Пелл, Джон

Джон Пелл
John Pell
Место рождения:	Саутвик, Великобритания
Место смерти:	Лондон
Страна:	Великобритания
Научная сфера:	математика, лингвистика
Место работы:	Амстердамский университет
Альма-матер:	Тринити-колледж
Научный руководитель:	Генри Бригс

Джон Пелл (англ. John Pell, устаревшее написание: Пелль или Пель; 1611—1685) — английский математик-алгебраист. Член Королевского общества с 1663 года.

Биография и научная деятельность

Родился в небольшом английском городе Саутвик {Southwick, графство Суссекс), недалеко от Брайтона. По окончании школы (1624) 13-летний Пелл поступил в Тринити-колледж, где изучал главным образом языки и математику. В 1629 году получил степень бакалавра, а в 1630 — магистра.

Окончив колледж, некоторое время занимался преподаванием. В 1638 году предложил один из первых проектов «универсального языка». Одновременно занимался исследованиями в области алгебраических уравнений и составления математических таблиц. В том же 1638 году Пелл обратил на себя внимание математического сообщества своей книгой «Идея математики» и вступил в оживлённую переписку с Мерсенном и другими видными учёными.

В 1644 году Пелл был приглашён возглавить кафедру математики в Амстердамском университете. В течение нескольких лет он вёл научную полемику с Лонгомонтаном, который объявил, что нашёл точное значение числа <math>\pi</math>. В этом споре Пеллу оказали поддержку Декарт, Кавальери, Гоббс, Роберваль и Мерсенн. В 1647 году Пелл опубликовал итоговый трактат «Спор с Лонгомонтаном о квадратуре круга». Любимой темой Пелла становится решение диофантовых уравнений — этой теме он посвятил цикл лекций в университете.

В 1646—1652 годах Пелл по приглашению принца Фредерика-Генриха Оранского преподавал в южно-голландском городе Бреда. Позже он был вовлечён в бурные события Английской революции и исполнял поручения Оливера Кромвеля в протестантских кантонах Швейцарии. Там он близко познакомился с Иоганном Раном и сотрудничал с ним в подготовке его монографии «Немецкая алгебра» (Teutsche Algebra, 1659). Именно в этой книге появилось то, что впоследствии было названо «уравнением Пелла» (или «уравнением Пелля»)

<math>ax^2+1=y^2</math>

Историки, впрочем, обнаружили уравнения подобного типа в работах древнегреческих и древнеиндийских математиков. Общий способ решения уравнения — так называемый «циклический метод» — присутствует в работах индийского математика XII века Брахмагупты, который не привёл доказательства, что этот метод всегда приводит к решению. В общем виде задачу сформулировал французский математик Пьер Ферма, поэтому во Франции данное уравнение называется «уравнением Ферма». Современное же название уравнения возникло благодаря Леонарду Эйлеру, который в своих работах по алгебре ошибочно приписал авторство Джону Пеллу. Столь же необоснованно имя Пелла присвоено последовательности «чисел Пелля».

В 1661 году Пелл вернулся в Англию, где получил несколько почётных наград и отличий, в том числе был избран членом Королевского общества. В 1673 году участвовал во встрече Лейбница в Лондоне. К концу жизни разорился и даже попал в долговую тюрьму.

Основные труды

• Astronomical History of Observations of Heavenly Motions and Appearances (1634)
• Ecliptica prognostica (1634)
• An Idea of Mathematicks (1638)
• Controversy with Longomontanus concerning the Quadrature of the Circle (1646?)
• A Table of Ten Thousand Square Numbers (fol.; 1672).

Литература

• [ilib.mccme.ru/djvu/istoria/istmat2.htm Математика XVII столетия] // История математики / Под редакцией А. П. Юшкевича, в трёх томах. — М.: Наука, 1970. — Т. II.
• Noel Malcolm, Jacqueline Stedall. John Pell (1611-1685) and His Correspondence with Sir Charles Cavendish: The Mental World of an Early Modern Mathematician. — Oxford: Oxford University Press, 2005. — ISBN 0-19-856484-8.  (англ.)

Ссылки

• Пелль, Джон // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Джон Дж. О’Коннор и Эдмунд Ф. Робертсон. [www-groups.dcs.st-and.ac.uk/~history/Biographies/Pell.html Пелл, Джон] (англ.) — биография в архиве MacTutor.
• [galileo.rice.edu/Catalog/NewFiles/pell.html Galileo Project page]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Пелл, Джон

Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.