Па (поселение)

Па (маори pā) — термин в языке народа маори, используемый для обозначения деревень и посёлков, однако чаще всего употребляющийся применительно к укреплённым, окружённым частоколами холмам со специально устроенными для обороны террасами, а также — в целом — применительно к любым видам укреплений.

Па располагались в основном на Северном острове Новой Зеландии, к северу от озера Таупо. На сегодняшний день открыто, сфотографировано и изучено около 5000 подобных укреплений, некоторые из них стали предметом серьёзных научных исследований. До настоящего времени не обнаружены па периода начала заселения Новой Зеландии (с 1280-х годов). Открытие Новой Зеландии маорийские легенды обычно приписывают мореплавателю Купе, который якобы совершил плавание к островам в середине X века. Он якобы погнался за вождём-кальмаром и таким способом достиг земли с высокими горами, а после возвращения в Полинезию объявил об открытии земли, заселённой только птицами, и указал направление пути туда, который на рубеже ноября и декабря проходил незначительно ниже и левее позиции заходящего солнца. Вероятнее всего, очередная экспедиция туда руководствовалась его указаниями. По крайней мере, его данными, как считается, воспользовался дальний потомок первооткрываля XII века, прибывший в Факатане и основавший здесь первое поселение. Его преемники, согласно легенде, прибыли туда на семи каноэ, и каждый из них дал начало одному из племён. Вскоре, однако, маори начали двигаться на север, где нашли условия жизни более благоприятными, что, однако, привело вскоре к увеличению плотности населения, дефициту пахотных земель и, таким образом, началу племенных войн. Это обстоятельство, в свою очередь, легло в основу необходимости строительства укреплений.

Па рассматривалось как центр всей общественной и социально-политической жизни племени. В маорийском обществе считалось, что большое па давало ману верховному вождю (рангатире). Почти все они возводились на безопасных и плодородных местах. Хотя первоначально они возводились как защитные сооружения, в основном па представляли собой населённые пункты. Па сыграли важную роль в земельных войнах. Па возводились для воинов, которые сражались с мушкетами или ручным оружием (копьё, таиаха, мере) против британских колониальных войск и вооружённого ополчения, имевших мечи, пистолеты и артиллерию. Па обычно могло быть возведено за короткое время, часто менее чем за два дня, и могло оказывать сопротивление на протяжении многих часов, а иногда и недель. Ограничивающим фактором было то, что воинам необходимо было возвращаться в обычные деревни, чтобы возделывать землю или собирать урожай. Поэтому от четырёх до шести месяцев в году эти укрепления бывали заброшены.

Ссылки

• [www.teara.govt.nz/en/1966/maori-material-culture/page-10 The Pa — Te Ara Encyclopedia of New Zealand]

См. также

• Архитектура маори

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Па (поселение)

Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.