Ахенский мир (1668)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Первый Аахенский мир»)
Перейти к: навигация, поиск

Первый Ахенский мир в Ахене был заключён 2 мая 1668 года по окончании деволюционной войны, которую в 1667 году начал против Испании король Людовик XIV. Пользуясь смертью Филиппа IV Испанского, на дочери которого — Марии Терезии — он был женат, Людовик объявил свои притязания на большую часть Испанских Нидерландов, ссылаясь на немецкое право наследования, принятое между частными лицами в Брабанте и Намюре.

Успехи Людовика, однако, были остановлены тройственным союзом между Англией, Голландией и Швецией, которые предписали Испании уступить Людовику XIV либо Франш-Конте, либо уже завоёванную им часть Фландрии, угрожая войной той стороне, которая не согласится на эти уступки. После принятия французским королём этих условий в Сен-Жермен-ан-Ле Испания также согласилась уступить часть Фландрии. В итоге Франция сохранила 11 занятых ею в Испанских Нидерландах городов (в том числе Дуэ и Лилль), но возвратила Испании Франш-Конте, после чего при содействии Тройственного союза в Ахене 2 мая 1668 года состоялся формальный мир, для поддержания которого три державы соединились ещё раз по договору 1669 года.

Напишите отзыв о статье "Ахенский мир (1668)"



Ссылки

Отрывок, характеризующий Ахенский мир (1668)

– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).