Смит, Патти

Патти Смит Patti Smith
Финляндия, 16 июня, 2007 год
Основная информация
Полное имя	Патриция Ли Смит
Дата рождения	30 декабря 1946(1946-12-30) (77 лет)
Место рождения	Чикаго, Иллинойс
Годы активности	1972 — наст. время
Страна	США США
Профессии	певица, поэт, художник
Инструменты	гитара, кларнет
Жанры	прото-панк арт-панк арт-рок гаражный рок фолк-рок
Лейблы	Arista, Columbia
Награды
[www.pattismith.net/ pattismith.net]

Патри́ция Ли (Патти) Смит (англ. Patricia Lee «Patti» Smith; род. 30 декабря 1946, Чикаго) — американская певица и поэтесса. Патти Смит принято называть «крёстной мамой панк-рока», отчасти благодаря её дебютному альбому «Horses», который сыграл существенную роль в образовании этого жанра. Первые шаги в музыке Смит сделала в 70-х годах на сцене нью-йоркского клуба CBGB, наряду с другими музыкантами новой волны. Наиболее известная песня Патти Смит, «Because the Night», была написана совместно с Брюсом Спрингстином, и поднялась в двадцатку чарта Billboard Hot 100. В 2005 году Смит наградили французским орденом искусств и литературы, а в 2007 её имя было включено в Зал славы рок-н-ролла.

Биография

Ранние годы

Патриция Ли Смит родилась в Чикаго 30 декабря 1946 года. В 1949 родители переехали в Филадельфию, а затем в небольшой город Вудбери, на юге Нью-Джерси в 1957. Мать, Беверли, была джазовой певицей и официанткой, а отец, Грант, работал на заводе. В семье росли ещё трое детей — Линда, Тодд и Кимберли; Патти была старшим ребёнком. Будучи непонимаемой в школе, она находит спасение в поэзии Артюра Рембо, книгах писателей бит-поколения и музыке таких артистов, как Джими Хендрикс, The Rolling Stones, The Doors, и особенно Боб Дилан. Она поступила в Государственный Колледж Глассборо, но бросила его в связи с незапланированной беременностью. После она отдала ребёнка на усыновление и нашла работу на сборочном конвейере на заводе, заработав тем самым достаточно денег, чтобы переехать в Нью-Йорк.

1967—1973: Нью-Йорк

В 1967 году она нашла работу в книжном магазине «Strand and Scribner’s» и встретила фотографа Роберта Мэплторпа, который стал её любовником (хотя в течение всей жизни больше интересовался мужчинами, чем женщинами). В 1969 Смит переезжает с сестрой в Париж, зарабатывая уличными представлениями, также пробуя себя художником. После возвращения, она, вместе с Мэплторпом, некоторое время живёт в задней комнате ночного клуба Max’s Kansas City и в отеле «Челси», а затем участвует в постановках независимого театра. Став частью нью-йоркской богемы, в 1971 она выступила соавтором и актрисой в автобиографической пьесе драматурга Сэма Шепарда «Cowboy Mouth». В это же время она работает над своей поэзией и встречает Ленни Кея, клерка в музыкальном магазине на Бликер Стрит. Кей написал статью для газеты «The Village Voice», которая произвела впечатление на Смит, и они оба обнаружили, что разделяют любовь к ранним малоизвестным течениям рок-н-ролла.

Патти пригласила Ленни аккомпанировать ей на электрогитаре на еженедельном публичном чтении стихов в Церкви Святого Марка 10 февраля 1971 года. В течение ближайших двух лет Смит продолжала играть в спектаклях и поэтических чтениях. Она также пишет для таких музыкальных журналов, как «Rolling Stone» и «Creem» и участвует в написании песен для группы Blue Öyster Cult. В 1972 году выпускает первый сборник стихов «Seventh Heaven» и выступает на открытии концерта рок-группы New York Dolls в Mercer Arts Center. В ноябре 1973 она и Кей дают памятное выступление «Rock’n’Rimbaud» в Le Jardin на Таймс-сквер, и их партнёрство встаёт на постоянную основу. На выступлениях их сопровождают временные пианисты, и в конечном итоге, весной 1974 к ним присоединился Ричард Сол. Концерты трио становятся смесью из импровизированной устной декламации Патти со спонтанной музыкальной поддержкой Кея и Сола, между которыми исполнялись кавер-версии произведений рок-н-ролла.

1974—1979: Patti Smith Group

Регулярные представления в Нью-Йорке укрепляли растущую репутацию группы, и 5 июня 1974 года, при материальной поддержке Мэплторпа, они приступают к записи первого сингла «Hey Joe / Piss Factory» в студии «Electric Lady». В записи обоих песен на пластинке принял участие гитарист группы Television Том Верлен, с которым у Смит недолгое время были романтические отношения. Осенью 1974 Смит и её группа сыграли представления в Лос-Анджелесе и Сан-Франциско. По возвращении на восточное побережье к ним присоединился бас-гитарист Айвэн Крол, и группа становится частью нового музыкального направления, которое зарождалось на сцене авангардного манхэттенского клуба CBGB, в котором в то время начинали такие коллективы, как Ramones, Television, Blondie и Talking Heads. С февраля 1975 Патти Смит с группой выступают в CBGB 4 ночи в неделю на протяжении двух месяцев. Там к ним иногда присоединяется барабанщик Джей Ди Доерти, который позже стал постоянным членом группы и привлёк внимание президента лейбла Arista Records, Клайва Дэвиса для подписания контракта.

Она стала работать в студии с продюсером Джоном Кейлом, и в конце 1975 года выпустила свой дебютный альбом, «Horses», восторженно принятый критиками. «Horses» начинается переработкой хита Вана Моррисона, «Gloria», которая открывает альбом знаменитой строчкой: «Иисус умер за чьи-то грехи, но не мои». После турне по Америке и Европе, в октябре 1976 последовал второй альбом — «Radio Ethiopia». Спродюсированный Джеком Дугласом, он содержал более жёсткие, прямые рок-песни, наряду с одними из её самых экспериментальных и свободных по форме. 23 января 1977 года Смит во время концерта в Тампе упала со сцены и сломала два позвонка на шее, после чего была вынуждена взять перерыв на год. За это время она написала сборник стихотворений «Babel». В 1978 Патти Смит вернулась в студию, и 3 марта выпустила третий альбом, «Easter», ставший более доступным для радиоэфира благодаря продюсеру Джимми Йовину. Заглавная песня с альбома, «Because the Night», была написана вместе с Брюсом Спрингстином. Баллада поднялась на 13 место в Billboard Hot 100, что помогло альбому попасть в двадцатку самых продаваемых дисков недели. Четвёртый альбом, «Wave» (продюсер Тодд Рандгрен), вышедший 19 мая 1979 года, показывает, что звук группы становится более выверенным, однако, некоторые критики сочли это её менее удачным материалом. До этого Смит жила с клавишником группы Blue Öyster Cult Алленом Ланье; теперь же певица начала встречаться с гитаристом MC5, Фредом «Соником» Смитом, которому была посвящена песня «Frederick», ставшая первым синглом с альбома. Когда панк-музыка стала выходить из андеграунда, Смит потеряла к ней интерес, и в сентябре 1979, после концерта перед 70,000 зрителей во Флоренции, Patti Smith Group распадается.

1980—1995: Семейная жизнь

1 марта 1980 года Фред и Патти поженились и переехали в Детройт, где воспитывали двух детей, Джексона и Джесси. В 1988 Патти записала альбом «Dream of Life», в котором Фред выступил соавтором всех песен, а также сыграл гитарные партии при поддержке членов Patti Smith Group, Ричарда Сола и Джея Ди Доерти. Однако альбом не был предназначен для полноценного возвращения, и Смит исчезла с музыкального горизонта сразу после его выхода. Она продолжает писать, завершает поэтический сборник «Woolgathering» и время от времени выступает с публичными чтениями. В течение следующих лет Патти Смит потеряла сразу несколько близких людей. Пианист Patti Smith Group, Ричард Сол умер в 1991, спустя два года после смерти Роберта Мэплторпа (который также был фотографом Смит для обложек её альбомов). В их честь она дала бесплатные поэтические чтения и исполнение нескольких песен а капелла ночью на открытой площадке Центрального парка в Нью-Йорке. В конце 1994, с промежутком в месяц, от сердечной недостаточности скончались её муж Фред и брат Тодд.

1996—2003: Возвращение

Поражённая горем, Смит, по совету Аллена Гинзберга, возвращается к выступлениям и преобразует группу — с Кеем, Доерти, и новым басистом, Тони Шэнэханом, для нескольких небольших туров по западному побережью, нацеленных на восстановление контакта с аудиторией. В 1996 Смит переезжает в Нью-Йорк и снова читает стихи в центральном парке на фестивале «Lollapalooza», а в конце года участвует в турне вместе с Бобом Диланом. Группа начинает работу в студии над альбомом «Gone Again» (продюсер Малькольм Бёрн), в записи которого принимает участие новый второй гитарист, Оливер Рэй, а также Том Верлен, Джон Кейл и Джеф Бакли в качестве приглашённых гостей. «Gone Again» выдержан в более оптимистичном тоне, чем можно было бы ожидать. Вслед за альбомом выходит книга «The Coral Sea», посвящённая памяти Роберта Мэплторпа.

На следующий год вышла более мрачная, чем её предшественница, пластинка «Peace and Noise», на которой отразилась реакция Патти на смерть двух её вдохновителей, Аллена Гинзберга и Уильяма С. Берроуза. В 1998 выходит собрание лирики «Patti Smith Complete». В 2000 году увидел свет более агрессивный и социально направленный альбом «Gung Ho» (продюсер Гил Нортон), в записи которого участвует Майкл Стайп. Песни «1959» и «Glitter in Their Eyes» с двух последних альбомов получают номинации на Грэмми. В сентябре 2002 выставка художественных и фоторабот Патти Смит открывается в музее Уорхола в Питсбурге. Спустя четверть века сотрудничества, Патти Смит покидает Arista Records, выпуская двухдисковый сборник «Land (1975–2002)», и подписывает контракт с Columbia Records 20 октября.

С 2004: Настоящее время

В 2004 году первый альбом на новом лейбле, «Trampin'», открывает следующую главу её творчества и показывает, что «трёхаккордный рок-н-ролл и сила слова» остались невредимы. Альбом единодушно был назван лучшим из того, что она записывала со времени возвращения в музыку в 96 году. 25 июня 2005 года, к тридцатилетию альбома «Horses», Патти Смит со своей группой исполнила его целиком на фестивале Meltdown в Лондонском Royal Festival Hall (это выступление вошло на переиздание альбома в декабре). 2 сентября Патти дала концерт в Санкт-Петербурге, а на следующий день в московском клубе Б2, где исполнила импровизационное стихотворение в память жертвам террористического акта в Беслане. В этом же году Министр культуры Франции наградил Патти Смит орденом литературы и искусства, и она читает лекции о поэтическом наследии Уильяма Блейка и Артюра Рембо. Она также выпускает первый, за почти десять лет, сборник стихов «Auguries of Innocence».

В 2006 году, после долгих судебных разбирательств, закрывается нью-йоркский клуб CBGB из-за жалоб соседей. Трёхчасовой концерт Патти Смит 15 октября стал последним выступлением в этом клубе. 12 марта 2007 года её имя было включено в Зал славы рок-н-ролла, свою награду она посвятила покойному мужу. Спустя месяц вышел альбом каверов «Twelve». В январе 2008 года на независимом кинофестивале Сандэнс состоялась премьера документального фильма о Патти Смит «Patti Smith: Dream of Life», который снимался 11 лет. Фильм вошёл в программу Московского кинофестиваля. 28 марта 2008 года в парижском выставочном центре Фонда Картье открылась выставка фотографий и рисунков Патти, «Land 250», сделанных в период с 1967 по 2007 год. В июле вышел альбом The Coral Sea, при участии гитариста My Bloody Valentine, Кевина Шилдса. 2 сентября 2008 года Патти Смит дала концерт в московском клубе «Б1 MAXIMUM». 30 августа 2008 года Патти Смит выступила в Казани на фестивале «Сотворение Мира». Певица удостоена награды Американской ассоциации композиторов, авторов и издателей (ASCAP). В 2010 году была опубликована книга мемуаров Смит «Just Kids», посвящённая её взаимоотношениям с Мэплторпом. Книга была удостоена Национальной Книжной Премии США за этот год в категории документальной прозы (nonfiction). В июне 2012 года увидел свет одиннадцатый студийный альбом певицы Banga.

Активизм

Патти Смит активный участник Партии Зелёных США, которая номинировала Ральфа Нейдера на президентских выборах в 2000 году. Она исполняла «People Have the Power» на митингах в рамках предвыборной кампании, а также поддерживала Нейдера в других его проектах. На выборах 2004 года Смит поддерживала кандидата от демократической партии, Джона Керри. Зимой 2004 года Патти вновь участвовала в антивоенном турне Ральфа Нейдера, призывающем к импичменту Джорджа Буша.

В сентябре 2006 года Патти Смит представила две новые антивоенные песни в Лондоне. «The Independent» охарактеризовал их как «эмоциональные обвинения американской и израильской внешней политики». Песня «Qana» (доступна на [www.pattismith.net/audio/qana_band.mp3 официальном сайте]) повествует об обстреле израильской авиацией ливанской деревни Кана. «Without Chains» (доступна на [pattismith.net/audio/Without_Chains.mp3 официальном сайте]) основана на истории Мурата Курназа, турецкого гражданина, который родился и вырос в Германии, и был заключён в тюрьме Гуантанамо в течение четырёх лет.

Я написала обе песни в ответ на события, которые вызвали во мне возмущение. Это несправедливо по отношению к детям, молодым мужчинам и женщинам, подвергнувшимся аресту. Я гражданин Америки, я плачу налоги от своего имени, а они отдают миллионы и миллионы долларов странам, таким как Израиль, и затем эти бомбы сбрасываются на простых жителей Каны. Это ужасно. Это нарушение прав человека.

Оригинальный текст (англ.)  

I wrote both these songs directly in response to events that I felt outraged about," she said. "These are injustices against children and the young men and women who are being incarcerated. I'm an American, I pay taxes in my name and they are giving millions and millions of dollars to a country such as Israel and cluster bombs and defence technology and those bombs were dropped on common citizens in Qana. It's terrible. It's a human rights violation.

— Jury, Louise [www.independent.co.uk/arts-entertainment/music/news/patti-smith-rails-against-israel-and-us-415231.html Patti Smith rails against Israel and US] (англ.). The Independent (9 September 2006). [www.webcitation.org/652AKk8eR Архивировано из первоисточника 28 января 2012].

30 августа 2008 года Патти Смит приняла участие в международном фестивале «Сотворение мира», прошедшем в Казани.

Влияние

• Патти Смит стала большим источником вдохновения для фронтмена R.E.M., Майкла Стайпа. Слушая её альбом «Horses» в 15 лет, он решил основать группу.
• В 2004 году журнал Rolling Stone составил список величайших исполнителей всех времён, куда включил Патти Смит на 47-е место. В этом номере журнала Ширли Мэнсон из группы Garbage рассказала о влиянии Патти на своё творчество.
• Sonic Youth посвятили Патти Смит свой альбом «Hidros 3 (To Patti Smith)».
• U2 и The Smiths также высказывались о значении Патти для них.

Группа

1974	Ленни Кей (Lenny Kaye) — гитара Ричард Сол (Richard Sohl) — клавишные
1975—1979	Ленни Кей — гитара Джей Ди Доерти (Jay Dee Daugherty) — ударные Ричард Сол — клавишные Брюс Броди (Bruce Brody) — клавишные (1978) Айвэн Крол (Ivan Kral) — бас-гитара
1988	Фред «Соник» Смит (Fred «Sonic» Smith) — гитара Джей Ди Доерти — ударные Ричард Сол — клавишные
с 1996	Ленни Кей — гитара Джей Ди Доерти — ударные Тони Шэнэхан (Tony Shanahan) — бас, клавишные Оливер Рэй (Oliver Ray) — гитара (1996—2004)

Дискография

Студийные альбомы «Horses» (1975) «Radio Ethiopia» (1976) «Easter» (1978) «Wave» (1979) «Dream of Life» (1988) «Gone Again» (1996) «Peace and Noise» (1997) «Gung Ho» (2000) «Trampin'» (2004) «Twelve» (2007) «Banga» (2012)

Сборники и концерты «Hey Joe / Radio Ethiopia» (1977) «Set Free» (1978) «The Patti Smith Masters» (1996) «Land» (2002) «Horses/Horses» (2005) «iTunes Originals» (2008) «The Coral Sea» (2008)

Библиография

• «Seventh Heaven» (1972)
• «Witt» (1973)
• «Babel» (1978)
• «Woolgathering» (1992)
• «Early Work» (1994)
• «The Coral Sea» (1996)
• «Patti Smith Complete» (1998)
• «Strange Messenger» (2003)
• «Auguries of Innocence» (2005)
• «Just Kids» (2010)

Публикации на русском языке

• Просто дети. М.: Corpus, 2011

Источники

• Johnstone, Nick. Patti Smith: A Biography. — Omnibus Press, 1997. — ISBN 9780711961937.
• Bockris, Victor; Roberta Bayley. Patti Smith: An Unauthorized Biography. — Simon & Schuster, 1999. — ISBN 9780684823638.
• Макнил, Легс; Маккейн, Джиллиан; пер. — Долгов, М.; Скобин, А. Прошу, убей меня! = Please Kill Me: The Uncensored Oral History of Punk. — АСТ, 2006. — ISBN 5170358784.
• Stefanko, Frank. Patti Smith: American Artist. — Insight Editions, 2006. — ISBN 9781933784069.
• Tarr, Joe. The Words and Music of Patti Smith. — Praeger Publishers, 2008. — ISBN 9780275994112.

Ссылки

• [www.pattismith.net/ Официальный сайт] (англ.)
• [www.allmusic.com/cg/amg.dll?P=amg&sql=11:jpfixqtgld0e Патти Смит] (англ.) на сайте Allmusic
• [www.zvuki.ru/A/P/4670 Патти Смит] (рус.) на сайте Звуки.Ру
• [ru_patti.livejournal.com/ ru_patti] — сообщество «Патти Смит» в «Живом Журнале»

Отрывок, характеризующий Смит, Патти

В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.
Но положим, что так называемая наука имеет возможность примирить все противоречия и имеет для исторических лиц и событий неизменное мерило хорошего и дурного.
Положим, что Александр мог сделать все иначе. Положим, что он мог, по предписанию тех, которые обвиняют его, тех, которые профессируют знание конечной цели движения человечества, распорядиться по той программе народности, свободы, равенства и прогресса (другой, кажется, нет), которую бы ему дали теперешние обвинители. Положим, что эта программа была бы возможна и составлена и что Александр действовал бы по ней. Что же сталось бы тогда с деятельностью всех тех людей, которые противодействовали тогдашнему направлению правительства, – с деятельностью, которая, по мнению историков, хороша и полезна? Деятельности бы этой не было; жизни бы не было; ничего бы не было.
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, – то уничтожится возможность жизни.


Если допустить, как то делают историки, что великие люди ведут человечество к достижению известных целей, состоящих или в величии России или Франции, или в равновесии Европы, или в разнесении идей революции, или в общем прогрессе, или в чем бы то ни было, то невозможно объяснить явлений истории без понятий о случае и о гении.
Если цель европейских войн начала нынешнего столетия состояла в величии России, то эта цель могла быть достигнута без всех предшествовавших войн и без нашествия. Если цель – величие Франции, то эта цель могла быть достигнута и без революции, и без империи. Если цель – распространение идей, то книгопечатание исполнило бы это гораздо лучше, чем солдаты. Если цель – прогресс цивилизации, то весьма легко предположить, что, кроме истребления людей и их богатств, есть другие более целесообразные пути для распространения цивилизации.
Почему же это случилось так, а не иначе?
Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.
Отрешившись от знания конечной цели, мы ясно поймем, что точно так же, как ни к одному растению нельзя придумать других, более соответственных ему, цвета и семени, чем те, которые оно производит, точно так же невозможно придумать других двух людей, со всем их прошедшим, которое соответствовало бы до такой степени, до таких мельчайших подробностей тому назначению, которое им предлежало исполнить.


Основной, существенный смысл европейских событий начала нынешнего столетия есть воинственное движение масс европейских народов с запада на восток и потом с востока на запад. Первым зачинщиком этого движения было движение с запада на восток. Для того чтобы народы запада могли совершить то воинственное движение до Москвы, которое они совершили, необходимо было: 1) чтобы они сложились в воинственную группу такой величины, которая была бы в состоянии вынести столкновение с воинственной группой востока; 2) чтобы они отрешились от всех установившихся преданий и привычек и 3) чтобы, совершая свое воинственное движение, они имели во главе своей человека, который, и для себя и для них, мог бы оправдывать имеющие совершиться обманы, грабежи и убийства, которые сопутствовали этому движению.
И начиная с французской революции разрушается старая, недостаточно великая группа; уничтожаются старые привычки и предания; вырабатываются, шаг за шагом, группа новых размеров, новые привычки и предания, и приготовляется тот человек, который должен стоять во главе будущего движения и нести на себе всю ответственность имеющего совершиться.
Человек без убеждений, без привычек, без преданий, без имени, даже не француз, самыми, кажется, странными случайностями продвигается между всеми волнующими Францию партиями и, не приставая ни к одной из них, выносится на заметное место.
Невежество сотоварищей, слабость и ничтожество противников, искренность лжи и блестящая и самоуверенная ограниченность этого человека выдвигают его во главу армии. Блестящий состав солдат итальянской армии, нежелание драться противников, ребяческая дерзость и самоуверенность приобретают ему военную славу. Бесчисленное количество так называемых случайностей сопутствует ему везде. Немилость, в которую он впадает у правителей Франции, служит ему в пользу. Попытки его изменить предназначенный ему путь не удаются: его не принимают на службу в Россию, и не удается ему определение в Турцию. Во время войн в Италии он несколько раз находится на краю гибели и всякий раз спасается неожиданным образом. Русские войска, те самые, которые могут разрушить его славу, по разным дипломатическим соображениям, не вступают в Европу до тех пор, пока он там.
По возвращении из Италии он находит правительство в Париже в том процессе разложения, в котором люди, попадающие в это правительство, неизбежно стираются и уничтожаются. И сам собой для него является выход из этого опасного положения, состоящий в бессмысленной, беспричинной экспедиции в Африку. Опять те же так называемые случайности сопутствуют ему. Неприступная Мальта сдается без выстрела; самые неосторожные распоряжения увенчиваются успехом. Неприятельский флот, который не пропустит после ни одной лодки, пропускает целую армию. В Африке над безоружными почти жителями совершается целый ряд злодеяний. И люди, совершающие злодеяния эти, и в особенности их руководитель, уверяют себя, что это прекрасно, что это слава, что это похоже на Кесаря и Александра Македонского и что это хорошо.
Тот идеал славы и величия, состоящий в том, чтобы не только ничего не считать для себя дурным, но гордиться всяким своим преступлением, приписывая ему непонятное сверхъестественное значение, – этот идеал, долженствующий руководить этим человеком и связанными с ним людьми, на просторе вырабатывается в Африке. Все, что он ни делает, удается ему. Чума не пристает к нему. Жестокость убийства пленных не ставится ему в вину. Ребячески неосторожный, беспричинный и неблагородный отъезд его из Африки, от товарищей в беде, ставится ему в заслугу, и опять неприятельский флот два раза упускает его. В то время как он, уже совершенно одурманенный совершенными им счастливыми преступлениями, готовый для своей роли, без всякой цели приезжает в Париж, то разложение республиканского правительства, которое могло погубить его год тому назад, теперь дошло до крайней степени, и присутствие его, свежего от партий человека, теперь только может возвысить его.
Он не имеет никакого плана; он всего боится; но партии ухватываются за него и требуют его участия.
Он один, с своим выработанным в Италии и Египте идеалом славы и величия, с своим безумием самообожания, с своею дерзостью преступлений, с своею искренностью лжи, – он один может оправдать то, что имеет совершиться.
Он нужен для того места, которое ожидает его, и потому, почти независимо от его воли и несмотря на его нерешительность, на отсутствие плана, на все ошибки, которые он делает, он втягивается в заговор, имеющий целью овладение властью, и заговор увенчивается успехом.
Его вталкивают в заседание правителей. Испуганный, он хочет бежать, считая себя погибшим; притворяется, что падает в обморок; говорит бессмысленные вещи, которые должны бы погубить его. Но правители Франции, прежде сметливые и гордые, теперь, чувствуя, что роль их сыграна, смущены еще более, чем он, говорят не те слова, которые им нужно бы было говорить, для того чтоб удержать власть и погубить его.
Случайность, миллионы случайностей дают ему власть, и все люди, как бы сговорившись, содействуют утверждению этой власти. Случайности делают характеры тогдашних правителей Франции, подчиняющимися ему; случайности делают характер Павла I, признающего его власть; случайность делает против него заговор, не только не вредящий ему, но утверждающий его власть. Случайность посылает ему в руки Энгиенского и нечаянно заставляет его убить, тем самым, сильнее всех других средств, убеждая толпу, что он имеет право, так как он имеет силу. Случайность делает то, что он напрягает все силы на экспедицию в Англию, которая, очевидно, погубила бы его, и никогда не исполняет этого намерения, а нечаянно нападает на Мака с австрийцами, которые сдаются без сражения. Случайность и гениальность дают ему победу под Аустерлицем, и случайно все люди, не только французы, но и вся Европа, за исключением Англии, которая и не примет участия в имеющих совершиться событиях, все люди, несмотря на прежний ужас и отвращение к его преступлениям, теперь признают за ним его власть, название, которое он себе дал, и его идеал величия и славы, который кажется всем чем то прекрасным и разумным.
Как бы примериваясь и приготовляясь к предстоящему движению, силы запада несколько раз в 1805 м, 6 м, 7 м, 9 м году стремятся на восток, крепчая и нарастая. В 1811 м году группа людей, сложившаяся во Франции, сливается в одну огромную группу с серединными народами. Вместе с увеличивающейся группой людей дальше развивается сила оправдания человека, стоящего во главе движения. В десятилетний приготовительный период времени, предшествующий большому движению, человек этот сводится со всеми коронованными лицами Европы. Разоблаченные владыки мира не могут противопоставить наполеоновскому идеалу славы и величия, не имеющего смысла, никакого разумного идеала. Один перед другим, они стремятся показать ему свое ничтожество. Король прусский посылает свою жену заискивать милости великого человека; император Австрии считает за милость то, что человек этот принимает в свое ложе дочь кесарей; папа, блюститель святыни народов, служит своей религией возвышению великого человека. Не столько сам Наполеон приготовляет себя для исполнения своей роли, сколько все окружающее готовит его к принятию на себя всей ответственности того, что совершается и имеет совершиться. Нет поступка, нет злодеяния или мелочного обмана, который бы он совершил и который тотчас же в устах его окружающих не отразился бы в форме великого деяния. Лучший праздник, который могут придумать для него германцы, – это празднование Иены и Ауерштета. Не только он велик, но велики его предки, его братья, его пасынки, зятья. Все совершается для того, чтобы лишить его последней силы разума и приготовить к его страшной роли. И когда он готов, готовы и силы.
Нашествие стремится на восток, достигает конечной цели – Москвы. Столица взята; русское войско более уничтожено, чем когда нибудь были уничтожены неприятельские войска в прежних войнах от Аустерлица до Ваграма. Но вдруг вместо тех случайностей и гениальности, которые так последовательно вели его до сих пор непрерывным рядом успехов к предназначенной цели, является бесчисленное количество обратных случайностей, от насморка в Бородине до морозов и искры, зажегшей Москву; и вместо гениальности являются глупость и подлость, не имеющие примеров.
Нашествие бежит, возвращается назад, опять бежит, и все случайности постоянно теперь уже не за, а против него.
Совершается противодвижение с востока на запад с замечательным сходством с предшествовавшим движением с запада на восток. Те же попытки движения с востока на запад в 1805 – 1807 – 1809 годах предшествуют большому движению; то же сцепление и группу огромных размеров; то же приставание серединных народов к движению; то же колебание в середине пути и та же быстрота по мере приближения к цели.
Париж – крайняя цель достигнута. Наполеоновское правительство и войска разрушены. Сам Наполеон не имеет больше смысла; все действия его очевидно жалки и гадки; но опять совершается необъяснимая случайность: союзники ненавидят Наполеона, в котором они видят причину своих бедствий; лишенный силы и власти, изобличенный в злодействах и коварствах, он бы должен был представляться им таким, каким он представлялся им десять лет тому назад и год после, – разбойником вне закона. Но по какой то странной случайности никто не видит этого. Роль его еще не кончена. Человека, которого десять лет тому назад и год после считали разбойником вне закона, посылают в два дня переезда от Франции на остров, отдаваемый ему во владение с гвардией и миллионами, которые платят ему за что то.


Движение народов начинает укладываться в свои берега. Волны большого движения отхлынули, и на затихшем море образуются круги, по которым носятся дипломаты, воображая, что именно они производят затишье движения.
Но затихшее море вдруг поднимается. Дипломатам кажется, что они, их несогласия, причиной этого нового напора сил; они ждут войны между своими государями; положение им кажется неразрешимым. Но волна, подъем которой они чувствуют, несется не оттуда, откуда они ждут ее. Поднимается та же волна, с той же исходной точки движения – Парижа. Совершается последний отплеск движения с запада; отплеск, который должен разрешить кажущиеся неразрешимыми дипломатические затруднения и положить конец воинственному движению этого периода.
Человек, опустошивший Францию, один, без заговора, без солдат, приходит во Францию. Каждый сторож может взять его; но, по странной случайности, никто не только не берет, но все с восторгом встречают того человека, которого проклинали день тому назад и будут проклинать через месяц.
Человек этот нужен еще для оправдания последнего совокупного действия.
Действие совершено. Последняя роль сыграна. Актеру велено раздеться и смыть сурьму и румяны: он больше не понадобится.
И проходят несколько лет в том, что этот человек, в одиночестве на своем острове, играет сам перед собой жалкую комедию, мелочно интригует и лжет, оправдывая свои деяния, когда оправдание это уже не нужно, и показывает всему миру, что такое было то, что люди принимали за силу, когда невидимая рука водила им.
Распорядитель, окончив драму и раздев актера, показал его нам.
– Смотрите, чему вы верили! Вот он! Видите ли вы теперь, что не он, а Я двигал вас?
Но, ослепленные силой движения, люди долго не понимали этого.
Еще большую последовательность и необходимость представляет жизнь Александра I, того лица, которое стояло во главе противодвижения с востока на запад.
Что нужно для того человека, который бы, заслоняя других, стоял во главе этого движения с востока на запад?
Нужно чувство справедливости, участие к делам Европы, но отдаленное, не затемненное мелочными интересами; нужно преобладание высоты нравственной над сотоварищами – государями того времени; нужна кроткая и привлекательная личность; нужно личное оскорбление против Наполеона. И все это есть в Александре I; все это подготовлено бесчисленными так называемыми случайностями всей его прошедшей жизни: и воспитанием, и либеральными начинаниями, и окружающими советниками, и Аустерлицем, и Тильзитом, и Эрфуртом.
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.
Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только:
– «Не нам, не нам, а имени твоему!» Я человек тоже, как и вы; оставьте меня жить, как человека, и думать о своей душе и о боге.

Как солнце и каждый атом эфира есть шар, законченный в самом себе и вместе с тем только атом недоступного человеку по огромности целого, – так и каждая личность носит в самой себе свои цели и между тем носит их для того, чтобы служить недоступным человеку целям общим.
Пчела, сидевшая на цветке, ужалила ребенка. И ребенок боится пчел и говорит, что цель пчелы состоит в том, чтобы жалить людей. Поэт любуется пчелой, впивающейся в чашечку цветка, и говорит, цель пчелы состоит во впивании в себя аромата цветов. Пчеловод, замечая, что пчела собирает цветочную пыль к приносит ее в улей, говорит, что цель пчелы состоит в собирании меда. Другой пчеловод, ближе изучив жизнь роя, говорит, что пчела собирает пыль для выкармливанья молодых пчел и выведения матки, что цель ее состоит в продолжении рода. Ботаник замечает, что, перелетая с пылью двудомного цветка на пестик, пчела оплодотворяет его, и ботаник в этом видит цель пчелы. Другой, наблюдая переселение растений, видит, что пчела содействует этому переселению, и этот новый наблюдатель может сказать, что в этом состоит цель пчелы. Но конечная цель пчелы не исчерпывается ни тою, ни другой, ни третьей целью, которые в состоянии открыть ум человеческий. Чем выше поднимается ум человеческий в открытии этих целей, тем очевиднее для него недоступность конечной цели.