня 1967(1967-06-06) (64 года) Буэнос-Айрес, Аргентина
Гражданство	Аргентина
Рост	179 см
Позиция	защитник
Карьера
Молодёжные клубы
1919-1921	Атланта (Буэнос-Айрес)
Клубная карьера*
1919-1921	Атланта (Буэнос-Айрес)
1927-1932	Расинг (Авельянеда)
1936	Архентинос Хуниорс	1 (0)
Национальная сборная**
1928-1930	Аргентина	16 (0)
Тренерская карьера
1937	Мильонариос
1937—1938	Колумбия
1938-1943	Мильонариос
1948	Америка Кали
1948-1951	Атлетико Насьональ
1956-1957	Атлетико Насьональ
1962-1966	Эмелек
Международные медали
Чемпионаты мира
Серебро	Уругвай 1930
Чемпионаты Южной Америки
Золото	Аргентина 1929
Олимпийские игры
Серебро	Амстердам 1928	футбол
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Фернардо Патерностер (исп. Fernando Paternoster; 24 мая 1903, Пеуахо — 6 июня 1967, Буэнос-Айрес) — аргентинский футболист, защитник. На протяжении карьеры выступал за клубы «Атланта», «Расинг» и «Архентинос Хуниорс». Играл в национальной сборной Аргентины, в которой провёл 16 матчей и стал с командой серебряным призёром Чемпионата мира 1930 и Олимпийских игр 1928, а также Чемпионом Южной Америки 1929.

После окончания карьеры Фернандо Патерностер работал тренером в Колумбии и Эквадоре, тренеруя такие команды, как «Мильонариос», «Америка Кали», «Атлетико Насьональ», «Эмелек» и другие. Тренировал Патерностер и сборную Колумбии в 1938 году.

Награды

Как игрок

• Серебряный призёр Олимпийских игр: 1928
• Чемпион Южной Америки: 1929
• Серебряный призёр Чемпионата мира: 1930

Как тренер

• Чемпион Колумбии: 1954
• Чемпион Эквадора: 1965

Ссылки

• [www.sentimientobohemio.com.ar/150_seleccion.htm Статья на sentimientobohemio.com]

</div> </div> </div>

Отрывок, характеризующий Патерностер, Фернандо

– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.


Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил:
– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.