Паторжинский, Иван Сергеевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
[pator.at.ua/photo/ivan_sergeevich_patorzhinskij/4 Сайт Ивана Паторжинского ]
Паторжинский
Иван Сергеевич
Основная информация
Дата рождения

20 февраля (3 марта) 1896(1896-03-03)

Место рождения

с. Петро-Свистуново,
Александровский уезд, Екатеринославская губерния,
Российская империя

Дата смерти

22 февраля 1960(1960-02-22) (63 года)

Место смерти

Киев, Украинская ССР, СССР

Страна

Российская империя Российская империя,
СССР СССР

Профессии

камерный певец,
оперный певец, педагог

Коллективы

ХАТОБ им. Н. Лысенко,
КУАТОБ им. Т. Шевченко

Награды

Иван Сергеевич Паторжи́нский (укр. Iван Сергiйович Паторжинський; 18961960) — советский украинский оперный певец (бас), педагог. Народный артист СССР (1944). Лауреат Сталинской премии второй степени (1942).





Биография

Иван Паторжинский родился 20 февраля (3 марта1896 года в селе Петро-Свистуново (ныне — в Вольнянском районе Запорожской области Украины[1], по другим источникам — в Весёловском районе Запорожской области[2]).

Закончил Бахмутское духовное училище, в 1917 году — Екатеринославскую духовную семинарию.

В 1920-ых годах был регентом в Екатеринославском Успенском соборе [3].

Брал уроки пения у З. Н. Малютиной. В 1922 году оончил консерваторию в Екатеринославе (ныне Днепропетровская консерватория им. М. Глинки).

Пел в Одесском оперном театре. С 1925 года — солист Украинской государственной столичной оперы в Харькове (ныне Харьковский национальный академический театр оперы и балета имени Н. В. Лысенко), с 1935 годаКиевского театра оперы и балета им. Т. Шевченко.

Выступал в концертах и как камерный певец, исполнял арии из опер, романсы, народные песни.

Его партнёршей часто была М. И. Литвиненко-Вольгемут.

Гастролировал по городам СССР и за рубежом: Финляндия, Польша, Канада, США.

Преподавал в Киевской консерватории им. П. Чайковского (ныне Национальная музыкальная академия Украины имени П. И. Чайковского) (с 1946 года — профессор). Среди учеников — Д. Гнатюк, А. Кикоть, Е. Червонюк и др.

В 1948—1954 годах — председатель правления Украинского театрального общества (ныне Национальный союз театральных деятелей Украины).

Член ВКП(б) с 1946 года. Депутат Верховного Совета Украинской ССР 1—3-го созывов.

Иван Паторжинский умер 22 февраля 1960 года в Киеве. Похоронен на Байковом кладбище. Рядом с ним похоронена его дочь — Галина Паторжинская (19252002) и зять Лев Силаев (1922—1992)[4]

Семья

Награды и звания

Оперные партии

Фильмография

Память

  • На фасаде дома в Киеве, где проживал певец, установлена гранитная мемориальная доска с его барельефным портретом.
  • Именем И. Паторжинского названы улицы в Киеве и Днепропетровске.

Напишите отзыв о статье "Паторжинский, Иван Сергеевич"

Примечания

  1. [zabor.zp.ua/Statiy/persona/istoria_zaporojec_za_dunaem.htm ZаБор: статья — Советская история запорожских кинотеатров — «Детям до 16…»]
  2. [kiev-necropol.narod.ru/PatorzhynskyIS.html Паторжинский Иван Сергеевич]
  3. [pravoslavye.org.ua/2007/10/diakon_georgiy_skubak_svyatinya_ekaterinoslava/ Диакон Георгий Скубак. Святыня Екатеринослава]
  4. [kiev-necropol.narod.ru/PatorzhynskyIS.html Паторжинский Иван Сергеевич (1896—1960)]
  5. [ukrsong.narod.ru/statti/kp.htm Старые газеты : «Комсомольская правда», 24 марта 1936 г. (стр.1)]
  6. [zn.ua/SOCIETY/vydayuschiysya_ukrainskiy_bas-1699.html ВЫДАЮЩИЙСЯ УКРАИНСКИЙ БАС — Газета — Зеркало недели. Украина]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Паторжинский, Иван Сергеевич

Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.