Переводы Корана на русский язык

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Перево́ды Корана на русский язык — переводы текста Корана с классического арабского языка на русский язык, а также изложения смысла Корана (смысловые переводы) на русском языке.

Исламские богословы утверждают, что ни один перевод не сможет передать точный смысл и красоту Корана[1]. Переводчик Корана должен быть не только знатоком полуторатысячелетней истории толкования исламского Откровения, но и блестяще владеющим русским литературным языком[2].





История переводов

Алкоран о Магомете, или Закон турецкий

По указу Петра I в 1716 г. в Петербурге в Синодальной типографии был издан перевод Корана на русский язык — «Алкоран о Магомете, или Закон турецкий»[3] Этот перевод долгое время приписывался Петру Васильевичу Постникову. Перевод в свою очередь был сделан с перевода французского дипломата и востоковеда Андрэ дю Рие. Перевод П. В. Постникова сохранился только в рукописях[4]. Затем до 60-х годов XIX века считалось, что автором перевода был известный востоковед того времени князь Д. К. Кантемир, автор одного из первых в России исламоведческих трудов — «Книга Система, или Состояние Мухаммеданнския религии»[5][6] Такая путаница возникла вследствие издания в те же годы похожего текста анонимного переводчика под названием «Алкоран, или Закон магометанский переведенный с арапского на французский язык через господина дю Рие» с немного более точной передачей смысла, чем первое издание[5]. Однако А. А. Круминг на основании архивных материалов установил, что П. В. Пос(т)никову принадлежит именно рукописный перевод, в своё время исследованный И. Ю. Крачковским по другому списку, в то время как напеча­танный в 1716 г. перевод приходится считать анонимным[4]. В целом печатный перевод представлял собой дословное воспроизведение французского перевода с переносом в текст всех особенностей авторского переложения дю Рие, а также неточности и пропуск значительных мест в сурах от отдельного слова, до целой фразы[5].

Новый период в истории Корана в России связан с правлением Екатерины II, по указу которой в 1787 г. в типографии Шнора впервые в России был напечатан полный арабский текст Корана. Коран был напечатан специально отлитым для этой цели шрифтом Академии наук в Петербурге, который воспроизводил почерк одного из лучших каллиграфов муллы Усмана Исмаила и превосходил все арабские шрифты, существовавшие тогда в типографиях Европы[7][8].

Верёвкин М. И.

Важную роль в истории русской литературы суждено было сыграть переводу Корана, выполненному в 1790 году драматургом М. И. Верёвкиным под названием «Книга Аль-Коран аравлянина Магомета, который в шестом столетии выдал оную за ниспосланную к нему с небес, себя же последним и величайшим из пророков Божиих»[9]. Перевод Верёвкина, как и предшествовавшие два, был выполнен по изданию Андре дю Рие, и также отличался неточностью передачи смысла и повторением ошибок французского переводчика, хотя и отличался, благодаря использованию церковнославянских слов, от других русских текстов простотой языка и высокими литературными качествами[5][8]. Он вдохновил А. С. Пушкина на создание в 1824 г. поэтического переложения фрагментов тридцати трёх сур — знаменитых «Подражаний Корану»[6][10]. Коранические реминисценции находят также и в ряде других произведений поэта (например, «Пророк»).

Творцу молитесь; он могучий:
Он правит ветром; в знойный день
На небо насылает тучи;
Дает земле древесну сень.
Он милосерд: он Магомету
Открыл сияющий Коран,
Да притечем и мы ко свету,
И да падет с очей туман.
А. С. Пушкин. Подражания Корану

Произведения А. С. Пушкина способствовали заметному росту интереса к Корану в самых широких кругах русских читателей. Кораном интересуются П. Я. Чаадаев, Л. Н. Толстой, В. С. Соловьёв[8][11]. Переводчик восточной поэзии М. Л. Михайлов опубликовал фрагменты Корана в стихотворном переводе[12].

Колмаков А. В.

В 1792 году поэтом-переводчиком и служащим Адмиралтейской коллегии А. В. Колмаковым был выполнен перевод Корана с английского перевода Джорджа Сейля под названием «Ал-Коран Магомедов, переведенный с арабского на английский с приобщением к каждой главе на все темные места изъяснительных исторических примечаний, выбранных из самых достовернейших историков и арабских толкователей Ал-Корана Георгием Сейлем и с присовокуплением обстоятельного и подробного описания жизни лжепророка Магомета, сочинённого славным доктором Придо»[комм. 1][13]. Также, как и все предыдущие переводы, перевод Колмакова при всей добросовестности переводчика повторял допущенные Сэйлем ошибки. Но несомненным достоинством перевода являлся первые в истории России перевод комментариев сделанных Джоржем Сэйлем на основе обширных исследований известного итальянского арабиста Людовико Мараччи[5][8][11]

Казембек А. К.

В 1859 г. был издан «Мифтах Кунуз аль-Куран» — «Полный конкорданс Корана или ключ ко всем словам и выражениям его текстов для руководства к исследованию религиозных, юридических, исторических и литературных начал сей книги»[14]. Труд принадлежал перу Мирзы Мухаммада Али Гаджи Касим оглы (Александра Касимовича) Казем-Бека (1802—1870), азербайджанца по национальности, «патриарха русского ориентализма», создателя казанской школы востоковедов[15].

Николаев К.

В 1864 году вышел перевод К. Николаева под названием «Коран Магомеда»[16]. Перевод был выполнен с французского перевода французского посла и переводчика Альбера де Биберштейна-Казимирского. Перевод мало чем отличался по содержанию от предыдущих, но благодаря многократному переизданию способствовал широкому ознакомлению российского общества с исламом. Книга переиздавалась четырежды — в 1865, 1876, 1880, 1901 и в 1998 было выпущено репринтное издание 1876 года.[5][6]

Богуславский Д. Н. 

Особо стоит отметить перевод востоковеда и переводчика восточных языков Д. Н. Богуславского[17]. Этот перевод по времени создания (1871 год) был первым русским переводом Корана непосредственно с арабского языка, а не вторичным переводом с европейских языков. Также важной особенностью была первая попытка сделать самостоятельные комментарии Богуславского, а не использовать готовые комментарии английских и французских переводов. Несмотря на то, что перевод был выполнен ещё в XIX веке и отличался высокой художественностью языка, широкого распространения не получил, потому что не был издан. Книга увидела свет лишь в 1995 году.[5][6][18]

Саблуков Г. С.

Саблукову принадлежит один из лучших научных переводов «Коран, законодательная книга мохаммеданского вероучения»[19], в его переводе Коран в печатном виде издан впервые. В 1879 году вышла вторая часть труда Гордия Саблукова — «Приложение к переводу Корана» (комментарий к текстам), и два трактата: «Сведения о Коране — законодательной книге мохаммеданского вероучения»(Казань, 1884) и «Сличение магометанского учения о именах Божиих с учением о них христианским» (1873). По признаниям корановедов безусловным достоинством перевода является выразительность и красота языка. В то же время имеют место смысловые неточности, словесные архаизмы, а также применение к Корану не свойственной для него русской и славянской библейской фразеологии. Перевод переиздавался в России 1896, 1907, 1990, а в 1991 даже два издания. А также репринтное издание в Египте в 1993 году[5][6][10][20] 1986, 1989, 1990 — 9 изданий, 1991 — 2 издания, 1998

Крачковский И. Ю.

В 1920-е годы течение 8 лет был выполнен перевод Корана на русский язык академиком И. Ю. Крачковским (опубликован посмертно в 1963 году)[21]. Завершить работу в задуманном объёме Игнатий Юлианович не успел, хотя начал исследование переводов ещё в 1921 году, когда читал курс лекций по Корану на факультете восточных языков ЛГУ. Первые лекции о Коране были прочитаны Крачковским ещё в 1915—1916 годах. В 1934 году им было дано описание рукописи русского перевода Корана, впоследствии идентифицированного как подлинный перевод Постникова[22]. Именно тогда у Крачковского появилась мысль сделать полноценный перевод этого памятника. И уже 1919 году перевод Корана уже значится в проспекте горьковского издательства «Всемирная литература».

Перевод Крачковского в большей степени был литературоведческим и был рассчитан на учёных-арабистов и корановедов. При переводе Корана основная цель, которую ставил И. Ю. Крачковский, это понять смысл коранического сказания, как литературного памятника VII века и его влияние на жизнь и быт арабов, чем сделать понятный перевод для чтения простыми верующими мусульманами.

Именно поэтому перевод Крачковского неоднократно вызывает нарекания со стороны мусульманского сообщества за неоднозначность толкования многих мест и несответствия перевода Крачковского исламскому вероучению. Некоторые мусльмане[23] приводят такие примеры: в 171-м аяте суры Ан-Ниса («Женщины»), где говорится об пророке Исе (Иисус Христос), Крачковский перевёл фразу ‏وَرُوحٌ مِنْهُ‏‎ wa-rūḥun min-hu как «и дух Его», пропустив предлог min (min-hu можно перевести и как буквально «от него», и как просто «его», сравните английское «a friend of his»). Однако это может интерпретироваться как «дух Божий», что считается неверным в исламе.

Т. А. Шумовский, ученик Крачковского и автор другого поэтического перевода Коран, отмечает наличие в переводе Крачковского ряда ошибок, однако, но также отмечает, что это было скорее следствием незавершённости перевода: черновик создавался прежде всего как лекционный материал для студентов и не проходил проверки Крачковским перед публикацией[24].

Тем не менее этот перевод и комментарии к нему в России считается академическим и, ввиду его высокой научной значимости, многократно переиздавался в 1986, 1989, в 1990 — 9 изданий, в 1991 — 2 издания, 1998, 2004[6][20][25].

Российский востоковед-арабист Е. А. Резван так отозвался о переводе И. Ю. Крачковского:
по характеру подхода к тексту и филологической точности труд И. Ю. Крачковского превосходит не только русские, но и многие европейские переводы

Резван Е. А. Коран и его мир. — СПб.: Петербургское Востоковедение, 2001.

Шумовский Т. А.

Первый научный поэтический перевод Корана осуществлён учеником Крачковского — Т. А. Шумовским (первое издание — Санкт-Петербург, 1995 г.)[26]. В мусульманской среде перевод был встречен доброжелательно и одобрен мусульманским духовенством, а в частности Талгатом Таджуддином[26][27] Основное достоинство перевода Шумовского заключается в попытке передать красоту арабского языка и ритм повествования не прозой, а стихами, а также чёткое следование подлиннику. В текстах сделана попытка отказаться от использования арабизмов в именах собственных (Бог вместо арабского Аллах, Авраам вместо арабского Ибрахим) для лучшего понимая у русскоязычного читателя[26][28]. В то же время со стороны учёных в упрёк переводчику ставится попытка передать изначально прозаический и лишённый по своему составу рифм литературный памятник стихами и задаётся вопрос: почему то же самое никто не пытается в общем порядке сделать с текстами Торы и Евангелия[20], а также попытки подогнать рифму во вред смыслу и склонность к поэтизированию вместо чёткой передачи художественной составляющей текста[25][29].

Порохова В. М.

Второй из ныне существующих стихотворных переводов Корана на русский язык был осуществлён Валерией Пороховой[30]. Главная особенность перевода Пороховой в том, что она — первый переводчик, исповедующий ислам и сделавший попытку через свой религиозный опыт передать смысл коранического сказания. Перевод был произведён в сотрудничестве с видными мусульманскими богословами и получил множество одобрительных отзывов со стороны мусульманского духовенства и богословов, в том числе и от такой авторитетной в мусульманском мире академии как египетская Аль-Азхар[5][6][25] В то же время со стороны учёных этот перевод вызвал множество нареканий, как к недостаточному владению арабским языком, к плохому знанию стилистики русского языка и косноязычию в передаче рифм, а также к смысловым ошибкам при составлении комментария к тексту Корана. Также отмечается сильная идеализация ислама путём применения образов и понятий, свойственных православной христианской культуре России, что приводит к христианизации ислама и размыванию его культурно-исторических особенностей. Это объясняется рождением и воспитанием Пороховой в неисламской среде и поздним переходом в ислам[5][18][25][31][32]. Ошибки и недочёты в переводе признают и сами мусульмане[29][33][34][35].

Османов М.-Н. О.

В 1995 году вышел перевод востоковеда д. ф. н. М.-Н. О. Османова[36]. Этот перевод сочетает в себе попытку точной передачи смысла и доступность понимания языка[5][6][32]. В отличие в других научных переводов в комментариях Османов широко использует тафсиры, а также для лучшей связности текста делает вставки слов и выражений и ведёт повествование в одном глагольном времени, в отличие от подлинника, где связь времен часто бывает нарушена[20]. С научной точки зрения перевод Османова признаётся в целом удачным[18]. Но в то же время учёными отмечается недостаточное стремление передать художественную и сакральную особенность текста, хотя это стремление имеет место. Так д. ф. н., профессор кафедры арабской филологии Восточного факультета СПбГУ А. А. Долинина отмечает следующее
Хороший, добротный, академический перевод принадлежит Нури Османову. Коран в его переводе выдержал несколько изданий. Нури Османов использовал много тафсиров. Замечу, что Крачковский дает тот текст, когда ещё тафсиров не было. Нури Османов хотел, чтобы перевод был максимально понятен современному мусульманину, человеку, который арабского языка не знает. Он сделал хорошим русским языком перевод, комментированный, вставляя те слова и выражения, которых в тексте Корана нет, но которые подразумеваются. Текст у него достаточно связный. При этом Нури Османов абсолютно не пытался передать художественную сторону Корана[25].
Второе издание вышло в 1999 году.

Также учёными отмечается, что перевод Османова ввиду его отхода от строгого следования букве и замены слов смысловыми вставками из тафсиров не может быть отнесён к документальным и дословным[20].

Кулиев Э. Р.

В 2002 году вышел перевод смыслов Эльмира Кулиева[37]. Этот перевод отличается от остальных современных переводов тем, что Кулиев не имеет необходимого профессионального образования, и не является маститым учёным арабистом и востоковедом, а также и богословом. Тем не менее обсуждение перевода проводилось совместно с известными саудовскими корановедами и под руководством заведующего отделом Комплекса по изданию Корана в Саудовской Аравии Али Насиром аль-Факихи[38] Как и Порохова, Кулиев будучи сам мусульманином, сделал попытку взглянуть на текст исходя из традиции толкования ранних комментаторов[39]. Перевод был одобрен и учёными и мусульманским духовенством[32]. Светские учёные отмечают, как достоинства перевода, выразившиеся в попытке сделать точное соответствие арабского текста русскому, так и недостатки проявившиеся в замене исходных слов и речевых оборотов своими синонимами и фразами, что превращало перевод в пересказ[20].

Шидфар Б. Я.

В 2003 году в издательском доме «UMMAH» вышел осуществленный в 1990—1992 годах[40] перевод Бетси Шидфар[41]. Данное издание было осуществлено с рядом грубейших ошибок. В изданном тексте перевода имелись пропуски в 12 сурах. Была не соблюдена последовательность в передаче сакральных имен. Часто не были отмечены курсивом те слова, которые были добавлены переводчиком. В итоге, данный перевод оказался в тени других, более раскрученных переводов, — в частности выполненного с английского языка перевода Валерии Пороховой. В 2012 г. Издательским домом Марджани был выпущен исправленный и дополненный перевод Корана Шидфар[42]:. Более полутора лет научный редактор перевода — профессор Казанского федерального университета Р. И. Беккин работал над подготовкой текста перевода к печати.

Особенность перевода Шидфар заключалась в удачной попытке передать стилистику текста Корана — его художественное содержание, его ритм, его рифму. А. А. Долинина считает этот перевод очень хорошим для знакомства с исламом
Получилось достаточно деликатно, тактично, и я бы рекомендовала этот перевод для прочтения людям, которые ничего не знают о Коране и исламе. Повторяю, это хороший перевод с оттенком передачи формы[25].

Аль-Мунтахаб

Абу Адель

В ноябре 2008 года вышел в свет перевод-тафсир, основой для написания которого послужил «ат-Тафсир аль-муяссар» (Облегчённое толкование) составленный группой преподавателей толкования Корана под руководством Абдуллаха ибн Абд аль-Мухсина. В нём также использованы толкования аш-Шаукани, Ибн аль-Усеймина, Абу Бакра аль-Джазаири, аль-Багави, Ибн аль-Джаузи и других исламских богословов. Перевод, выполненный Абу Аделем, представляет собой совмещение перевода с толкованием.

По мнению автора перевода, перевод Корана и толкование к нему должны быть неразрывно связаны. Прямой перевод Корана представлен обычным текстом, толкование Корана курсивом, а текст, который начинался словами «то есть…», был представлен в прямоугольных скобках[43].

Перевод ахмадитов

В 2006 году ахмадиты издали перевод Корана на русский язык[44], в основе которого лежит перевод Корана на язык урду, сделанный духовным главой ахмадитов Мирзой Тахиром Ахмадом. Создавая свой перевод, Мирза Тахир Ахмад снабдил его предисловиями к каждой суре и примечаниями к отдельным аятам. Этот структурный подход, сделан для постижения сути отдельных сур в контексте всего Корана. Перевод текста Корана с арабского языка, а также перевод предисловий к сурам и примечаний к отдельным аятам с языка урду был выполнен представителем общины ахмадие в России Халидом Ахмадом, которому в этой работе помогал другой член общины Рустам Хаматвалеев. Помощь в редактировании текста данного перевода Священного Корана, предисловий к сурам и примечаний к отдельным аятам оказал другой член общины, писатель Равиль Бухараев.

См. также

Напишите отзыв о статье "Переводы Корана на русский язык"

Примечания

  1. [www.segodnya.ua/world/koran-reshili-perevecti-na-ivrit.html Коран решили перевести на иврит]. — Сегодня, 19 Июля 2012.
  2. Юрий Михайлов. [www.islamnews.ru/news-464073.html О проблеме перевода Корана на русский язык]. IslamNews (5 июня 2015). Проверено 6 июня 2015.
  3. Алкоран о Магомете, или Закон турецкий / Пер. с фр. П. В. Постникова. СПб., 1716.
  4. 1 2 Круминг А. А. Первые русские переводы Корана, выполнен­ные при Петре Великом // Архив русской истории. Вып. 5. М., 1994. С. 227—239.
  5. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 Алексей Ивантеев, Петр Худяков [archive.is/20131129121822/ng.ru/printed/89334 Священная книга мусульман на русском языке. В 2016 году мы отметим 300-летие выхода в свет книги «Алкоран о Магомете, или Закон турецкий»]//Независимая газета-Религия, 22.12.1999 г.
  6. 1 2 3 4 5 6 7 8 Рафаэль Исхаков [www.tatary-urala.ru/novosti-kongressa/gromkoe-echo-zhivogo-islama Громкое эхо живого ислама]//Новости Конгресса татар (Татары Урала) Свердловской области, 22.02.2011
  7. Амерханова Э. И. [lslold.ksu.ru/zhurnal/i1114.htm Первое мусульманское издание Корана в Казани в 1803 г.]//Научно-методический журнал «Библиотеки высших и средних учебных заведение верхнего поволжья», 2006 г. — № 3. (Издание Научной библиотеки им. Лобачевского Казанского (Приволжского) Федерального университета)
  8. 1 2 3 4 Ефим Резван [www.journal.60parallel.org/ru/journal/2007/25/242 Коран Екатерины]//Журнал «60 параллель» — Государство, культура и религия№ 4 (27) декабрь 2007
  9. Книга Аль-Коран аравлянина Магомета, который в шестом столетии выдал оную за ниспосланную к нему с небес, себя же последним и величайшим из пророков Божиих / Автор перевода М. И. Верёвкин. СПб., 1790.
  10. 1 2 [religion.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000009/st007.shtml Глава 2 Изучение, издания и переводы Корана]// Климович Л. И. 'Книга о Коране, его происхождении и мифологии' — М.:Политиздат, 1986. — 270 с., ил.
  11. 1 2 [web.archive.org/web/20111104163019/www.catholic.uz/tl_files/library/books/juravskui_hristianstvo/page03.htm Образ ислама в европейском сознании(Новое время)]//А. В. Журавский Христианство и ислам: социокультурные проблемы диалога. — М.:Главная редакция восточной литературы «НАУКА»,1990 [archive.sfi.ru/lib.asp?rubr_id=808 копия]
  12. [az.lib.ru/m/mihajlow_m_l/text_0300.shtml Переводы и подражания]//Михайлов М. Л. Избранное / Подг. текста и примеч. Г. Г. Елизаветиной М., «Художественная литература», 1979
  13. Густерин П. В. Коран как объект изучения. — Саарбрюккен: LAP LAMBERT Academic Publishing. — 2014. — С. 11, 33. — ISBN 978-3-659-51259-9.
  14. Казем-Бег, мирза А. Полный конкорданс Корана или ключ ко всем словам и выражениям его текстов, для руководства к исследованию религиозных, юридических, исторических и литературных начал сей книги. — СПб., 1859. 15, /333/ с. 38М/365
  15. Валеев Р. М., Темирбеков М.-Н. А. [www.ksu.ru/f16/bin_files/kazenbek!3.rtf Александр Касимович Казем-Бек, 1802—1870] //К 200-летию Казанского ун-та.- Казань: Изд-во Казанского государственного университета, 2005. — 28, [2] с.; 21 см ISBN 5-7464-1343-7 — (Выдающиеся учёные Казанского университета)
  16. Коран Магомеда / Пер. с араб. на фр. А. Биберштейна-Казимирского. Пер. с фр. К. Николаева. М., 1864
  17. Коран / Перевод и комментарии Д. Н. Богуславского. М., 1995.
  18. 1 2 3 Екатерина Ступина, Ренат Беккин [archive.is/20131129121908/ng.ru/printed/89333 Работа во имя ислама или работа против ислама?]//Независимая газета-Религия, 22.12.1999
  19. [islam-book.info/koran-tafsir/koran-na-russkom-yazike/koran-perevod-s-arabskogo-yazika-g-s-sablukova Коран, законодательная книга мохаммеданского вероучения] / Пер. съ араб. Г. С. Саблукова. Казань, 1878
  20. 1 2 3 4 5 6 Шарипов У. З., Шарипова Р. М. [www.socionauki.ru/journal/articles/126874/ Предисловие к новому переводу Корана]//Журнал Историческая психология и социология истории. Том 3, № 1 / 2010. — С. 67-82
  21. Коран / Перевод и комментарии И. Ю. Крачковского. — М., 1963.
  22. Крачковский И. Ю. Русский перевод Корана в рукописи XVIII в. // Крачковский И. Ю. Избранные сочинения в 6 томах. — М., Л.: Изд-во АН СССР, 1955. — Т. 1. — С. 175—181.
  23. Астемиров Э. [islamtv.ru/books-122.html Насколько можно доверять переводам Священных Писаний?]. Islamtv.ru. Проверено 15 мая 2013. [www.webcitation.org/6Gn1CPGfx Архивировано из первоисточника 22 мая 2013].
  24. Предисловие // Коран: Священная книга мусульман / Пер. с араб. и предисл. Т. А. Шумовского. — 1-е. — М.: Терра, 1995.
  25. 1 2 3 4 5 6 Людмила Жуковская [www.meshet.kz/ru/event_1562.html Ученица академика И. Ю. Крачковского — Современный перевод Корана для широкого читателя должен учитывать тафсиры.]//Центральная мечеть города Алматы, 11.05.10. (о Долининой А. А.) (недоступная ссылка с 31-10-2015 (3071 день))
  26. 1 2 3 Евгений Голубев [www.allabout.ru/a5791.html Под арабским парусом]//Аргументы и факты-Петербург
  27. [www.muslims.ru/public/upload/library/c811ad5fbd2e932515b0bb5cbebdcb45.pdf Священный Коран Поэтический перевод Т. Шумовский]
  28. Татьяна КИРИЛЛИНА [www.vppress.ru/stories/takaya-kniga-net-somnenya-puteukazchicey-dana-5511 Такая Книга — нет сомненья, — путеуказчицей дана…]//Вечерний Петербург, 09.10.2009 г.
  29. 1 2 Прозоров С. М. [www.orientalstudies.ru/rus/index.php?option=com_publications&Itemid=75&pub=1268 Методологические подходы к переводу Корана на русский язык] // Шигабутдин Марджани: наследие и современность. Материалы международной научной конференции. Казань: Институт истории АН Татарстана, 2008. С. 73-76.
  30. Коран / Перевод смыслов и комментарии Валерии Пороховой. — М.,1991
  31. Багирлы Бахар Самед гызы [www.jurnal.org/articles/2009/fill23.html Русские переводы Корана. Адекватность и интерпретации] // Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов, № 4 24.03.2009 г. ISSN 1991-3087
  32. 1 2 3 Диляра ТАСТЕМИР [ug.zanmedia.kz/index.php?option=com_content&view=article&id=2378:2010-11-04-05-12-28&catid=278:1&Itemid=46 Священный Коран в русских переводах]//Юридическая газета, 04.11.2010 г.
  33. [www.guliyev.org/up/file/guliyev-tariq/chapter4.pdf ЧАСТЬ IV. ТОЛКОВАНИЕ КОРАНА]//Э. Р. Кулиев. [www.guliyev.org/news/a-369.html На пути к Корану]. — Баку.: Идрак, 2009
  34. [qurani-kerim.ru/hatalyklar/index.htm ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ ОШИБКИ В ПЕРЕВОДЕ ПОРОХОВОЙ]
  35. [miras.com.ua/12-oktyabr-2010/pozitsiya-islama-v-otnoshenii-perevoda-svyaschennogo-kur-ana-na-drugie-yaziki.html Позиция Ислама в отношении перевода священного Кур`ана на другие языки]//«МИРАС» — Ежемесячная культурно-просветительская газета,№ 12 Октябрь 2010
  36. Коран / Пер. с араб. и коммент. М.-Н. Османова. М., 1995
  37. Коран / пер. смыслов и коммент. Кулиева Э. Р. — М., 2002
  38. Теймур Атаев [islam.com.ua/articles/today/muslim_world/582/ Путь Эльмира Кулиева к Корану и ощущение сладости веры]//«Ислам для всех!», 20.06.2010
  39. Эльдар Астем [muslimpress.ru/g/006.pdf Насколько следует доверять переводам Священных Писаний? История переводов Корана]//«Муслим» № 6 (6) 14 ноября 2008. — С.3
  40. Шидфар Б. Я Коран. — М.: Изд. дом «Марджани», 2012, «От редактора», с.604
  41. Шидфар Б. Я. Коран. — М.: Изд. дом «UMMAH», 2003. — 688 с. ISBN 5-94824-010-X
  42. Шидфар Б. Я. Коран. — М.: Изд. дом Марджани, 2012. — 606 с.
  43. [muslims-volga.ru/?id=1357 Вышел новый смысловой перевод Корана на русский язык]. Мусульмане Поволжья (11 декабря 2008). Проверено 16 октября 2014.
  44. [www.alislam.org/quran/Holy-Quran-Russian.pdf Священный Коран. Арабский текст с русским переводом.] alislam.org
Комментарии
  1. Ал-Коран Магомедов, переведенный с арабского на английский с приобщением к каждой главе на все темные места изъяснительных исторических примечаний, выбранных из самых достовернейших историков и арабских толкователей Ал-Корана Георгием Сейлем и с присовокуплением обстоятельного и подробного описания жизни лжепророка Магомета, сочинённого славным доктором Придо. С английского на российский перевел Алексей Колмаков, Ч. 1-2 [Санкт-Петербург, 1792]иждивением Василия Сопикова при Императорской Академии наук. Приложение имеет отдельный титульный лист; в подзаголовке: "На российский язык перевел П[ётр] А[ндреев]

Литература

Ссылки

  • Густерин П. В. [islam-info.ru/koran/1616-neskolko-zamechanij-po-voprosu-o-pervenstve-v.html Несколько замечаний по вопросу о первенстве в переводе Корана на русский язык]
  • Густерин П. В. [islam-info.ru/koran/1630-o-tureckom-izdanii-korana-v-perevode-dn.html О турецком издании Корана в переводе Д. Н. Богуславского]
  • Якубович М. [islamsng.com/rus/pastfuture/6402 Русские переводы смыслов Корана в языковом пространстве государств СНГ] // Ислам в СНГ. — 04.03.2013.

Переводы

  • [www.crimean.org/islam/koran Коран и переводы смыслов] (Кулиев, Османов, Крачковский, Порохова, а также на арабском языке)
  • [quran.ipamis.com Коран. Параллельный перевод смыслов: Кулиев, Османов, Крачковский, Порохова, Аль-Азхар]
  • [www.falaq.ru/quran/transl.php 7 переводов Корана] на Falaq.ru
  • [www.waytoquran.net/cgi-bin/e-cms/vis/vis.pl?s=001&p=0012&g= Тафсир шейха Абд ар-Рахмана ас-Саади]
  • [www.islamway.com/SF/quran/ Translation of the Meanings of The Noble Quran in 10 languages]  (англ.)
  • [zekr.org/ Бесплатная многоязычная компьютерная программа по Корану]  (англ.)
  • [nashislam.net/quran/index.htm Смысловой перевод Священного Корана]
  • [ayatlar.com Перевод Священного Корана с произношением каждого аята по отдельности]

Отрывок, характеризующий Переводы Корана на русский язык

Directeur de conscience [Блюститель совести] был изумлен этим постановленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом. Он восхищен был неожиданной быстротой успехов своей ученицы, но не мог отказаться от своего трудами умственными построенного здания аргументов.
– Entendons nous, comtesse, [Разберем дело, графиня,] – сказал он с улыбкой и стал опровергать рассуждения своей духовной дочери.


Элен понимала, что дело было очень просто и легко с духовной точки зрения, но что ее руководители делали затруднения только потому, что они опасались, каким образом светская власть посмотрит на это дело.
И вследствие этого Элен решила, что надо было в обществе подготовить это дело. Она вызвала ревность старика вельможи и сказала ему то же, что первому искателю, то есть поставила вопрос так, что единственное средство получить права на нее состояло в том, чтобы жениться на ней. Старое важное лицо первую минуту было так же поражено этим предложением выйти замуж от живого мужа, как и первое молодое лицо; но непоколебимая уверенность Элен в том, что это так же просто и естественно, как и выход девушки замуж, подействовала и на него. Ежели бы заметны были хоть малейшие признаки колебания, стыда или скрытности в самой Элен, то дело бы ее, несомненно, было проиграно; но не только не было этих признаков скрытности и стыда, но, напротив, она с простотой и добродушной наивностью рассказывала своим близким друзьям (а это был весь Петербург), что ей сделали предложение и принц и вельможа и что она любит обоих и боится огорчить того и другого.
По Петербургу мгновенно распространился слух не о том, что Элен хочет развестись с своим мужем (ежели бы распространился этот слух, очень многие восстали бы против такого незаконного намерения), но прямо распространился слух о том, что несчастная, интересная Элен находится в недоуменье о том, за кого из двух ей выйти замуж. Вопрос уже не состоял в том, в какой степени это возможно, а только в том, какая партия выгоднее и как двор посмотрит на это. Были действительно некоторые закоснелые люди, не умевшие подняться на высоту вопроса и видевшие в этом замысле поругание таинства брака; но таких было мало, и они молчали, большинство же интересовалось вопросами о счастии, которое постигло Элен, и какой выбор лучше. О том же, хорошо ли или дурно выходить от живого мужа замуж, не говорили, потому что вопрос этот, очевидно, был уже решенный для людей поумнее нас с вами (как говорили) и усомниться в правильности решения вопроса значило рисковать выказать свою глупость и неумение жить в свете.
Одна только Марья Дмитриевна Ахросимова, приезжавшая в это лето в Петербург для свидания с одним из своих сыновей, позволила себе прямо выразить свое, противное общественному, мнение. Встретив Элен на бале, Марья Дмитриевна остановила ее посередине залы и при общем молчании своим грубым голосом сказала ей:
– У вас тут от живого мужа замуж выходить стали. Ты, может, думаешь, что ты это новенькое выдумала? Упредили, матушка. Уж давно выдумано. Во всех…… так то делают. – И с этими словами Марья Дмитриевна с привычным грозным жестом, засучивая свои широкие рукава и строго оглядываясь, прошла через комнату.
На Марью Дмитриевну, хотя и боялись ее, смотрели в Петербурге как на шутиху и потому из слов, сказанных ею, заметили только грубое слово и шепотом повторяли его друг другу, предполагая, что в этом слове заключалась вся соль сказанного.
Князь Василий, последнее время особенно часто забывавший то, что он говорил, и повторявший по сотне раз одно и то же, говорил всякий раз, когда ему случалось видеть свою дочь.
– Helene, j'ai un mot a vous dire, – говорил он ей, отводя ее в сторону и дергая вниз за руку. – J'ai eu vent de certains projets relatifs a… Vous savez. Eh bien, ma chere enfant, vous savez que mon c?ur de pere se rejouit do vous savoir… Vous avez tant souffert… Mais, chere enfant… ne consultez que votre c?ur. C'est tout ce que je vous dis. [Элен, мне надо тебе кое что сказать. Я прослышал о некоторых видах касательно… ты знаешь. Ну так, милое дитя мое, ты знаешь, что сердце отца твоего радуется тому, что ты… Ты столько терпела… Но, милое дитя… Поступай, как велит тебе сердце. Вот весь мой совет.] – И, скрывая всегда одинаковое волнение, он прижимал свою щеку к щеке дочери и отходил.
Билибин, не утративший репутации умнейшего человека и бывший бескорыстным другом Элен, одним из тех друзей, которые бывают всегда у блестящих женщин, друзей мужчин, никогда не могущих перейти в роль влюбленных, Билибин однажды в petit comite [маленьком интимном кружке] высказал своему другу Элен взгляд свой на все это дело.
– Ecoutez, Bilibine (Элен таких друзей, как Билибин, всегда называла по фамилии), – и она дотронулась своей белой в кольцах рукой до рукава его фрака. – Dites moi comme vous diriez a une s?ur, que dois je faire? Lequel des deux? [Послушайте, Билибин: скажите мне, как бы сказали вы сестре, что мне делать? Которого из двух?]
Билибин собрал кожу над бровями и с улыбкой на губах задумался.
– Vous ne me prenez pas en расплох, vous savez, – сказал он. – Comme veritable ami j'ai pense et repense a votre affaire. Voyez vous. Si vous epousez le prince (это был молодой человек), – он загнул палец, – vous perdez pour toujours la chance d'epouser l'autre, et puis vous mecontentez la Cour. (Comme vous savez, il y a une espece de parente.) Mais si vous epousez le vieux comte, vous faites le bonheur de ses derniers jours, et puis comme veuve du grand… le prince ne fait plus de mesalliance en vous epousant, [Вы меня не захватите врасплох, вы знаете. Как истинный друг, я долго обдумывал ваше дело. Вот видите: если выйти за принца, то вы навсегда лишаетесь возможности быть женою другого, и вдобавок двор будет недоволен. (Вы знаете, ведь тут замешано родство.) А если выйти за старого графа, то вы составите счастие последних дней его, и потом… принцу уже не будет унизительно жениться на вдове вельможи.] – и Билибин распустил кожу.
– Voila un veritable ami! – сказала просиявшая Элен, еще раз дотрогиваясь рукой до рукава Билибипа. – Mais c'est que j'aime l'un et l'autre, je ne voudrais pas leur faire de chagrin. Je donnerais ma vie pour leur bonheur a tous deux, [Вот истинный друг! Но ведь я люблю того и другого и не хотела бы огорчать никого. Для счастия обоих я готова бы пожертвовать жизнию.] – сказала она.
Билибин пожал плечами, выражая, что такому горю даже и он пособить уже не может.
«Une maitresse femme! Voila ce qui s'appelle poser carrement la question. Elle voudrait epouser tous les trois a la fois», [«Молодец женщина! Вот что называется твердо поставить вопрос. Она хотела бы быть женою всех троих в одно и то же время».] – подумал Билибин.
– Но скажите, как муж ваш посмотрит на это дело? – сказал он, вследствие твердости своей репутации не боясь уронить себя таким наивным вопросом. – Согласится ли он?
– Ah! Il m'aime tant! – сказала Элен, которой почему то казалось, что Пьер тоже ее любил. – Il fera tout pour moi. [Ах! он меня так любит! Он на все для меня готов.]
Билибин подобрал кожу, чтобы обозначить готовящийся mot.
– Meme le divorce, [Даже и на развод.] – сказал он.
Элен засмеялась.
В числе людей, которые позволяли себе сомневаться в законности предпринимаемого брака, была мать Элен, княгиня Курагина. Она постоянно мучилась завистью к своей дочери, и теперь, когда предмет зависти был самый близкий сердцу княгини, она не могла примириться с этой мыслью. Она советовалась с русским священником о том, в какой мере возможен развод и вступление в брак при живом муже, и священник сказал ей, что это невозможно, и, к радости ее, указал ей на евангельский текст, в котором (священнику казалось) прямо отвергается возможность вступления в брак от живого мужа.
Вооруженная этими аргументами, казавшимися ей неопровержимыми, княгиня рано утром, чтобы застать ее одну, поехала к своей дочери.
Выслушав возражения своей матери, Элен кротко и насмешливо улыбнулась.
– Да ведь прямо сказано: кто женится на разводной жене… – сказала старая княгиня.
– Ah, maman, ne dites pas de betises. Vous ne comprenez rien. Dans ma position j'ai des devoirs, [Ах, маменька, не говорите глупостей. Вы ничего не понимаете. В моем положении есть обязанности.] – заговорилa Элен, переводя разговор на французский с русского языка, на котором ей всегда казалась какая то неясность в ее деле.
– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.
«Рассветает, – подумал Пьер. – Но это не то. Мне надо дослушать и понять слова благодетеля». Он опять укрылся шинелью, но ни столовой ложи, ни благодетеля уже не было. Были только мысли, ясно выражаемые словами, мысли, которые кто то говорил или сам передумывал Пьер.
Пьер, вспоминая потом эти мысли, несмотря на то, что они были вызваны впечатлениями этого дня, был убежден, что кто то вне его говорил их ему. Никогда, как ему казалось, он наяву не был в состоянии так думать и выражать свои мысли.
«Война есть наитруднейшее подчинение свободы человека законам бога, – говорил голос. – Простота есть покорность богу; от него не уйдешь. И они просты. Они, не говорят, но делают. Сказанное слово серебряное, а несказанное – золотое. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти. А кто не боится ее, тому принадлежит все. Ежели бы не было страдания, человек не знал бы границ себе, не знал бы себя самого. Самое трудное (продолжал во сне думать или слышать Пьер) состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего. Все соединить? – сказал себе Пьер. – Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать все эти мысли – вот что нужно! Да, сопрягать надо, сопрягать надо! – с внутренним восторгом повторил себе Пьер, чувствуя, что этими именно, и только этими словами выражается то, что он хочет выразить, и разрешается весь мучащий его вопрос.
– Да, сопрягать надо, пора сопрягать.
– Запрягать надо, пора запрягать, ваше сиятельство! Ваше сиятельство, – повторил какой то голос, – запрягать надо, пора запрягать…
Это был голос берейтора, будившего Пьера. Солнце било прямо в лицо Пьера. Он взглянул на грязный постоялый двор, в середине которого у колодца солдаты поили худых лошадей, из которого в ворота выезжали подводы. Пьер с отвращением отвернулся и, закрыв глаза, поспешно повалился опять на сиденье коляски. «Нет, я не хочу этого, не хочу этого видеть и понимать, я хочу понять то, что открывалось мне во время сна. Еще одна секунда, и я все понял бы. Да что же мне делать? Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом почувствовал, что все значение того, что он видел и думал во сне, было разрушено.
Берейтор, кучер и дворник рассказывали Пьеру, что приезжал офицер с известием, что французы подвинулись под Можайск и что наши уходят.
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
– Это? Это купец один, то есть он трактирщик, Верещагин. Вы слышали, может быть, эту историю о прокламации?
– Ах, так это Верещагин! – сказал Пьер, вглядываясь в твердое и спокойное лицо старого купца и отыскивая в нем выражение изменничества.
– Это не он самый. Это отец того, который написал прокламацию, – сказал адъютант. – Тот молодой, сидит в яме, и ему, кажется, плохо будет.
Один старичок, в звезде, и другой – чиновник немец, с крестом на шее, подошли к разговаривающим.
– Видите ли, – рассказывал адъютант, – это запутанная история. Явилась тогда, месяца два тому назад, эта прокламация. Графу донесли. Он приказал расследовать. Вот Гаврило Иваныч разыскивал, прокламация эта побывала ровно в шестидесяти трех руках. Приедет к одному: вы от кого имеете? – От того то. Он едет к тому: вы от кого? и т. д. добрались до Верещагина… недоученный купчик, знаете, купчик голубчик, – улыбаясь, сказал адъютант. – Спрашивают у него: ты от кого имеешь? И главное, что мы знаем, от кого он имеет. Ему больше не от кого иметь, как от почт директора. Но уж, видно, там между ними стачка была. Говорит: ни от кого, я сам сочинил. И грозили и просили, стал на том: сам сочинил. Так и доложили графу. Граф велел призвать его. «От кого у тебя прокламация?» – «Сам сочинил». Ну, вы знаете графа! – с гордой и веселой улыбкой сказал адъютант. – Он ужасно вспылил, да и подумайте: этакая наглость, ложь и упорство!..
– А! Графу нужно было, чтобы он указал на Ключарева, понимаю! – сказал Пьер.
– Совсем не нужно», – испуганно сказал адъютант. – За Ключаревым и без этого были грешки, за что он и сослан. Но дело в том, что граф очень был возмущен. «Как же ты мог сочинить? – говорит граф. Взял со стола эту „Гамбургскую газету“. – Вот она. Ты не сочинил, а перевел, и перевел то скверно, потому что ты и по французски, дурак, не знаешь». Что же вы думаете? «Нет, говорит, я никаких газет не читал, я сочинил». – «А коли так, то ты изменник, и я тебя предам суду, и тебя повесят. Говори, от кого получил?» – «Я никаких газет не видал, а сочинил». Так и осталось. Граф и отца призывал: стоит на своем. И отдали под суд, и приговорили, кажется, к каторжной работе. Теперь отец пришел просить за него. Но дрянной мальчишка! Знаете, эдакой купеческий сынишка, франтик, соблазнитель, слушал где то лекции и уж думает, что ему черт не брат. Ведь это какой молодчик! У отца его трактир тут у Каменного моста, так в трактире, знаете, большой образ бога вседержителя и представлен в одной руке скипетр, в другой держава; так он взял этот образ домой на несколько дней и что же сделал! Нашел мерзавца живописца…


В середине этого нового рассказа Пьера позвали к главнокомандующему.
Пьер вошел в кабинет графа Растопчина. Растопчин, сморщившись, потирал лоб и глаза рукой, в то время как вошел Пьер. Невысокий человек говорил что то и, как только вошел Пьер, замолчал и вышел.
– А! здравствуйте, воин великий, – сказал Растопчин, как только вышел этот человек. – Слышали про ваши prouesses [достославные подвиги]! Но не в том дело. Mon cher, entre nous, [Между нами, мой милый,] вы масон? – сказал граф Растопчин строгим тоном, как будто было что то дурное в этом, но что он намерен был простить. Пьер молчал. – Mon cher, je suis bien informe, [Мне, любезнейший, все хорошо известно,] но я знаю, что есть масоны и масоны, и надеюсь, что вы не принадлежите к тем, которые под видом спасенья рода человеческого хотят погубить Россию.
– Да, я масон, – отвечал Пьер.
– Ну вот видите ли, мой милый. Вам, я думаю, не безызвестно, что господа Сперанский и Магницкий отправлены куда следует; то же сделано с господином Ключаревым, то же и с другими, которые под видом сооружения храма Соломона старались разрушить храм своего отечества. Вы можете понимать, что на это есть причины и что я не мог бы сослать здешнего почт директора, ежели бы он не был вредный человек. Теперь мне известно, что вы послали ему свой. экипаж для подъема из города и даже что вы приняли от него бумаги для хранения. Я вас люблю и не желаю вам зла, и как вы в два раза моложе меня, то я, как отец, советую вам прекратить всякое сношение с такого рода людьми и самому уезжать отсюда как можно скорее.
– Но в чем же, граф, вина Ключарева? – спросил Пьер.
– Это мое дело знать и не ваше меня спрашивать, – вскрикнул Растопчин.
– Ежели его обвиняют в том, что он распространял прокламации Наполеона, то ведь это не доказано, – сказал Пьер (не глядя на Растопчина), – и Верещагина…
– Nous y voila, [Так и есть,] – вдруг нахмурившись, перебивая Пьера, еще громче прежнего вскрикнул Растопчин. – Верещагин изменник и предатель, который получит заслуженную казнь, – сказал Растопчин с тем жаром злобы, с которым говорят люди при воспоминании об оскорблении. – Но я не призвал вас для того, чтобы обсуждать мои дела, а для того, чтобы дать вам совет или приказание, ежели вы этого хотите. Прошу вас прекратить сношения с такими господами, как Ключарев, и ехать отсюда. А я дурь выбью, в ком бы она ни была. – И, вероятно, спохватившись, что он как будто кричал на Безухова, который еще ни в чем не был виноват, он прибавил, дружески взяв за руку Пьера: – Nous sommes a la veille d'un desastre publique, et je n'ai pas le temps de dire des gentillesses a tous ceux qui ont affaire a moi. Голова иногда кругом идет! Eh! bien, mon cher, qu'est ce que vous faites, vous personnellement? [Мы накануне общего бедствия, и мне некогда быть любезным со всеми, с кем у меня есть дело. Итак, любезнейший, что вы предпринимаете, вы лично?]