Передача Макао КНР
Передача Макао Китаю (официально «передача Португальской республикой суверенитета над Макао Китайской Народной республике»; 20 декабря 1999 г.) ознаменовала конец Португальской колониальной империи. Макао стал вторым особым административным регионом Китая в рамках политики Одна страна — две системы, гарантированный до 2049 г. Португальский язык сохранил статус официального, наряду с китайским. Одним из основных последствий передачи стал массовый наплыв иммигрантов из КНР, которые составляют до 40 % населения региона.
Предпосылки
Дату передачи Макао КНР установила Совместная китайско-португальская декларация по вопросу Макао[en], подписанная после долгих переговоров в Пекине 13 апреля 1987 г.
Церемония передачи
Днем 19 декабря 1999, 127-й португальский губернатор Макао Васко Жуаким Рока Вийера спустил португальский флаг в Макао, что означало факт превращения Макао в особый административный район КНР. Официальная передача суверенитета над территорией завершилась в полночь в культурном центре ботанического сада Макао. Торжественные мероприятия начались вечером и закончились на рассвете от 20 декабря.
Вечер 19 декабря начался с китайских танцев дракона и льва. Они сопровождались демонстрацией фрагментов исторических событий и особенностей Maкао, которые повествовали о смешении здесь культур и религий, Востока и Запада, в результате которого появилась макао-португальцы. На заключительном этапе церемонии 422 ребёнка, которые символизировали 422 года существования Португальского Макао, с несколькими международными звездами исполнили на сцене песню «Похвала за Мир».
См. также
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 января 2012 года. |
Напишите отзыв о статье "Передача Макао КНР"
Отрывок, характеризующий Передача Макао КНР
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.