Пахман, Людек
Поделись знанием:
Людек Пахман (чеш. Luděk Pachman; 11 мая 1924, Бела-под-Бездезем — 6 марта 2003, Пассау) — чехословацкий, затем немецкий шахматист, международный гроссмейстер (1954). Шестикратный чемпион Чехословакии[1]. Активный участник Пражской весны. Брат Владимира Пахмана.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
| Людек Пахман | |
| Luděk Pachman | |
 | |
| Страны: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Звание: | |
Содержание
Общественно-политическая деятельность[2]
В 1945 году вступил в Коммунистическую партию Чехословакии, долго был ортодоксальным сторонником режима, редактировал спортивную газету.
После начала Пражской весны Пахман стал её сторонником, после ввода в страну войск Варшавского договора превратился в непримиримого борца с режимом. Дважды арестовывался, провёл в заключении полтора года, четырежды объявлял голодовки. Стал ревностным католиком.
В ноябре 1972 эмигрировал в ФРГ. Через несколько лет поселился в Пассау (Бавария). В 1976 лишен гражданства Чехословакии, начал выступать за ФРГ. Вступил в Христианско-социальный союз, был дружен с Ф. Й. Штраусом, активно выступал против коммунистической системы.
После Бархатной революции, вернулся в Чехию и стал участвовать в политических кампаниях ХДС-Чехословацкой народной партии. Жил попеременно в Пассау и Праге, с 1998 года только в Германии.
Основные спортивные результаты
| Год | Турнир | Результат | Место |
|---|---|---|---|
| 1946 | Арбон | 1 | |
| 1947 | Зональный турнир (Хилверсюм) | 9½ из 13 | 2-3 |
| 1948 | Межзональный турнир | 7½ из 19 | 17 |
| 1949 | Бухарест | 1 | |
| 1950 | Венеция | 9½ из 15 | 4 |
| 1951 | Зональный турнир (Марианске-Лазне) | 1 | |
| 1952 | Межзональный турнир | 10 из 20 | 11-13 |
| 1954 | Зональный турнир (Прага — Марианске-Лазне) | 15 из 19 | 1 |
| 1954/55 | Гастингс | 5½ из 9 | 3-5 |
| 1955 | Межзональный турнир | 10½ из 20 | 10-11 |
| 1956 | Мемориал Стейница (Прага — Марианске-Лазне) | 12 из 19 | 3-4 |
| 1957 | Гота | 10½ из 15 | 2 |
| Зональный турнир (Дублин) | 14½ из 17 | 1 | |
| Сантьяго | 1 | ||
| 1958 | Межзональный турнир | 11½ из 20 | 7-11 |
| 1959 | Мар-дель-Плата | 10½ из 14 | 1-2 |
| 1960 | Марианске-Лазне | 1 | |
| Сараево | 7½ из 11 | 1-2 | |
| Зональный турнир (Мадрид) | 8½ из 15 | 8-9 | |
| 1961 | Грац | 1 | |
| Сараево | 7½ из 11 | 1-2 | |
| 1964 | Межзональный турнир | 12½ из 23 | 13 |
| 1965 | Мемориал Капабланки (Гавана) | 13 из 21 | 6 |
| 1968 | Афины | 1 | |
| 1973 | Нетанья | 9½ из 15 | 3-4 |
| 1975 | Мангейм | 10½ из 15 | 2 |
| 1975/76 | Реджо-Эмилия | ? | 1 |
| 1976 | Межзональный турнир (Манила) | 5 из 19 | 18-20 |
Напишите отзыв о статье "Пахман, Людек"
Литература
- Шахматный словарь / гл. ред. Л. Я. Абрамов; сост. Г. М. Гейлер. — М.: Физкультура и спорт, 1964. — С. 302—303. — 120 000 экз.
- Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 287. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.
Примечания
Ссылки
- [www.chessgames.com/perl/chessplayer?pid=13691 Партии в базе ChessGames]
Отрывок, характеризующий Пахман, Людек
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.
Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
Категории:
- Родившиеся 11 мая
- Родившиеся в 1924 году
- Умершие 6 марта
- Умершие в 2003 году
- Персоналии по алфавиту
- Умершие в Пассау
- Шахматные гроссмейстеры
- Шахматные гроссмейстеры (1954)
- Спортсмены по алфавиту
- Родившиеся в Беле-под-Бездезем
- Шахматисты Чехословакии
- Шахматисты Германии
- Диссиденты Чехословакии
- Члены ХСС
- Участники шахматных олимпиад
