Первая Португальская республика

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Первая Португальская республика
порт. Primeira República Portuguesa

1910 — 1926



Флаг Герб
Гимн
Гимн Португалии
Столица Лиссабон
Язык(и) Португальский
Денежная единица Португальский реал (до 1911 года)
Португальский эскудо
Площадь 92 391 км² (1911)
Население 5 969 056 чел (1911)
Форма правления республика
Президент Португалии
 - 1910—1911 Теофилу Брага
История
 - 5 октября 1910 Португальская революция
 - 28 мая 1926 Распад
К:Появились в 1910 годуК:Исчезли в 1926 году

Первая Португальская республика (порт. Primeira República Portuguesa; 5 октября 1910 — 28 мая 1926) — 16-летний период в истории Португалии между революцией 1910 года и государственным переворотом 1926 года.

Португальское цареубийство 1908 года и усиление роли республиканцев в правительстве страны привели к росту антикатолических, антимонархических, либерально ориентированных настроений. Крах консервативных устоев многовекового Португальского королевства произошёл очень быстро. В первые два года существования республики было проведено много реформ: началось расширение системы всеобщего школьного образования, в 1911 году португальские рабочие получили право на забастовку, была также проведена налоговая реформа. Первый республиканский парламент был избран в мае 1911 года.

Новая конституция гарантировала гражданские права и свободы, а также неприкосновенность личности. Особое внимание уделялось ликвидации засилья католической церкви: были ликвидированы все религиозные титулы, церковь и государство были официально разделены в апреле 1911 года, а бывшая церковная собственность попала в светские руки. Часы, отведённые на религиозное образование, были урезаны более чем вдвое, количество духовных семинарий было сокращено наполовину.

В начале Первой мировой войны Португалия оставалась нейтральной страной, но в феврале 1916 г. вступила в войну на стороне Антанты. В 1917 Сидониу Паиш установил в стране диктатуру, но правление Паиша закончилось в следующем году его убийством. Война обострила финансовые проблемы страны, резко возросла инфляция. В 1919 году произошла попытка реставрировать монархию.

Португальское общество, опьянённое первичной демократизацией и крайней либерализацией, вскоре столкнулось с их побочными явлениями, с которыми, в силу ряда культурно-исторических особенностей, оно было не в состоянии справиться. Особым бичом новой власти, несмотря на то, что она была избрана демократически, стала коррупция. Финансовый махинатор Артуро Виржилио Рейс осуществил грандиозную аферу, заказав в 1925 г. выпуск наличных эскудо, действуя якобы от имени Португальского банка. В особо крупных масштабах в коррупции погрязло правительство Антониу Силвы.

К 1926 году португальские демократы окончательно утратили веру народа, особенно крестьян на севере страны, которые оставались глубоко религиозны даже в период церковных гонений. После того как в 1925 году в стране произошла самая крупная финансовая афера в истории западного капитализма первой половины ХХ века, дни первой демократии были сочтены.

Крайняя нестабильность в период первой республики — с 1910 по 1926 год сменилось 44 правительства, произошло 24 восстания, 158 всеобщих забастовок, 17 попыток государственного переворота с участием недовольных военных. В 1921 во время так называемой Кровавой ночи был убит премьер-министр Антониу Гранжу, которого путчисты заставили уйти в отставку, и ряд других политиков. Из восьми президентов республики только один пробыл на посту весь срок. 18-я попытка переворота привела к тому, что португальские военные захватили власть. Так образовалась Вторая португальская республика 1926—1933 годов, а после принятия новой конституции она трансформировалась в так называемую диктатуру Салазара, получившую название Новое государство (1933—1976).

Напишите отзыв о статье "Первая Португальская республика"



Ссылки

  • [www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/Aslan/16.php Асланов Л. Культура и власть]
  • [www.cozumel12stepsupportgroups.com/index03.htm История Португалии]

Отрывок, характеризующий Первая Португальская республика

В последнее время в Москве эта внутренняя жизнь сделалась очень тяжела для княжны Марьи. Она была лишена в Москве тех своих лучших радостей – бесед с божьими людьми и уединения, – которые освежали ее в Лысых Горах, и не имела никаких выгод и радостей столичной жизни. В свет она не ездила; все знали, что отец не пускает ее без себя, а сам он по нездоровью не мог ездить, и ее уже не приглашали на обеды и вечера. Надежду на замужество княжна Марья совсем оставила. Она видела ту холодность и озлобление, с которыми князь Николай Андреич принимал и спроваживал от себя молодых людей, могущих быть женихами, иногда являвшихся в их дом. Друзей у княжны Марьи не было: в этот приезд в Москву она разочаровалась в своих двух самых близких людях. М lle Bourienne, с которой она и прежде не могла быть вполне откровенна, теперь стала ей неприятна и она по некоторым причинам стала отдаляться от нее. Жюли, которая была в Москве и к которой княжна Марья писала пять лет сряду, оказалась совершенно чужою ей, когда княжна Марья вновь сошлась с нею лично. Жюли в это время, по случаю смерти братьев сделавшись одной из самых богатых невест в Москве, находилась во всем разгаре светских удовольствий. Она была окружена молодыми людьми, которые, как она думала, вдруг оценили ее достоинства. Жюли находилась в том периоде стареющейся светской барышни, которая чувствует, что наступил последний шанс замужества, и теперь или никогда должна решиться ее участь. Княжна Марья с грустной улыбкой вспоминала по четвергам, что ей теперь писать не к кому, так как Жюли, Жюли, от присутствия которой ей не было никакой радости, была здесь и виделась с нею каждую неделю. Она, как старый эмигрант, отказавшийся жениться на даме, у которой он проводил несколько лет свои вечера, жалела о том, что Жюли была здесь и ей некому писать. Княжне Марье в Москве не с кем было поговорить, некому поверить своего горя, а горя много прибавилось нового за это время. Срок возвращения князя Андрея и его женитьбы приближался, а его поручение приготовить к тому отца не только не было исполнено, но дело напротив казалось совсем испорчено, и напоминание о графине Ростовой выводило из себя старого князя, и так уже большую часть времени бывшего не в духе. Новое горе, прибавившееся в последнее время для княжны Марьи, были уроки, которые она давала шестилетнему племяннику. В своих отношениях с Николушкой она с ужасом узнавала в себе свойство раздражительности своего отца. Сколько раз она ни говорила себе, что не надо позволять себе горячиться уча племянника, почти всякий раз, как она садилась с указкой за французскую азбуку, ей так хотелось поскорее, полегче перелить из себя свое знание в ребенка, уже боявшегося, что вот вот тетя рассердится, что она при малейшем невнимании со стороны мальчика вздрагивала, торопилась, горячилась, возвышала голос, иногда дергала его за руку и ставила в угол. Поставив его в угол, она сама начинала плакать над своей злой, дурной натурой, и Николушка, подражая ей рыданьями, без позволенья выходил из угла, подходил к ней и отдергивал от лица ее мокрые руки, и утешал ее. Но более, более всего горя доставляла княжне раздражительность ее отца, всегда направленная против дочери и дошедшая в последнее время до жестокости. Ежели бы он заставлял ее все ночи класть поклоны, ежели бы он бил ее, заставлял таскать дрова и воду, – ей бы и в голову не пришло, что ее положение трудно; но этот любящий мучитель, самый жестокий от того, что он любил и за то мучил себя и ее, – умышленно умел не только оскорбить, унизить ее, но и доказать ей, что она всегда и во всем была виновата. В последнее время в нем появилась новая черта, более всего мучившая княжну Марью – это было его большее сближение с m lle Bourienne. Пришедшая ему, в первую минуту по получении известия о намерении своего сына, мысль шутка о том, что ежели Андрей женится, то и он сам женится на Bourienne, – видимо понравилась ему, и он с упорством последнее время (как казалось княжне Марье) только для того, чтобы ее оскорбить, выказывал особенную ласку к m lle Bоurienne и выказывал свое недовольство к дочери выказываньем любви к Bourienne.
Однажды в Москве, в присутствии княжны Марьи (ей казалось, что отец нарочно при ней это сделал), старый князь поцеловал у m lle Bourienne руку и, притянув ее к себе, обнял лаская. Княжна Марья вспыхнула и выбежала из комнаты. Через несколько минут m lle Bourienne вошла к княжне Марье, улыбаясь и что то весело рассказывая своим приятным голосом. Княжна Марья поспешно отерла слезы, решительными шагами подошла к Bourienne и, видимо сама того не зная, с гневной поспешностью и взрывами голоса, начала кричать на француженку: «Это гадко, низко, бесчеловечно пользоваться слабостью…» Она не договорила. «Уйдите вон из моей комнаты», прокричала она и зарыдала.
На другой день князь ни слова не сказал своей дочери; но она заметила, что за обедом он приказал подавать кушанье, начиная с m lle Bourienne. В конце обеда, когда буфетчик, по прежней привычке, опять подал кофе, начиная с княжны, князь вдруг пришел в бешенство, бросил костылем в Филиппа и тотчас же сделал распоряжение об отдаче его в солдаты. «Не слышат… два раза сказал!… не слышат!»