Найт, Пегги

В Википедии есть статьи о других людях с фамилиями: Найт и Смит

Пегги Найт
англ. Peggy Knight
Псевдоним	Николь (фр. Nicole)
Дата рождения	19 апреля 1920(1920-04-19)
Место рождения	Париж, Франция
Дата смерти	2004(2004)
Принадлежность	Великобритания Великобритания / Франция Франция
Род войск	разведка (Управление специальных операций)
Годы службы	1944
Звание	полевой агент
Часть	отделение F (Франция), сеть «Донкимэн» (англ. Donkeyman)
Сражения/войны	Вторая мировая война Движение Сопротивления (Франция)
Награды и премии

Маргарит Диана Фрэнсис «Пегги» Найт, в замужестве Смит MBE (англ. и фр. Marguerite Diana Frances "Peggy" Knight-Smith; 19 апреля 1920 — 2004) — британская и французская разведчица, агент Управления специальных операций, служащая Женской транспортной службы и курьер Движения Сопротивления во Франции времён ВМВ.

Биография до разведки

Маргарит Найт, более известная как «Пегги», родилась 19 апреля 1920 в семье капитана Альфреда Рекса Найта и его жены Шарлотт Беатрис Мари Дитковски. До войны работала машинисткой в компании Asea Electric Company в Уолтхэмстоу, на северо-востоке Лондона.

В годы войны

Благодаря тому, что для Маргарит родными были и английский и французский языки, её взяли на работу в британскую разведку. Весной 1944 года несколько человек из Управления специальных операций встретили Пегги в кафе, где заслушались её французской речью. Сразу же они предложили ей работу в Управлении специальных операций. 11 апреля 1944 Найт начала обучение в школе в Вонборо. За две недели она прошла курс обучения в Тэйм-Парк (Солтмарш), совершив один прыжок с парашютом с обычного воздушного шара (хотя по правилам, необходимо было совершить как минимум три таких прыжка для полноценной подготовки), после чего была отправлена в оккупированную Францию, где ей предстояло работать курьером.

Под именем «Николь» Найт была включена в разведывательную сеть «Донкимэн». После высадки союзников в Нормандии Найт начала совершать неоднократные походы за линию фронта, собирая всю информацию и перехватывая сообщения. Также Пегги как минимум один раз отличилась в бою, уничтожив несколько немцев из именного пистолета-пулемёта STEN во время атаки на немецкую колонну.

В конце 1944 года группа французских разведчиков после предательства разведчика Роджера Бардета была раскрыта и арестована нацистами (многие из арестованных были замучены в нацистских концлагерях), однако Найт чудом избежала этой участи. Она оказалась в числе 30 человек, которые сумели оказать сопротивление нацистам и вырваться из кольца окружения. Бардет был приговорён к смерти, однако приговор был обжалован, и в 1955 году тот вышел на свободу. В конце 1944 года Найт оставила разведслужбу.

Награды

За свою службу Пегги Найт была награждена Орденом Британской империи, французским Военным крестом и американской Президентской медалью Свободы.

Литература

• Marcus Binney, The Women Who Lived for Danger: The Agents of the Special Operations Executive. New York: William Morrow, 2002.

Ссылки

• Cameron Ramos, [www.harrowtimes.co.uk/news/579480.from_the_typewriter_to_blazing_sten_gun/ "From the Typewriter to Blazing Sten Gun,"] Harrow Times, March 20, 2005.

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Найт, Пегги

– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула: