Пеночка-теньковка
Пеночка-теньковка | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отдых на палубе в море | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Научная классификация | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
промежуточные ранги
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Международное научное название | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Phylloscopus collybita (Vieillot, 1817) | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Ареал | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Гнездовой ареал, перелётный вид Гнездовой ареал, частично перелётный вид Гнездовой и зимний ареал Зимний ареал | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Охранный статус | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение Вызывающие наименьшие опасенияIUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/106007702 106007702 ] | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Пе́ночка-тенько́вка[1], тенько́вка[1], или пе́ночка-кузне́чик (лат. Phylloscopus collybita) — мелкая лесная птица семейства славковых (с 2006 года некоторые авторы выделяют два рода, Phylloscopus и Seicercus, в отдельное семейство Phylloscopidae[2]) с зеленовато-бурым верхом и беловатым низом. Гнездится в светлых хвойных и смешанных лесах Европы и Азии, местами распространяясь далеко на север. Зимует в странах Средиземноморья, Южной Азии и Центральной Африке. Гнездо в виде шалашика, располагается на земле либо на небольшом возвышении — пне или в гуще кустарника. Питается насекомыми и ягодами бузины.
Своё русское название «теньковка» получила благодаря песне, слегка напоминающей звон падающих капель «тень-тинь-тянь-тень»[3].
Содержание
Описание
Небольшая приземистая, неярко-окрашенная пеночка с коротким хвостом и округлыми крыльями. Длина тела 10—12 см, вес самцов 7—8 г, вес самок 6—7 г[4]. В брачном наряде имеет серовато-бурый верх, в западной части ареала с небольшим оливковым налётом. Низ беловатый, иногда с желтовато-бурым оттенком на горле и боках. На брови неясная короткая беловатая полоса. Осенью оперение становится ещё более тусклым, желтоватый оттенок на боках практически исчезает (у сибирского подвида P. tristis он не выражен вовсе). Перед зимней миграцией проходит достаточно продолжительная полная линька[4]. Только что оперившиеся птенцы по сравнению со взрослыми более буроватые сверху и желтовато-белые снизу. По прошествии порядка 10 недель после оперения молодые птицы линяют и приобретают взрослый наряд.
Клюв достаточно острый, тёмный. Ноги тёмные с желтоватой ступнёй. Внешне похожа на весничку, от которой легко отличается чёрными (а не полностью жёлтыми) ногами и характерным пением — долгим и размеренным повторением отрывистых, то повышающихся, то понижающихся звуков, напоминающих звон капели, что-то вроде «тень-тинь-тянь-тюнь-тинь-тянь».[5] Позывка — короткое и тихое «тюю», не такое растянутое и двусложное «тю-ить», как у веснички. У иберийской пеночки (Phylloscopus brehmii), ранее считавшейся подвидом пеночки-теньковки и обитающей на Пиренейском полуострове и северо-западной Африке (Алжире), песня более короткая «тю-тю-тю-уип-уип-читтичиттичитти». Тем не менее, в местах обитания обоих видов зачастую бывает трудно различить эти два вида лишь на основании вокализации.[6] В отличие от веснички, теньковка иногда опускает хвост.[7] Кавказские теньковки более похожи на европейский подвид и имеют зеленоватые оттенки и встречаются в лесном поясе, редко выходя в субальпийскую зону.
В песне пеночки-теньковки насчитывается от 13 до 24 слогов[8].
Распространение
Гнездится в Евразии к западу от бассейна Алазеи и среднего течения Колымы. На север поднимается до 67—69° с. ш., достигая Таймыра в в районе 72-й параллели.[9] Южная граница гнездовий пролегает приблизительно вдоль южной границы лесов, хотя изолированные популяции имеются на северо-западе Африки, в Западной Турции и на северо-западе Ирана.[4] На большей части ареала перелётная птица, хотя в местах гнездовий обычно появляется раньше других мигрантов и улетает одной из последних.[7][10] Зимует в Южной Европе, Африке, Ближнем Востоке и Южной Азии.
В местах гнездовий в лесной полосе селится в разреженных лесах, вырубках с высокими деревьями и подлеском, среди которого устраивает свои гнёзда. Как правило, выбирает места с деревьями не ниже 5 м высотой, а нижним ярусом из высокой травы наподобие папоротника орляка или крапивы. В Западной Европе предпочитает лиственные и смешанные леса — так, наблюдения в районе Оксфорда в Великобритании показали доминирование дуба черешчатого (Quercus robur), клёна ложноплатанового (Acer pseudoplatanus) и ясеня обыкновенного (Fraxinus exelsior), а также заросли малины.[11] В Сибири, напротив, отдаёт предпочтение лесам с примесью темнохвойных пород.[12]
В целом, гнездовой биотоп достаточно специфичен, и заметно отличается даже от других близких видов пеночек — например, весничка отдаёт предпочтение более молодым и невысоким деревьям, а трещотка менее густому подлеску.[4] В тундре и лесотундре встречается в поймах рек с кустарником по берегам.[12][13] В местах зимней миграции менее зависима от древесной растительности, и помимо участков также встречается в кустарниковых зарослях. В отличие от веснички, достаточно толерантной к засушливым ландшафтам, теньковка обычно держится возле воды. В последние годы в связи с общим потеплением климата в Западной Европе отмечена тенденция к расширению зимнего ареала на север — например, птицы часто сосредотачиваются в прибрежных районах южной Англии и в окрестностях Лондона.[4] При этом часть птиц ведёт оседлый образ жизни, а часть, относящаяся к подвидам abietinus и tristis, перемещается из более восточных регионов.[10]
Размножение
В места гнездовий пеночка прибывает достаточно рано, когда ещё деревья не покрылись листвой — в Европейской части России в конце марта — апреле, в Сибири под Красноярском — в начале мая.[3][12] Первыми прилетают самцы, сразу занимают участок и начинают громко петь, сидя на вершине ели либо лиственного дерева, по всей видимости тем самым помечая место и подзывая самок.[11] Самки появляются значительно позже — через 2—3 недели после самцов.[14] Заприметив потенциальную партнёршу, самец ритуально порхает вокруг неё, движениями напоминая полёт бабочки. После того, как брачная пара сформировалась, другие находящиеся неподалёку самки покидают территорию, которая обычно занимает около 10 м в радиусе от гнезда.[4] Кормовой участок значительно шире и обычно превышает гнездовой в десять и более раз. Полагают, что самки кормятся на большем расстоянии от гнезда, нежели чем самцы.[4]
Строительством и обустройством гнезда, а также насиживанием яиц и уходом за потомством, занимается в основном одна самка, в то время как в задачи самца входит охрана территории.[4] В период размножения самцы достаточно агрессивны по отношению к пришельцам, и вступают в драку с самцами соседних гнёзд и другими мелкими пернатыми. Защищая гнездо, птицы способны атаковать даже более крупных хищников, таких как горностая или охотника за яйцами сойку.[4] Гнездо в виде домика, устраивается на земле либо на небольшом, до 75 см, возвышении.[15] Как правило, оно хорошо укрыто в гуще ежевики, крапивы, можжевельника либо другой низкорастущей растительности, и расположено вблизи от светлого, открытого места.[3][4] В качестве строительного материала используются прошлогодние листья и трава, а для подстилки небольшое количество перьев. Гнездо имеет боковой вход, его высота около 12,5 см, а диаметр 11 см.[4]
Кладка из 2—7 (обычно 5—6) белых яиц с покрытых немногочисленными пестринами и пятнами красноватого, фиолетового или бурого цвета. Яйца более мелкие, чем у веснички — 1,4—1,9 см длиной и 1—1,3 см шириной.[16] Насиживание начинается с последнего яйца и продолжается в течение 14—15 дней.[4] Самка сидит очень плотно, в то время как самец её не кормит и зачастую дальшейшего участия в заботе о потомстве не принимает.[16] Птенцы гнездового типа — после вылупления они почти голые (небольшой пушкок серого цвета имеется на голове и спине), слепы и беспомощны. Способность к полёту проявляется ещё через 14—15 дней, во время которых самка добывает корм и ухаживает за потомством. В прохладную или ненастную погоду, когда количество насекомых резко уменьшается, самец может помочь самке прокормить птенцов. После вылета птенцы в течение 3-4 недель держатся в непосредственной близости от гнезда и подкармливаются родителями, хотя интенсивность кормления постепенно уменьшается. По окончании гнездового сезона птицы часто сбиваются в небольшие смешанные стайки в другими пеночками, после чего отлетают в места зимовок.[10]
Брачные пары, по всей видимости, сохряняются лишь в течение одного сезона, даже когда птицы возвращаются к тем же местам гнездовий. Моногамы, изредка наблюдается полигиния. Известны отдельные случаи скрещивания в весничкой — полученное потомство обладает вокальными особенностями обоих видов.[4]
Питание
Рацион аналогичный с большинством других пеночек — его основу составляют разнообразные мелкие лесные и водные насекомые и их личинки, а также пауки. В больших количествах употребляет в пищу мух, гусениц зимней пяденицы и других бабочек, небольших жуков. Осенью питается ягодами бузины.[3] Кормится в основном в кронах деревьев и кустарников, в воздухе возле листвы. В день съедает корма около трети собственного веса, а перед осенней миграцией набирает дополнительный жир, необходимый для преодоления дальнего расстояния.[4]
Систематическое положение
Систематика
Вплоть до конца XVIII века теньковка в качестве самостоятельной птицы не упоминалась, а под пеночкой в Европе обычно понимали три разных, но внешне похожих друг на друга вида — собственно теньковку, пеночку-весничку и пеночку-трещотку. Одним из первых учёных, кто литературно выделил эти три вида, был английский священник и натуралист Гилберт Уайт (Gilbert White, 1720—1793) — в 1789 году в своей работе «Естественная история и древние памятники Селборна» (англ. The Natural History and Antiquities of Selborne) он описал этих птиц на основании особенностей пения.[17] Научное название Sylvia collybita было присвоено теньковке французским орнитологом Луи Вьейо в 1817 году в книге «Новый словарь истории природы» (фр. Nouvelle Dictionnaire d’Histoire Naturelle).[18]
Род пеночки (Phylloscopus), объединяющий более 50 видов мелких лесных насекомоядных птиц со схожей окраской (зеленоватый или буроватый верх и желтоватый, белый либо охристый низ) был описан в 1826 году немецким зоологом Генрихом Бойе (Heinrich Boie). Этот род относится к семейству славковых, хотя с 2006 года появились предложения выделить его во вновь образованное семейство пеночковых (Phylloscopidae).[2] Ближайшие родственники пеночки-теньковки, помимо бывших подвидов — пеночка-весничка, пеночка-трещотка, светлобрюхая и иранская пеночки.[19]
Подвиды
- P. c. collybita Vieillot, 1817 — западноевропейская теньковка, номинативный подвид. Гнездится в средней и северной Европе на восток до Польши и Болгарии. Зимует к югу от гнездового ареала — в районах Южной Европы и Северной Африки, прилегающих к Средиземному морю.[19] Начиная с 1970-х годов, птицы этого подвида начали расширять свой ареал на север, достигнув Скандинавии — южной границы подвида P. c. abietinus.[20]
- P. c. abietinus Nilsson, 1819 — восточноевропейская теньковка. Гнездится в Скандинавии и севере Европейской части России. Зимой перемещается на юго-восток Европы, северо-восток Африки и Переднюю Азию до Ирака и западного Ирана. В окрасе представляет собой промежуточную форму между P. c. collybita и P. c. tristis — тускло окрашенная зеленовато-оливковая сверху с неясной желтоватой бровью и беловатая снизу (по сравнению с P. c. collybita более светлая).[4] Вокализация очень близка с номинативным подвидом.[19] Окраска изменчива, и вне основных мест обитания точная классификация этого подвида и подвида P. c. collybita может вызвать затруднение.[4] Вокализация не отличается от номинативного подвида.[21][22]
- P. (c.) tristis Blyth, 1843 — сибирская, или печальная теньковка. Гнездится в Сибири к востоку от бассейна Печоры, Уфы и среднего течения Урала.[3] Зимует в низовьях Гималаев.[19] Окрас наиболее тусклый среди всех подвидов — серый или буроватый сверху и беловатый снизу, без оливковых и жёлтых оттенков. Белая бровь часто длиннее, чем у более западных форм. Голос[23] — высокая и менее звучная песня «теве-теви-тиве-тевень» и короткая резка позывка «чиит».[4] Благодаря отличительным особенностям в окрасе и вокализации сибирскую теньковку иногда выделяют в отдельный вид, как это было ранее сделано со среднеазиатской теньковкой P. s. sindianus.[24][25]
- P. (c.) caucasicus Loskot, 1991 — гнездится в Предкавказье и, вероятно, в Закавказье
- P. (c.) brevirostris — гнездится в Турции
- P. (c.) mensbieri — гнездится в Копетдаге
- P. (c.) sindianus — гнездится на Памире
- P. (c.) fulvescens Severtzov, 1873 — подвид на стадии пересмотра. Гнездится в местах пересечения ареалов подвидов P. c. abietinus и P. c. tristis, и возможно является их гибридной формой.[26] По другим данным, это самостоятельный подвид.[22]
Напишите отзыв о статье "Пеночка-теньковка"
Примечания
- ↑ 1 2 Бёме Р. Л., Флинт В. Е. Пятиязычный словарь названий животных. Птицы. Латинский, русский, английский, немецкий, французский / Под общей редакцией акад. В. Е. Соколова. — М.: Рус. яз., «РУССО», 1994. — С. 339. — 2030 экз. — ISBN 5-200-00643-0.
- ↑ 1 2 Per Alström , Per G.P. Ericson, Urban Olsson, Per Sundberg. [cat.inist.fr/?aModele=afficheN&cpsidt=17593989 Phylogeny and classification of the avian superfamily Sylvioidea] // Molecular phylogenetics and evolution. — 2006. — Т. 38, № 2. — С. 381-397.
- ↑ 1 2 3 4 5 Г. Дементьев, Н. Гладков. Птицы Советского Союза. — Советская наука, 1953. — Т. 6. — С. 153-162.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 Peter Clement. The Chiffchaff. — London: Hamlyn, 1995. — 128 с. — ISBN 0600579786.
- ↑ С. А. Бутурлин и др. [www.ecosystema.ru/08nature/birds/157.php Птицы. Животный мир СССР]. — М.—Л.: Детиздат, 1940.
- ↑ J. Martin Collinson, Tim Melling. [www.eurobirding.com/birdingmagazines/artinfo.php?id=9779 Identification of vagrant Iberian Chiffchaffs - pointers, pitfalls and problem birds] // British Birds. — 2008. — Т. 101, № 4. — С. 174-188.
- ↑ 1 2 Killian Mullarney, Lars Svensson, Dan Zetterström, & Peter J. Grant. Birds of Europe. — Princeton: Princeton University Press, 2000. — С. 304. — 392 с. — ISBN 978-0-691-05054-6.
- ↑ Морозов В. П. Занимательная биоакустика. Изд. 2-е, доп., перераб. — М.: Знание, 1987. — 208 с. + 32 с. вкл. — С. 70-75
- ↑ Л. С. Степанян. Конспект орнитологической фауны России и сопредельных территорий. — Москва: Академкнига, 2003. — 808 с. — ISBN 5-94628-093-7.
- ↑ 1 2 3 David Snow, Christopher M. Perrins (editors). The Birds of the Western Palearctic. — Oxford: Oxford University Press, 1998. — С. 1337–1339. — 1830 с. — ISBN 0-19-854099-X.
- ↑ 1 2 Marcos Rodrigues, Humphrey Q. P. Crick. [www.ingentaconnect.com/content/bto/bird/1997/00000044/00000003/443374 The breeding biology of the Chiffchaff Phylloscopus
collybita in Britain: a comparison of an intensive study
with records of the BTO Nest Record Scheme] // Bird Study. — 1997. — Т. 44. — С. 374-383. Ошибка в сносках?: Неверный тег
<ref>
: название «Rodrigues» определено несколько раз для различного содержимого - ↑ 1 2 3 Андрей Н. Байкалов. [birds.krasu.ru/index.php?f=species&ids=308 Пеночка-теньковка Phylloscopus collybita Vieillot, 1817]. ПтицыСредней Сибири. Проверено 16 ноября 2008. [www.webcitation.org/66JIaEOwm Архивировано из первоисточника 20 марта 2012].
- ↑ Э. В. Рогачёва. Птицы Средней Сибири.Распространение, численность, зоогеография. — М.: Наука, 1988. — 310 с. — ISBN 5-02-005252-3.
- ↑ Paulo Catry, Miguel Lecoq, António Araújo, Greg Conway, Marcial Felgueiras, J. Michael B. King, ; Stephen Rumsey, Hamidi Salima, Pauloberg Tenreiro. [www.ingentaconnect.com/content/mksg/jab/2005/00000036/00000003/art00003 Differential migration of chiffchaffs Phylloscopus collybita and P. ibericus in Europe and Africa] // Journal of Avian Biology. — 2005. — Т. 36, № 3. — С. 184-190.
- ↑ А. В. Михеев. Биология птиц. Полевой определитель птичьих гнезд. — М.: Топикал, 1996. — 460 с. — ISBN 978-5-7657-0022-8.
- ↑ 1 2 В. К. Рябицев. Птицы Урала, Приуралья и Западной Сибири: Справочник-определитель. — Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2001. — 608 с. — ISBN 5-7525-0825-8.
- ↑ Gilbert White. [www.gutenberg.org/files/20933/20933-h/20933-h.htm The Natural History and Antiquities of Selborne]. — London: Cassell & Company, 1887. — С. 38-39.
- ↑ Louis J. P. Vieillot. Nouvelle Dictionnaire d'Histoire Naturelle. — Paris, 1817. — С. 235. — 602 с.
- ↑ 1 2 3 4 Kevin Baker. Warblers of Europe, Asia and North Africa. — London: Christopher Helm Publishers Ltd, 1997. — С. 256-259. — ISBN 0713639717.
- ↑ Maria C. Hansson, Staffan Bensch, Omar Brännström [cat.inist.fr/?aModele=afficheN&cpsidt=922426 Range expansion and the possibility of an emerging contact zone between two subspecies of Chiffchaff Phylloscopus collybita ssp] // Journal of avian biology. — 2000. — Т. 31, № 4. — С. 548–558.
- ↑ Schubert, M. (1982): Zur Lautgebung mehrerer zentralasiatischer Laubsänger-Arten (Phylloscopus; Aves, Sylviidae). Mitteilungen aus dem Zoologischen Museum Berlin 58: 109—128. (нем.)
- ↑ 1 2 Jochen Martens, C. Meincke. Der sibirische Zilpzalp (Phylloscopus collybita tristis): Gesang und Reaktion einer mitteleuropäischen Population im Freilandversuch // Journal für Ornithologie. — 1989. — Т. 130, № 4. — С. 455—473. (нем.)
- ↑ Е. А. Назаренко, С. А. Бессонов. [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?Birds/551.html Phylloscopus collybita (Vieillot, 1817) - Пеночка-теньковка]. Позвоночные животные России: обзор. Институт РАН им. А. Н. Северцова. Проверено 1 ноября 2008. [www.webcitation.org/66JIdutQ9 Архивировано из первоисточника 20 марта 2012].
- ↑ Jochen Martens. [cat.inist.fr/?aModele=afficheN&cpsidt=17593989 Ringförmige Arealüberschneidung und Artbildung beim Zilpzalp, Phylloscopus collybita. Das lorenzii-Problem] // Zeitschrift für Zoologische Systematik und Evolutionsforschung. — 1982. — Т. 20. — С. 82–100. (нем.)
- ↑ Helbig J. Andreas, Jochen Martens, I. Seibold, F. Henning, B. Schottler, Michael Wink. [www.uni-heidelberg.de/institute/fak14/ipmb/phazb/pubwink/1996/13_1996.pdf Phylogeny and species limits in the Palearctic Chiffchaff Phylloscopus collybita complex: mitochondrial genetic differentiation and bioacoustic evidence] // Ibis. — 1996. — Т. 138, № 4. — С. 650—666.
- ↑ И. М. Марова, В. В. Леонович. О гибридизации сибирской (Phylloscopus collybita tristis) и восточноевропейской (Ph.c. abietinus) теньковок в зоне их симпатрии. // Гибридизация и проблема вида у позвоночных. Сб. трудов Зоомузея МГУ. — 1993. — Т. 30. — С. 147—163.
Ссылки
- [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?birds/551.html Позвоночные животные России: Пеночка-теньковка]
Отрывок, характеризующий Пеночка-теньковка
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.
В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.
Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.
– Я думаю, никто так не был courtisee [предметом ухаживанья], как она, – говорила Вера; – но никогда, до самого последнего времени никто серьезно ей не нравился. Вот вы знаете, граф, – обратилась она к Пьеру, – даже наш милый cousin Борис, который был, entre nous [между нами], очень и очень dans le pays du tendre… [в стране нежностей…]
Князь Андрей нахмурившись молчал.
– Вы ведь дружны с Борисом? – сказала ему Вера.
– Да, я его знаю…
– Он верно вам говорил про свою детскую любовь к Наташе?
– А была детская любовь? – вдруг неожиданно покраснев, спросил князь Андрей.
– Да. Vous savez entre cousin et cousine cette intimite mene quelquefois a l'amour: le cousinage est un dangereux voisinage, N'est ce pas? [Знаете, между двоюродным братом и сестрой эта близость приводит иногда к любви. Такое родство – опасное соседство. Не правда ли?]
– О, без сомнения, – сказал князь Андрей, и вдруг, неестественно оживившись, он стал шутить с Пьером о том, как он должен быть осторожным в своем обращении с своими 50 ти летними московскими кузинами, и в середине шутливого разговора встал и, взяв под руку Пьера, отвел его в сторону.
– Ну что? – сказал Пьер, с удивлением смотревший на странное оживление своего друга и заметивший взгляд, который он вставая бросил на Наташу.
– Мне надо, мне надо поговорить с тобой, – сказал князь Андрей. – Ты знаешь наши женские перчатки (он говорил о тех масонских перчатках, которые давались вновь избранному брату для вручения любимой женщине). – Я… Но нет, я после поговорю с тобой… – И с странным блеском в глазах и беспокойством в движениях князь Андрей подошел к Наташе и сел подле нее. Пьер видел, как князь Андрей что то спросил у нее, и она вспыхнув отвечала ему.
Но в это время Берг подошел к Пьеру, настоятельно упрашивая его принять участие в споре между генералом и полковником об испанских делах.
Берг был доволен и счастлив. Улыбка радости не сходила с его лица. Вечер был очень хорош и совершенно такой, как и другие вечера, которые он видел. Всё было похоже. И дамские, тонкие разговоры, и карты, и за картами генерал, возвышающий голос, и самовар, и печенье; но одного еще недоставало, того, что он всегда видел на вечерах, которым он желал подражать.
Недоставало громкого разговора между мужчинами и спора о чем нибудь важном и умном. Генерал начал этот разговор и к нему то Берг привлек Пьера.
На другой день князь Андрей поехал к Ростовым обедать, так как его звал граф Илья Андреич, и провел у них целый день.
Все в доме чувствовали для кого ездил князь Андрей, и он, не скрывая, целый день старался быть с Наташей. Не только в душе Наташи испуганной, но счастливой и восторженной, но во всем доме чувствовался страх перед чем то важным, имеющим совершиться. Графиня печальными и серьезно строгими глазами смотрела на князя Андрея, когда он говорил с Наташей, и робко и притворно начинала какой нибудь ничтожный разговор, как скоро он оглядывался на нее. Соня боялась уйти от Наташи и боялась быть помехой, когда она была с ними. Наташа бледнела от страха ожидания, когда она на минуты оставалась с ним с глазу на глаз. Князь Андрей поражал ее своей робостью. Она чувствовала, что ему нужно было сказать ей что то, но что он не мог на это решиться.
Когда вечером князь Андрей уехал, графиня подошла к Наташе и шопотом сказала:
– Ну что?
– Мама, ради Бога ничего не спрашивайте у меня теперь. Это нельзя говорить, – сказала Наташа.
Но несмотря на то, в этот вечер Наташа, то взволнованная, то испуганная, с останавливающимися глазами лежала долго в постели матери. То она рассказывала ей, как он хвалил ее, то как он говорил, что поедет за границу, то, что он спрашивал, где они будут жить это лето, то как он спрашивал ее про Бориса.
– Но такого, такого… со мной никогда не бывало! – говорила она. – Только мне страшно при нем, мне всегда страшно при нем, что это значит? Значит, что это настоящее, да? Мама, вы спите?