Паульман, Валерий Фёдорович

Валерий Фёдорович Паульман
Министр труда и социальных вопросов СССР
26 марта — 28 августа 1991 года (и. о. до 26 ноября 1991 года)
Предшественник:	Должность учреждена. Владимир Иванович Щербаков как председатель Госкомитета СССР по труду и социальным вопросам
Преемник:	должность упразднена
Рождение:	11 августа 1937(1937-08-11) (86 лет) г. Егорьевск, Московская область
Партия:	КПСС (1961—1991)
Образование:	Ленинградский государственный университет (1960)
Учёная степень:	доктор экономических наук
Профессия:	экономист
Награды:

Валерий Фёдорович Паульман (р. 11 августа 1937, г. Егорьевск Московской области) — советский государственный деятель. Доктор экономических наук.

Биография

Окончил заочное отделение экономического факультета Ленинградского государственного университета имени А. А. Жданова (1960).

С 1957 г. работал в Центральном статистическом управлении (ЦСУ) Эстонии, начиная с экономиста кончая первым заместителем начальника ЦСУ. В 1974—1983 г. работал в Госплане ЭССР начальником управления нархозплана. В августе 1983 года переведен на работу в качестве заведующего экономическим отделом ЦК КП Эстонии, созданного по инициативе Андропова. С мая 1987 г. заместитель председателя Совета Министров Эстонской ССР — председатель Госплана ЭССР. Осенью 1988 г. по требованию Народного фронта Эстонии был снят с этой должности, так как выступал против выхода республики из состава СССР и за сохранение социалистического строя. С января 1989 г. советник по вопросам планирования посольства СССР, представитель Госплана СССР в Республике Куба. В марте — ноябре 1991 г. министр труда и социальных вопросов СССР. После августа 1991 года вернулся в Эстонию. С 1992 по 1996 г. работал в Эстонско-российской торговой палате и в различных частных предприятиях. В 1996—2004 г. преподаватель в Эстонско-американском бизнес-колледже, профессор этого колледжа. Включен в перечень выдающихся личностей в 31 издании Who is Who in the World 2014.

Издал ряд учебников и монографию под названием «Мир на перекрестке четырех дорог (прогноз судьбы человечества)», в которой ратует за модель демократического социализма. Кроме того, им написаны монографии "К общей теории политической экономии", "История человечества (глазами политэконома)", а также свыше 100 очерков, статей и эссе.

Ссылки

• lit.lib.ru/p/paulxman_w_f
• www.belousenko.com/wr_Paulman.htm

Отрывок, характеризующий Паульман, Валерий Фёдорович

– Я напишу, maman, – сказала она.
Соня была размягчена, взволнована и умилена всем тем, что происходило в этот день, в особенности тем таинственным совершением гаданья, которое она сейчас видела. Теперь, когда она знала, что по случаю возобновления отношений Наташи с князем Андреем Николай не мог жениться на княжне Марье, она с радостью почувствовала возвращение того настроения самопожертвования, в котором она любила и привыкла жить. И со слезами на глазах и с радостью сознания совершения великодушного поступка она, несколько раз прерываясь от слез, которые отуманивали ее бархатные черные глаза, написала то трогательное письмо, получение которого так поразило Николая.


На гауптвахте, куда был отведен Пьер, офицер и солдаты, взявшие его, обращались с ним враждебно, но вместе с тем и уважительно. Еще чувствовалось в их отношении к нему и сомнение о том, кто он такой (не очень ли важный человек), и враждебность вследствие еще свежей их личной борьбы с ним.
Но когда, в утро другого дня, пришла смена, то Пьер почувствовал, что для нового караула – для офицеров и солдат – он уже не имел того смысла, который имел для тех, которые его взяли. И действительно, в этом большом, толстом человеке в мужицком кафтане караульные другого дня уже не видели того живого человека, который так отчаянно дрался с мародером и с конвойными солдатами и сказал торжественную фразу о спасении ребенка, а видели только семнадцатого из содержащихся зачем то, по приказанию высшего начальства, взятых русских. Ежели и было что нибудь особенное в Пьере, то только его неробкий, сосредоточенно задумчивый вид и французский язык, на котором он, удивительно для французов, хорошо изъяснялся. Несмотря на то, в тот же день Пьера соединили с другими взятыми подозрительными, так как отдельная комната, которую он занимал, понадобилась офицеру.
Все русские, содержавшиеся с Пьером, были люди самого низкого звания. И все они, узнав в Пьере барина, чуждались его, тем более что он говорил по французски. Пьер с грустью слышал над собою насмешки.
На другой день вечером Пьер узнал, что все эти содержащиеся (и, вероятно, он в том же числе) должны были быть судимы за поджигательство. На третий день Пьера водили с другими в какой то дом, где сидели французский генерал с белыми усами, два полковника и другие французы с шарфами на руках. Пьеру, наравне с другими, делали с той, мнимо превышающею человеческие слабости, точностью и определительностью, с которой обыкновенно обращаются с подсудимыми, вопросы о том, кто он? где он был? с какою целью? и т. п.
Вопросы эти, оставляя в стороне сущность жизненного дела и исключая возможность раскрытия этой сущности, как и все вопросы, делаемые на судах, имели целью только подставление того желобка, по которому судящие желали, чтобы потекли ответы подсудимого и привели его к желаемой цели, то есть к обвинению. Как только он начинал говорить что нибудь такое, что не удовлетворяло цели обвинения, так принимали желобок, и вода могла течь куда ей угодно. Кроме того, Пьер испытал то же, что во всех судах испытывает подсудимый: недоумение, для чего делали ему все эти вопросы. Ему чувствовалось, что только из снисходительности или как бы из учтивости употреблялась эта уловка подставляемого желобка. Он знал, что находился во власти этих людей, что только власть привела его сюда, что только власть давала им право требовать ответы на вопросы, что единственная цель этого собрания состояла в том, чтоб обвинить его. И поэтому, так как была власть и было желание обвинить, то не нужно было и уловки вопросов и суда. Очевидно было, что все ответы должны были привести к виновности. На вопрос, что он делал, когда его взяли, Пьер отвечал с некоторою трагичностью, что он нес к родителям ребенка, qu'il avait sauve des flammes [которого он спас из пламени]. – Для чего он дрался с мародером? Пьер отвечал, что он защищал женщину, что защита оскорбляемой женщины есть обязанность каждого человека, что… Его остановили: это не шло к делу. Для чего он был на дворе загоревшегося дома, на котором его видели свидетели? Он отвечал, что шел посмотреть, что делалось в Москве. Его опять остановили: у него не спрашивали, куда он шел, а для чего он находился подле пожара? Кто он? повторили ему первый вопрос, на который он сказал, что не хочет отвечать. Опять он отвечал, что не может сказать этого.