Пейротеу, Фернанду

Фернанду Пейротеу
Общая информация
Полное имя	Фернанду Баптишта ди Сейшаш Пейротеу ди Вашконселуш
Родился	10 марта 1918(1918-03-10) Умпата, Ангола
Умер	28 ноября 1978(1978-11-28) (60 лет) Лиссабон, Португалия
Гражданство	Португалия
Позиция	нападающий
Карьера
Клубная карьера*
1937—1949	Спортинг (Лиссабон)	197 (331)
Национальная сборная**
1938—1949	Португалия	20 (14)
Тренерская карьера
1961	Португалия
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ферна́нду Бапти́шта ди Се́йшаш Пейро́теу ди Вашконсе́луш (порт. Fernando Baptista de Seixas Peyroteo de Vasconcelos; 10 марта 1918, Умпата, Ангола — 28 ноября 1978, Лиссабон, Португалия) — португальский футболист, легендарный нападающий лиссабонского «Спортинга» и лучший бомбардир в истории чемпионата Португалии.

Биография

Фернанду Пейротеу родился 10 марта 1918 года в Анголе, бывшей колонии Португалии. 26 июня 1937 года Пейротеу приехал лиссабонский «Спортинг» из Анголы. Его дебют за «львов» был 12 сентября 1937 года в матче против «Бенфики», где Фернанду отметился дублем и помог «Спортингу» одержать победу — 5:3.

Фернанду Пейротеу также вызывался в сборную Португалии, за которую сыграл 20 матчей и забил 14 голов. Первый матч за сборную Пейротеу провёл 14 апреля 1938 года против сборной Германии — 1:1. Его последний матч в футболке сборной Португалии был 20 марта 1949 года в возрасте 31 года против сборной Испании и также завершился 1:1.

В 1949 году Пейротеу закончил карьеру игрока в возрасте 31 года.

Фернанду Пейротеу умер 28 ноября 1978 года от сердечного приступа. В год столетия со дня основания клуба «Спортинг» 10 марта 2006 года (88 лет со дня рождения футболиста) у стадиона был установлен памятник футболисту.

Карьера в сборной

Матчи Пейротеу за сборную Португалии

Матчи Пейротеу за сборную Португалии
№	Дата	Соперник	Счёт	Голы Пейротеу	Соревнование
1	24 апреля 1938	Германия	1 : 1	-	Товарищеский матч
2	1 мая 1938	Швейцария	1 : 2	1	Отборочные матчи ЧМ-1938
3	6 ноября 1938	Швейцария	1 : 0	-	Товарищеский матч
4	28 января 1940	Франция	2 : 3	2	Товарищеский матч
5	12 января 1941	Испания	2 : 2	1	Товарищеский матч
6	1 января 1942	Швейцария	3 : 0	-	Товарищеский матч
7	13 марта 1945	Испания	2 : 2	2	Товарищеский матч
8	6 мая 1945	Испания	2 : 4	2	Товарищеский матч
9	21 мая 1945	Швейцария	0 : 1	-	Товарищеский матч
10	14 апреля 1946	Франция	2 : 1	1	Товарищеский матч
11	16 июня 1946	Ирландия	3 : 1	2	Товарищеский матч
12	5 января 1947	Швейцария	2 : 2	-	Товарищеский матч
13	26 января 1947	Испания	4 : 1	-	Товарищеский матч
14	23 марта 1947	Франция	0 : 1	-	Товарищеский матч
15	4 мая 1947	Ирландия	2 : 0	-	Товарищеский матч
16	25 мая 1947	Англия	0 : 10	-	Товарищеский матч
17	23 ноября 1947	Франция	2 : 4	1	Товарищеский матч
18	23 мая 1948	Ирландия	2 : 0	1	Товарищеский матч
19	27 февраля 1949	Италия	1 : 4	-	Товарищеский матч
20	20 марта 1949	Испания	1 : 1	1	Товарищеский матч

Итого: 20 матчей / 14 голов; 7 побед, 5 ничьих, 8 поражений.

Матчи в качестве тренера

#	Дата	Место	Противник	Результат	Соревнование
1.	8 октября 1961	Люксембург, Люксембург	Люксембург	2:4	Отборочные матчи ЧМ—1962
2.	25 октября 1961	Лондон, Англия	Англия	0:2	Отборочные матчи ЧМ—1962

Итого: 2 матча — 2 поражения, разница голов 2:6.

Достижения

Командные достижения

• Чемпион Первого дивизиона (5): 1940/41, 1943/44, 1946/47, 1947/48, 1948/49.
• Обладатель Кубка Португалии (5): 1938, 1941, 1945, 1946, 1948.

Личные достижения

• Лучший бомбардир чемпионата Португалии (6): 1938, 1940, 1941, 1946, 1947, 1949
• Лучший бомбардир в истории чемпионата Португалии: 331 гол
• Лучший бомбардир в истории лиссабонского «Спортинга»: 538 голов
• Рекордсмен чемпионата Португалии по количеству голов в одном матче: 9 голов в матче сезона 1941/42 против «Лесы» — 14:0.
• Забил пять голов подряд в одной игре против «Витории (Гимарайнш)».
• Является игроком с лучшим средним количеством голов за матч в сборной Португалии: провёл 20 игр забил 14 голов в среднем 0,7 гола за игру.
• Забил больше всех голов в ворота «Бенфики»: 64 гола в 55 играх в среднем 1,2 гола за игру.
• Забил больше всех голов в ворота «Порту»: 33 гола в 32 играх в среднем 1,02 гола за игру.
• В официальных матчах сделал 32 хет-трика, 18 покеров, 13 пента-триков, 3 гекса-трика, а также по одному разу забивал 8 и 9 голов.

Статистика выступлений

Клубная карьера

Клуб	Сезон	Чемпионат Португалии		Чемпионат Лиссабона		Кубок Португалии		Прочие		Итого
		Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы	Игры	Голы
Спортинг (Лиссабон)	1937/38	14	34	10	12	6	9	-	-	30	55
	1938/39	10	14	10	23	6	8	-	-	26	45
	1939/40	17	31	10	17	4	8	-	-	31	56
	1940/41	14	29	2	2	4	6	-	-	20	37
	1941/42	12	28	10	17	3	5	-	-	25	50
	1942/43	18	22	10	13	3	3	-	-	31	38
	1943/44	17	23	9	11	2	1	1	2	29	37
	1944/45	15	19	10	11	6	10	-	-	31	40
	1945/46	21	37	10	11	4	9	-	-	35	57
	1946/47	19	42	4	4	-	-	-	-	23	46
	1947/48	17	13	6	10	5	12	-	-	28	35
	1948/49	23	39	-	-	0	0	2	3	25	42
Всего за карьеру		197	331	91	131	43	71	3	5	334	538

Ссылки

• [www.centenariosporting.com/index.php?content=587 Centenario Sporting]
• [www.askbiography.com/bio/Fernando_Peyroteo.html Биография на askbiography.com]

Отрывок, характеризующий Пейротеу, Фернанду

– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.