Пелкор Чёде
Монастырь Пелкор Чёде (сокращённо Пелчо или Палчо) — большой буддийский монастырь в посёлке Гьянгдзе в Тибете. На его территории находится знаменитая ступа Кумбум со 108 внутренними залами и алтарями на четырёх этажах. В ней сохранились многочисленные буддийские скульптуры, выполненные в непальском стиле. Архитектура и росписи ступы Кумбум следуют символизму школы Сакья, в частности, собранию тантр этой школы — «Друбтат Канту».
Монастырь был основан в 1418 году первым Панчен Релдрупом. В начале 1904 года город и монастырь были захвачены английскими войсками. В 1926 г. в монастыре побывал немецкий путешественник Вильгельм Фильхнер.
Весь комплекс Пелкор Чёде включал в себя 15 монастырей различных школ, преимущественно Гелуг (Гелук), Кадам и Сакья. Монахи этих трёх школ делят общий зал для диспутов и собраний и помещения для изучения буддизма.
Братия поддержала Тибетское восстание 1959 года. Все монастыри, кроме сохранившегося до нашего времени, уничтожены в период «культурной революции» в Китае.
Библиография
- Buckley Michael, Strauss Robert Tibet: a travel survival kit. — Lonely Planet Publications, South Yarra, Australia, 1986.
См. также
Это заготовка статьи о буддизме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Пелкор Чёде"
Отрывок, характеризующий Пелкор Чёде
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.