Перекопско-Чонгарская операция

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Перекопско-Чонгарская операция
Основной конфликт: Гражданская война в России

Расположение войск к началу операции (на 5 ноября 1920)
Дата

7 ноября 1920 — 17 ноября 1920

Место

Таврическая губерния, Перекопский уезд

Итог

Победа Красной армии

Противники
Русская армия Красная армия

Махновцы Махновцы

Командующие
П. Н. Врангель
А. П. Кутепов
М. А. Фостиков
В. К. Витковский
И. Г. Барбович и др.
М. В. Фрунзе
А. И. Корк
Ф. К. Миронов
С. М. Будённый
В. К. Блюхер

С. Каретник и др.

Силы сторон
Русская армия: 1-я Конная армия,

2-я Конная армия,
4-я армия,
6-я армия,
13-я армия,


РПАУ(м)

Потери
2000 человекК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3174 дня] 10 000 человекК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3174 дня]

Переко́пско-Чонга́рская опера́ция (7 ноября — 17 ноября 1920 года) — наступательная операция войск Южного фронта РККА под командованием М. В. Фрунзе во время Гражданской войны против Русской армии генерала П. Н. Врангеля с целью прорыва Чонгарских укреплений, фортификаций на Перекопском перешейке и Сиваше. Привела к занятию красными Крыма.





Соотношение сил сторон

В начале 1920 года Крымский корпус генерала Я. А. Слащёва успешно отразил несколько попыток Красной армии овладеть Крымом.

Непосредственно перед началом операции соотношение сторон было следующим:

  • группировка сил Южного фронта насчитывала: 146,4 тыс. штыков; 40,2 тыс. сабель; 985 артиллерийских орудий; 4435 пулемётов; 57 бронеавтомобилей; 17 бронепоездов и 45 самолётов[1].
  • силы Русской армии в Крыму насчитывали более 41 тыс. солдат и офицеров, из которых около 6 тыс. были отвлечены на борьбу с партизанами, охрану объектов и коммуникаций[2], поэтому в составе группировки в северной части полуострова насчитывалось свыше 23 тыс. штыков; до 12 тыс. сабель; 213 артиллерийских орудий; 45 танков и бронеавтомобилей; 14 бронепоездов; 42 самолёта[1].

Укрепления

Строительство укреплений на перешейке началось осенью 1919 года. Система обороны белой армии состояла из двух полос обороны: перекопской (её основу составлял участок Турецкого вала общей протяжённостью 11 км, она включала в себя ров, проволочные заграждения в 3-5 рядов и три линии окопов) и ишуньской (в 20-25 км от первой линии). Также были оборудованы укрепления на чонгарском направлении и Арабатской стрелке — до 5-6 линий траншей и окопов с проволочными заграждениями[3]. Относительно слабой была только оборона Литовского полуострова: одна линия окопов и проволочные заграждения.

Основные силы белой армии (до 10 тыс.) обороняли перекопские и ишуньские позиции; 3 тыс. обороняли Чонгарскую и Сивашскую переправы и Арабатскую стрелку, сильный резерв (более 14 тыс.) был сосредоточен в тылу ишуньских позиций.

Планирование операции

Первоначально М. В. Фрунзе планировал нанести главный удар на Чонгарском направлении, но в связи с невозможностью из-за льда использовать Азовскую военную флотилию направление главного удара было перенесено на перекопское направление.

Наступление на Перекоп должны были вести 6-я общевойсковая, 1-я и 2-я Конные армии.

На усиление войск были направлены коммунисты и комсомольцы, всего перед началом операции в войсках насчитывалось 8 тыс. коммунистов и 2,5 тыс. комсомольцев[3].

Боевые действия

В ночь на 8 ноября 1920 года ударная группа 6-й армии в сложных метеоусловиях (сильный ветер и мороз 11-12 градусов по Цельсию) форсировала 7-километровую водную преграду — Сиваш и днем 8 ноября 1920 года овладела Литовским полуостровом.

В это же время 51-й стрелковая дивизия предприняла фронтальную атаку Турецкого вала. С целью концентрации сил на участке атаки, личный состав дивизии был преобразован в шесть волн — первую составляли гранатомётчики и резчики проволоки, вторую — штурмовики; третью — резерв; четвёртую — «чистильщики», а пятую и шестую — резерв[3]. Атака успеха не имела.

9 ноября 1920 года повторной атакой одновременно с ударом во фланг 51-я стрелковая дивизия овладела перекопскими позициями и на отдельных участках вклинилась в ишуньские позиции.

Изменение направления ветра вызвало повышение уровня воды в Сиваше, что создало угрозу отсечения войск на Литовском полуострове от основных сил РККА, однако в течение 9 ноября броды были восстановлены силами мобилизованных жителей селений Владимировка и Строгановка[3].

10-11 ноября 1920 года в районе Юшуни и Карповой Балки корпус ген. Барбовича понес тяжелые потери в боях с отрядами махновцев под командованием Семёна Каретника и силами 2-й Конной армии.

12 ноября 1920 года силы РККА овладели ишуньскими позициями, белые войска начали отступление. М. В. Фрунзе предложил П. Н. Врангелю капитулировать, однако ответа получено не было. Белые войска отступали к портам (Евпатории, Севастополю, Ялте, Феодосии и Керчи), где грузились на корабли для эвакуации.

13.11.1920 — силы РККА заняли Симферополь.

15.11.1920 — силы РККА заняли Севастополь и Феодосию.

16.11.1920 — силы РККА заняли Керчь.

17.11.1920 — силы РККА заняли Ялту.

Итогом Перекопско-Чонгарской операции стал прорыв Красной армии на территорию Крыма, эвакуация Русской армии и части гражданского населения за рубеж, установление в Крыму Советской власти.

Взятие Красной армией Крыма официальной советской исторической наукой стало считаться датой окончания Гражданской войны в России.

Память

В память о Перекопско-Чонгарской операции, были названы:

В искусстве

  • Служили два товарища — советский художественный фильм, действие которого происходит во время Перекопской операции.
  • Маршал революции — советский историко-биографический художественный фильм 1978 года о командующем южным фронтом М.В.Фрунзе, охватывающий события в период с 21 сентября по 16 ноября 1920 года (бои на юге левобережной Украины, штурм Перекопа и форсирование Сиваша, разгром армии барона Врангеля в Крыму). Маршал революции
  • Солнце мёртвых — повесть Ивана Шмелёва о последствиях захвата Крыма РККА.
  • В книга "Сумские гусары 1651—1951" (Буэнос-Айрес, 1954 г.) содержится описание гибели основного эскадрона восстановленного в Добровольческой армии Сумского 1-го гусарского генерала Сеславина полка. 13 ноября (30 октября с.с.) 1920 года у деревни Мамут остатки эскадрона сдались большевикам. Часть офицеров полка покончила с собой, остальные были расстреляны на месте.

Напишите отзыв о статье "Перекопско-Чонгарская операция"

Примечания

  1. 1 2 Советская военная энциклопедия. / ред. Н. В. Огарков. том 6. М., Воениздат, 1978. стр.286-287
  2. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия / редколл., гл.ред. С. С. Хромов. 2-е изд. М., Советская энциклопедия, 1987. стр.454-456
  3. 1 2 3 4 Перекопско-Чонгарская операция 1920 // Большая Советская Энциклопедия. / редколл., гл. ред. Б. А. Введенский. 2-е изд. том 32. М., Государственное научное издательство «Большая Советская энциклопедия», 1955. стр.416-418

Литература

  • И. С. Коротков. Разгром Врангеля. — М.: Воениздат, 1939. ; переизд. 1948, 1955.

Ссылки

  • [www.hrono.info/sobyt/1900sob/1920perekop.html Описание операции на «Хроносе»]
  • [militera.lib.ru/h/sb_perekop_i_chongar/04.html «Памяти Перекопа и Чонгара». Страничка воспоминаний М. В. Фрунзе]

Отрывок, характеризующий Перекопско-Чонгарская операция

Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»


На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.