Пейдж, Джеральдин

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Пейдж, Джеральдина»)
Перейти к: навигация, поиск
Джеральдин Пейдж
Geraldine Page

Студийная фотография 1960-х годов
Дата рождения:

22 ноября 1924(1924-11-22)

Место рождения:

Кирксвилл, Миссури, США

Дата смерти:

13 июня 1987(1987-06-13) (62 года)

Место смерти:

Нью-Йорк, США

Гражданство:

США США

Профессия:

актриса

Карьера:

1953—1987

Награды:

«Оскар» (1986)

Джеральдин Пейдж (англ. Geraldine Page, 22 ноября 1924 — 13 июня 1987) — американская актриса, лауреат премии «Оскар» в 1986 году (всего восемь номинаций).





Биография

Джеральдин Сью Пейдж родилась в Кирксвилле, штат Миссури. Она училась в Театральной драматической школе Гудмена в Чикаго, а также изучала актёрское мастерство у прославленной Уты Хаген в Нью-Йорке.

Её актёрский дебют состоялся в 17 лет, а в начале 1950-х она уже начала появляться на театральных подмостках Нью-Йорка. В 1953 году она стала обладательницей Мировой театральной премии за роль в постановке «В середине лета». В 1960 году она впервые была выдвинута на премию «Тони» за роль в бродвейской постановке пьесы Теннесси Уильямса «Сладкоголосая птица юности», где главную мужскую роль исполнил Пол Ньюман. В 1963 году пьеса была экранизирована, и Пейдж, исполнив там туже роль, была номинирована на премию Американской киноакадемии. Ранее она дважды выдвигалась на «Оскар» за роли в фильмах «Хондо» (1953) и «Лето и дым» (1961).

Последующие три десятилетия Джеральдин Пейдж продолжала много играть на Бродвее, получив ещё три номинации на «Тони» в 1975, 1982 и 1987. Несмотря на относительно небольшую фильмографию актриса ещё четыре раза выдвигалась на премию Американской киноакадемии за роль в кинокартинах «Ты теперь большой мальчик» (1966), «Пит и Тилли» (1972), «Интерьеры» (1978) и «Крёстный отец Гринвич Виллидж» (1984). В 1986 году, считав себя до этого семикратной неудачницей в гонке за «Оскаром», Джеральдин Пейдж получила заветную премию Американской киноакадемии за роль миссис Кэрри Уоттс в кинокартине «Поездка в Баунтифул».

За годы свой карьеры актриса также много работала на телевидении, где исполнила в ряде телесериалов, среди которых «Долгое жаркое лето», «Медицинский центр», «Истории привидений» и «Бесконечная любовь». Её голосом также говорила мадам Медуза в диснеевском мультипликационном фильме «Спасатели» (1977).

С 1954 по 1957 год Пейдж была замужем за скрипачом Александром Шнайдером. В 1963 она вышла замуж за актёра Рипа Торна, который был младше её на 7 лет. У них было трое детей, дочь (актриса Анжелика Торн) и сыновья близнецы.

Джеральдин Пейдж умерла в Нью-Йорке от сердечного приступа 13 июня 1987 года в возрасте 62 лет.

Фильмография

Год Русское название Оригинальное название Роль
1953 ф Такси Taxi Флоренс Альберт
1953 ф Хондо Hondo Энджи Лоу
1961 ф Лето и дым Summer and Smoke Алма Уайнмиллер
1962 ф Сладкоголосая птица юности Sweet Bird of Youth Александра Дел Лаго
1963 ф Игрушки на чердаке Toys in the Attic Кэрри Бернайрс
1964 ф Дорогое сердце Dear Heart Иви Джексон
1966 ф Ты теперь большой мальчик You're a Big Boy Now Марджери Шантиклер
1966 ф Три сестры The Three Sisters Ольга
1967 ф Самый счастливый миллионер The Happiest Millionaire Миссис Дьюк
1969 ф Что случилось с тётушкой Элис? What Ever Happened to Aunt Alice? Миссис Мэрабл
1969 ф Трилогия Trilogy Сук
1971 ф Обманутый The Beguiled Марта Фарнсворт
1972 ф Пит и Тилли Pete 'n' Tillie Гертруда
1975 ф День саранчи The Day of the Locust Большая сестра
1977 мф Спасатели The Rescuers Мадам Медуза
1977 ф Противные привычки Nasty Habits Сестра Валбурга
1978 ф Интерьеры Interiors Ив
1984 тф Создатель кукол Dollmaker Миссис Кендрик
1984 ф Крёстный отец Гринвич Виллидж The Pope of Greenwich Village Миссис Риттер
1985 ф Невеста The Bride Миссис Бауманн
1985 ф Стены стакана Walls of Glass Мама
1985 ф Белые ночи White Nights Энн Уайетт
1985 ф Поездка в Баунтифул The Trip to Bountiful Миссис Кэрри Уоттс
1985 тф Приключения Гекльберри Финна Adventures of Huckleberry Finn Салли Фелпс
1986 ф Родной сын Native Son Пегги
1987 ф Моя маленькая девочка My Little Girl Молли

Награды и номинации

Награда Год Категория Фильм/Постановка Результат
Оскар 1954 Лучшая женская роль второго плана Хондо Номинация
1962 Лучшая женская роль Лето и дым Номинация
1963 Лучшая женская роль Сладкоголосая птица юности Номинация
1967 Лучшая женская роль второго плана Ты теперь большой мальчик Номинация
1973 Лучшая женская роль второго плана Пит и Тилли Номинация
1979 Лучшая женская роль Интерьеры Номинация
1985 Лучшая женская роль второго плана Крёстный отец Гринвич Виллидж Номинация
1986 Лучшая женская роль Поездка в Баунтифул Победа
BAFTA 1963 Лучшая женская роль Сладкоголосая птица юности Номинация
1979 Лучшая женская роль второго плана Интерьеры Победа
Золотой глобус 1962 Лучшая женская роль в драме Лето и дым Победа
1963 Лучшая женская роль в драме Сладкоголосая птица юности Победа
1964 Лучшая женская роль в драме Игрушки на чердаке Номинация
1965 Лучшая женская роль в драме Дорогое сердце Номинация
1967 Лучшая женская роль второго плана Ты теперь большой мальчик Номинация
1973 Лучшая женская роль второго плана Пит и Тилли Номинация
1979 Лучшая женская роль в драме Интерьеры Номинация
1986 Лучшая женская роль в драме Поездка в Баунтифул Номинация
1987 Лучшая женская роль второго плана в мини-сериале, телесериале или телефильме Нацистский охотник: История Бит Кларсфелд Номинация
Эмми 1959 Лучшая женская роль в мини-сериале или фильме Старик Номинация
1967 Лучшая женская роль в мини-сериале или фильме Воспоминания об одном Рождестве Победа
1969 Лучшая женская роль в мини-сериале или фильме Гость на празднике Победа
Тони 1960 Лучшая женская роль в пьесе Сладкоголосая птица юности Номинация
1975 Лучшая женская роль второго плана в пьесе Убийственный и неповторимый Номинация
1982 Лучшая женская роль в пьесе Агнесса божья Номинация
1987 Лучшая женская роль в пьесе Весёлое привидение Номинация

Напишите отзыв о статье "Пейдж, Джеральдин"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Пейдж, Джеральдин

Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.


Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
– Что ж вы? – закричал ему Ростов, восторженно озлобленными глазами глядя на него. – Разве вы не слышите; здоровье государя императора! – Пьер, вздохнув, покорно встал, выпил свой бокал и, дождавшись, когда все сели, с своей доброй улыбкой обратился к Ростову.
– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»