Пашутин, Виктор Васильевич

Виктор Васильевич Пашутин
Дата рождения:	16 (28) января 1845(1845-01-28)
Место рождения:	Новочеркасск, Область Войска Донского
Дата смерти:	20 января (2 февраля) 1901(1901-02-02) (56 лет)
Место смерти:	Санкт-Петербург
Научная сфера:	медицина
Место работы:	Императорская Военно-медицинская академия; Казанский университет
Учёная степень:	доктор наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Императорская медико-хирургическая академия
Научный руководитель:	И. М. Сеченов
Известные ученики:	П. М. Альбицкий, С. Д. Костюрин, Н. П. Кравков, Д. В. Косоротов, А. А. Лихачёв, А. В. Репрев, Д. И. Тимофеевский, Н. Г. Ушинский
Известен как:	один из создателей патофизиологии как самостоятельной научной дисциплины
Награды и премии:

Ви́ктор Васи́льевич Пашу́тин (1845—1901) — российский патофизиолог, профессор, начальник Императорской Военно-медицинской академии (1890—1901).

Биография

Родился 16 [28] января 1845 года в Новочеркасске. Окончив Воронежскую семинарию, в 1862 г. поступил в Императорскую медико-хирургическую академию. Выполнял научные исследования в физиологической лаборатории профессора И. М. Сеченова, результаты которых опубликовал, ещё будучи студентом (О движении кишок у кошки при раздражении блуждающих нервов // Мед. вестник. — 1865), в том числе и в соавторстве с профессором Сеченовым (Сеченов И. М., Пашутин В. В. Новые опыты над головным и спинным мозгом лягушки. — СПб.: тип. А. Головачова, 1865. — 98 с.).

По окончании курса был оставлен при академии; в 1870 году за диссертацию «Некоторые опыты над ферментами, превращающими крахмал и сахар в глюкозу» был удостоен степени доктора медицины. В 1871 г. получил звание приват-доцента физиологии. В том же году был командирован за границу: в Лейпциге совершенствовался по физиологии под руководством профессора К. Людвига, а также по медицинской химии у профессора Гупперта. Получив предложение баллотироваться на кафедру общей патологии Казанского университета, прослушал в Страсбурге курсы по общей патологии у Реклингхаузена и по медицинской химии у Гоппе-Зейлера.

В 1874 году был избран на кафедру общей патологии в Казанском университете. В 1879 году был назначен профессором общей патологии в Медико-хирургическую академию, возглавив вновь открывшуюся кафедру общей и экспериментальной патологии. Усовершенствовал преподавание общей патологии, увеличив роль эксперимента в учебном процессе. С 1885 по 1888 годы состоял также учёным секретарём Военно-медицинской академии. С 1889 года возглавил медицинский совет министерства внутренних дел. С 18 ноября 1890 по 2 февраля 1901 был начальником Военно-медицинской академии.

Научная деятельность

Исследовал проблемы нарушения обмена веществ и терморегуляции, кислородного голодания, голодания (в том числе алиментарного), правильно определил природу цинги, предвосхитив открытие витаминной недостаточности и др. Разработал методику исследования газообмена, методику калориметрических исследований у человека и животных, применяемую и в настоящее время. Первым обратил внимание на патологические отложения гликогена в тканях и ввёл понятие углеводного перерождения.

В 1878 г. спроектировал противочумный герметический костюм, снабжённый приспособлениями для фильтрации воздуха и вентиляции.

Считается одним из создателей патологической физиологии как самостоятельной научной дисциплины. Создал крупную научную школу, среди его учеников профессора П. М. Альбицкий, С. Д. Костюрин, Н. П. Кравков, Д. В. Косоротов, А. А. Лихачев, С. М. Лукьянов, А. В. Репрев, Д. И. Тимофеевский, Н. Г. Ушинский.

Умер 20 января (2 февраля) 1901 года в Петербурге на 57-м году жизни.

Избранные труды

• Neue Thatsachen zu Gunsten der Verschiedenheit d. tactilen und schmerzerregenden Apparates im Frosch // Zeitschr. für rationell. Medicin.
• Ueber die Absonderung der Lymphe im Arme des Hundes // Ludwig’s Arbeiten. — 1873.
• Ueber den Bau der Schleimhaut der regio olfactoria des Frosches // Ludwig’s Arbeiten. — 1873.
• Ueber die Trennung der Verdaungsfermente // Reichert’s und Dubois-Reimond’s Arch. — 1873.
• Einige Versuche ueber Fäulniss und Fäulnissorganismen // Virchov’s Arch. — 1874.
• Einige Versuche ueber die Buttersäure Gährung // Pflüger’s Arch. — 1873.
• Recherches sur quelques espèces de décompositions putrides. Influence des sucs digestifs sur la fermentation butirique // Archiv de Physiologie normale et pathologique. — 1875.
• Пашутин В. В. Избранные произведения / Ред. и вступит. статья А. Д. Адо, А. М. Хомякова. — М.: Изд-во АМН СССР, 1952. — 348 с. — (Акад. мед. наук СССР. Выдающиеся деятели отечеств. медицины).
• Пашутин В. В. К вопросу об углеводном перерождении тканей. — СПб.: тип. Я. Трей, 1884. — 11 с. — (Из «Врача». - №30).
• Пашутин В. В. Краткий очерк Военно-медицинской академии за 100 лет её существования. — СПб.: тип. М. Меркушева, 1898. — 33 с. — (Отд. отт. из журн. «Русский архив патологии, клинич. медицины и бактериологии»).
• Пашутин В. В. Курс общей и экспериментальной патологии (патологической физиологии). — СПб.: тип. Н. А. Лебедева, 1885. — Т. 1. — 599 с.; . — 1902. — Т. 2. — 1756 с. — (с прил. портр. и биогр. авт.).
• Пашутин В. В. Лекции общей патологии (патологической физиологии), читанные студентам Медицинского факультета Казанского университета. — Казань: тип. Ун-та, 1878. — Т. 1. Патология тканей (гистопатология). — 432 с.; . — СПб.: тип. и хромолит. А. Траншеля, 1881. — Т. 2. Патология систем тела. — 792 с.
• Пашутин В. В. Понятие о миазматических и контагиозных началах; место, занимаемое чумою в ряду других заразных болезней. Проект изолирующего костюма для лиц, посещающих заражённые фокусы : Докл. О-ву врачей при казанском ун-те. — Казань: тип. Ун-та, 1879. — 33 с. — (Отт. из Известий и учен. записок Казанск. ун-та. — 1879. — № 3-4).

Литература

• Пашутин, Виктор Васильевич (1845—1901). Курс общей и экспериментальной патологии (патологической физиологии); с приложением портрета и биографии автора / Составители: В. А. Максимов и др.; Российская академия медицинских наук, Институт питания РАМН, НП по содействию профилактике и охране здоровья граждан «Служба крови — людям». Москва, АдамантЪ, 2012.

Ссылки

• Пашутин, Виктор Васильевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Пашутин Виктор Васильевич // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• [www.ssmu.ru/ofice/f1/patofiz/pachutin.shtml Виктор Васильевич Пашутин (1845—1901)]. Интернет Центр СибГМУ. Проверено 2 мая 2012. [www.webcitation.org/67w69fGNt Архивировано из первоисточника 26 мая 2012].
• [www.kgmu.kcn.ru/content/%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F-%D0%BA%D0%B0%D1%84%D0%B5%D0%B4%D1%80%D1%8B-%D0%BF%D0%B0%D1%82%D0%BE%D1%84%D0%B8%D0%B7%D0%B8%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D0%B8 История кафедры патофизиологии]. // Казанский государственный медицинский университет. Проверено 2 мая 2012. [www.webcitation.org/67w6Aj47C Архивировано из первоисточника 26 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Пашутин, Виктор Васильевич

Наташа знала, что ей надо уйти, но она не могла этого сделать: что то сжимало ей горло, и она неучтиво, прямо, открытыми глазами смотрела на князя Андрея.
«Сейчас? Сию минуту!… Нет, это не может быть!» думала она.
Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.