Патриарший собор в Пицунде

Собор в честь Апостола Андрея Первозванного
Адрес:	Пицунда, Абхазия
Первое упоминание:	X век
Тип помещения:	одноглавый, четырёхстолпный, трёхапсидный
Основание:	X век
Сайт:	[pitsundaorgan.tk/ Орган Пицундского храма в Абхазии. Официальный сайт.]

Патриарший собор в Пицунде в честь Апостола Андрея Первозванного — собор, построенный в Пицунде (Питиунт) в начале X века во времена правления грузинского царя Баграта III из династии Багратионов, являвшегося племянником последнего абхазского царя Феодосия III.

История собора

Пицундский собор был кафедрой абхазских католикосов. Здесь происходили выборы католикосов-патриархов Абхазии, рукоположение епископов.

В XI — XV веках собор неоднократно обновлялся. В XVII веке, под угрозой нападения со стороны турок, кафедра католикосов Абхазии переносится в Гелати (Грузия), собор был заброшен.

Во второй половине XIX века собор был вновь отстроен и освящён в честь Успения Богородицы.

Вопрос о переносе из здания собора органа, установленного в 1975 году немецкими мастерами, был поднят в в 2009 году. 29 июля 2014 года и. о. президента Абхазии Валерий Бганба подписал распоряжение, в котором поручил министерству культуры совместно с госуправлением по охране истории культурного наследия изыскать возможность переноса органа из Пицундского собора в другое место.

Архитектурные особенности

Собор относится к типу крестовокупольных, трёхнефных и трёхапсидных храмов. Возведён из камня и кирпича. В распределении этих материалов наблюдается определённый порядок. Стены храма от цоколя сложены исключительно каменными блоками, затем кладка приобретает смешанный характер: ряды камня перемежаются с кирпичными прослойками. Чем выше, тем каменные прослойки тоньше, а кирпичные — толще. Верхняя часть стен, барабан и покоящийся на нём купол, внутренние опоры-столбы сложены полностью из кирпичей различного размера. На центральной алтарной апсиде снаружи между окнами толстым кирпичом выложены кресты. Гладкие стены покрыты штукатуркой, в прежние времена украшенной фресками, от которых теперь сохранились лишь пояс медальонов в алтаре. Внутри собора, в западной его части находится усыпальница, в которой находятся две гробницы, устроенные апостолам Андрею Первозванному и Симону Кананиту, о чём свидетельствуют фресковые изображения двух апостолов внутри усыпальницы.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Патриарший собор в Пицунде
• [www.mandalay.ru/picunda-sobor.htmlПатриарший собор: фотографии]
• [slovo.russportal.ru/index.php?id=alphabet.p.paul01_552 Архиепископ Павел Лебедев († 1892 г.). Слово при освящении Пицундского Успенского Собора в Абхазии, 3 (16) Сентября 1885 года] (Казань, 1889). На сайте Слово пастыря
• [pitsundaorgan.tk/ Орган Пицундского храма в Абхазии. Официальный сайт.]

Отрывок, характеризующий Патриарший собор в Пицунде

Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.