Пауэр-метал

Пауэр-метал
Направление:	метал
Истоки:	спид-метал, хеви-метал
Место и время возникновения:	Середина 1980-х, Германия Германия
Годы расцвета:	1990-е, 2000-е
Поджанры:
хеви-пауэр-метал, симфо-пауэр-метал, экстремальный пауэр-метал, мелодик-пауэр-метал
Родственные:
Трэш-метал — Прогрессивный метал
Производные:
Симфоник-метал

Па́уэр-ме́тал (англ. power metal — энергичный метал) — одно из направлений метала, сложившееся во второй половине 80-х годов XX века.

Пауэр-метал характеризуется более высокой скоростью исполнения, чем «классический» хеви-метал, и большей мелодичностью, чем спид-метал и треш-метал. Основные атрибуты жанра — скорость, сложность и мелодичность гитарных партий, чистый высокий вокал (иногда со вставками скриминга) и бэк-вокал. По сравнению со многими другими видами металла пауэр-метал — бодрая и оптимистичная музыка (иногда его в шутку называют «happy metal» — «весёлый метал»). Тексты песен в этом жанре часто бывают посвящены фантастике, фэнтези и средним векам. Наибольшее распространение этот жанр получил в Европе, особенно в Германии и Финляндии.

История

Как американский, так и европейский пауэр-метал зародился под влиянием таких групп как Rainbow, Iron Maiden и Judas Priest. В работах английских рок-групп 70-х и 80-х уже встречались быстрые, энергичные композиции и тексты о фэнтези и средних веках — те элементы, которые позже лягут в основу жанра. Некоторые называют первой пауэр-металлической песней композицию Rainbow «Kill the King» из альбома Long Live Rock'n'Roll (1978), хотя ни термин, ни жанр в то время не появились, и точнее будет сказать, что подобные композиции повлияли на появление пауэр-метала в будущем.

Американский пауэр-метал (прото-пауэр)

Название стиля «power metal» впервые прозвучало в США в начале-середине 1980-х гг. Так называли музыку таких групп, как Manowar, Virgin Steele, Manilla Road, Iced Earth, которые в наше время обычно относят к спид-метал или хеви-метал. Эти группы послужили прототипом для современного пауэр-метал, придав ему скорость, энергию и военно-историческую патетику. Аналогичную музыку в Германии играли: Blind Guardian, Grave Digger, Rage и некоторые другие группы, но в Европе для неё был принят термин «спид-метал».

Со временем в Америке этот стиль был поглощён более популярным стилем трэш-метал, который является развитием спид-метала в сторону большей агрессии и тяжести. Американские пауэр-метал группы нынешнего поколения, такие как Kamelot и HolyHell, уже играют «европейский», более мелодичный пауэр, не похожий на спид и трэш.

Европейский пауэр-метал

Внешние видеофайлы
Примеры пауэр-метала
	[www.youtube.com/watch?v=4aU3r_54_34 Blind Guardian - Sacred Worlds] (из игры Sacred 2)
	[www.youtube.com/watch?v=WmP4iTGY97Y Helloween - Power]

В середине 80-х годов XX века такие немецкие группы, как Running Wild и Helloween, стали привлекать внимание слушателей к мелодике в песнях и композициях. Они предприняли попытку смешать быстрые speed metal-риффы с гитарным мелодизмом, мощным вокалом в стиле Iron Maiden и чистым звуком музыкальных инструментов. Так зародилась первая волна немецкого пауэр-метал, самыми значительными группами которой, помимо упомянутых, стали Blind Guardian и Gamma Ray. С тех пор немецкий пауэр-метал широко распространился и стал популярным по всему континенту, включая и Россию. Шведский гитарист-виртуоз Ингви Мальмстин также стал одним из родоначальников европейского пауэр-метала. В 1996 году образовались шведская группа Narnia и финская группа Nightwish, которые также играли в этом стиле. В США в 1990-е годы начали появляться такие группы, как Kamelot, исполняющие чисто европейский пауэр-метал.

Среди современного европейского пауэр-метала можно условно выделить так называемые школы пауэр-метала, значительно отличающиеся по звучанию, хотя зачастую происходит смешение стилей и техник. Обычно говорят о разделении на итальянскую, немецкую и финскую школы, основоположниками которых считают, соответственно, Rhapsody of Fire, Helloween и Stratovarius.

В России пауэр-метал появился в начале 1990-х годов и представляет собой европейскую разновидность этого жанра. Первыми в России играть пауэр-метал начали Archontes и Shadow Host (1993), затем Эпидемия (1995), позже появились группы Catharsis (1996), Arida Vortex (1998), Арда (2000), Арктида (2003), Харизма (2004). Следует упомянуть пауэр-метал-оперу «Эльфийская рукопись», в записи которой, в числе прочих, приняли участие музыканты крупнейших российских метал-коллективов, таких как Эпидемия, Ария, Чёрный обелиск и другие.

Симфонический пауэр-метал

Особую разновидность пауэр-метал породило введение в музыку пауэр-групп клавишных инструментов, синтезаторов. Синтезаторы сначала исполняли функцию фонового инструмента, изображая обычно симфонические или народные инструменты, такие как флейта, скрипка, горн. Эта тенденция особенно ярко проявилась в первых же альбомах Nightwish и Rhapsody of Fire, чьи клавишники — Туомас Холопайнен и Алекс Старополи, соответственно, — являются одними из наиболее заметных клавишников в рок-музыке и авторами песен в своих группах.

Со временем партии клавишных становились более полноценными, появлялись соло на клавишных. Тогда же более богатые группы начали записываться с приглашёнными музыкантами и целыми оркестрами, а не только имитировать их игру с помощью синтезатора. В результате такого смешения с симфоник-металом получился симфонический пауэр-метал. Его тенденциям следуют такие группы, как Nightwish, Rhapsody of Fire, Catharsis, Versailles, Tears of Magdalena, Dark Moor, Kamelot.

Другие смешения

Существует множество групп, в музыке которых скорость и виртуозное солирование пауэр-метала соединяются с элементами других видов металла. Особенно тесно пауэр сливается с хеви и спид/трэш, границу между этими жанрами всегда трудно провести. Alestorm сочетают пауэр и фолк-метал; Children of Bodom, Norther, Wintersun — пауэр и мелодик-дэт; Týr - пауэр и викинг (этот жанр также называют «скандинавским пауэр-металом»); Symphony X — пауэр и прогрессив, Yngwie Malmsteen и Narnia - пауэр, прогрессив и неоклассический металл.

Тематика

Лирика пауэр-метала, как правило, лишена явного социального протеста, присущего многим жанрам рок-музыки, и является более позитивной и неконфликтной, что во многом способствует коммерческому успеху групп. Хотя в ней часто встречаются повествования о войнах и сражениях, упор делается не на упоение боем и насилием, а на рыцарскую честь и доблесть.

Весьма популярной темой песен в современном пауэр-метале является фэнтези и вообще фантастика, для которой характерны уход от реальности, вымысел, сказочность, героизм. Так, основной тематикой текстов Blind Guardian являются фантастические произведения. В 1998 году эта группа записала концептуальный альбом «Nightfall In Middle-Earth» по «Сильмариллиону» Дж. Р. Р. Толкина. Традиция фэнтези в текстах поддержана такими группами, как Rhapsody, Kamelot, Avantasia, Эпидемия, выпускавшими концептуальные альбомы с сюжетами в жанре фэнтези. Эти группы часто называют «эпик-пауэр» или «фэнтези-пауэр» за их тексты. Другая популярная тема — исторические события, реально происходившие сражения. Яркие тому примеры — группа Sabaton, отчасти Iced Earth и Grave Digger. Одни из основателей жанра, Running Wild, почти всю свою дискографию посвятили теме пиратов.

Отвлеченные лирические темы, такие как личные переживания, мировоззрение и любовь, также распространены. Лирику можно в изобилии встретить у Sonata Arctica, Stratovarius, Nightwish.

Музыкальная характеристика стиля

Современный пауэр-метал базируется на мощном звуке и помпезных гармониях и легко запоминающихся мелодиях, исполняется обычно на высоких скоростях, корнями уходящих в спид-метал. Для пауэр-метала характерны насыщенные фоновые инструментальные партии, построенные по классическим канонам. При студийной звукозаписи зачастую применяется прием записи партий нескольких инструментов с одного синтезатора с последующим микшированием. Многие музыканты имеют классическое музыкальное образование.

Вокал в пауэр-метале обычно «чистый», в противес вокалам в дэт- и блэк-метале, поэтому вокальные партии исполняют довольно подготовленные певцы. Следуя традициям Брюса Дикинсона и Роба Хэлфорда, пауэр-метал вокалисты имеют тенденцию петь высокими голосами и часто даже фальцетом. Такие певцы, как Ханси Кюрш из Blind Guardian, часто при записи альбомов используют вокальное многоголосие, истоками восходящее к группе Queen. Некоторые группы для записи или живых выступлений привлекают хоры. Часто используется женский оперный вокал (обычно сопрано). Однако множество групп этого жанра наряду с чистым вокалом всё же используют вставки скриминга. Обычно это исполнители, не до конца отошедшие от спид-металлических корней (те же Blind Guardian, поздняя Sonata Arctica и др.).

По причине того, что вокалисты в пауэр-метале играют очень значительную роль в группе, они часто не могут быть также гитаристами и бас-гитаристами. Именно ради сосредоточения на пении Ханси Кюрш перестал играть на бас-гитаре после выхода альбома «Nightfall in Middle-Earth». По этой же причине группа Helloween пригласила Михаэля Киске на роль вокалиста, хотя на первых двух альбомах пел гитарист Кай Хансен. Когда же Кай создал свою группу Gamma Ray, он на место вокалиста пригласил Ральфа Шиперса. Но всё же после того, как Ральф ушёл из группы, Кай снова начал совмещать обязанности вокалиста и гитариста.

В пауэр-метале гитаристы и басисты обычно играют быстрые музыкальные пассажи с нечастой и медленной сменой аккордов, с гармоническим темпом, меняющимся от более быстрого к менее быстрому. Но быстрые и мелодичные гитарные соло можно услышать на каждом альбоме любой группы.

Ударники часто играют на двух бас-бочках для большей скорости. Также они играют постоянный поток шестнадцатых нот с акцентом на ритме малого барабана. Многие группы отрицают такую формулу, но всё же она остаётся на удивление универсальной.

Немало групп также используют клавишные, которые, впрочем, не являются главенствующим инструментом. Они лишь создают определённый фон в музыке. Но всё же некоторые группы, к примеру итальянская Rhapsody, постоянно используют в записи клавишные и симфонические элементы. Поэтому Rhapsody часто называют «Hollywood Metal» за помпезное звучание.

Некоторые коллективы при записи или на концертах используют отдельные классические инструменты (в основном струнные) или целые оркестры. Сценическое решение живых выступлений зачастую отличается динамизмом и театральностью, наличием большого количества костюмов и шоу-элементов.

Пауэр-метал очень популярен как стиль в Европе, Японии, некоторых странах Южной Америки, и также всё больше и больше приобретает популярность в Северной Америке.

Группы, играющие пауэр-метал

• Категория:Пауэр-метал-группы

Интересные факты

• Power Metal — так называлась демозапись, сделанная группой Metallica в 1982 г. Идея принадлежит тогдашнему бас-гитаристу Рону МакГовни. Возможно, это первый случай подобного словосочетания в истории рок-музыки.
• Power Metal — название EP группы The Beast из Нью-Джерси, выпущенной в 1983 году.
• Power Metal — название альбома американской трэш-команды Pantera (1988).
• Power Metal — музыкальная группа из Индонезии, играющая хеви-метал.

Ссылки

• [metal666.music.nov.ru/newfile08.htm Статья об истории и характеристиках пауэр-метал] — Елена Савицкая

Литература

• Garry Sharpe-Young. Rockdetector: A - Z of Power Metal. London Cherry Red Books, 2003. ISBN 1-901447-13-8, 9781901447132

Отрывок, характеризующий Пауэр-метал

По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.