Перекрытие (шахматы)
Перекры́тие, выключе́ние (англ. interference, line-closing) — тактический приём в шахматах, расположение фигуры или пешки на линии действия дальнобойной фигуры, создающее препятствие её движению по этой линии. В практической игре часто понимается как расположение собственной фигуры на линиях действия дальнобойных фигур соперника с целью нарушения их атакующих или защитных действий. Примером может служить партия Р. Рети — Е. Боголюбов [www.chessgames.com/perl/chessgame?gid=1030774] (Нью-Йорк, 1924), где белые осуществили комбинацию с использованием перекрытия.
23.Лf1 Лd8
24.Сf7+ Крh8
25.Сe8 1-0
В шахматной композиции иногда выделяют самоперекрытие (англ. self-interference) — ход фигуры или пешки на линию действия дальнобойной фигуры того же цвета, вызывающий её перекрытие.
Различные способы перекрытия служат основой целого ряда задачных тем в шахматной композиции. Например, Новотного перекрытие — жертва фигуры в точке пересечения линий действия двух дальнобойных разноходящих фигур другого цвета (ладьи и слона), создающая перекрытие этих фигур. Гримшоу перекрытие — взаимное самоперекрытие двух дальнобойных разноходящих фигур (как правило, чёрных ладьи и слона) на одном и том же поле.
Напишите отзыв о статье "Перекрытие (шахматы)"
Литература
- Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 295. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Перекрытие (шахматы)
«О мире ангелов и душ всех бестелесных существ, которые живут над нами», – молилась Наташа.Когда молились за воинство, она вспомнила брата и Денисова. Когда молились за плавающих и путешествующих, она вспомнила князя Андрея и молилась за него, и молилась за то, чтобы бог простил ей то зло, которое она ему сделала. Когда молились за любящих нас, она молилась о своих домашних, об отце, матери, Соне, в первый раз теперь понимая всю свою вину перед ними и чувствуя всю силу своей любви к ним. Когда молились о ненавидящих нас, она придумала себе врагов и ненавидящих для того, чтобы молиться за них. Она причисляла к врагам кредиторов и всех тех, которые имели дело с ее отцом, и всякий раз, при мысли о врагах и ненавидящих, она вспоминала Анатоля, сделавшего ей столько зла, и хотя он не был ненавидящий, она радостно молилась за него как за врага. Только на молитве она чувствовала себя в силах ясно и спокойно вспоминать и о князе Андрее, и об Анатоле, как об людях, к которым чувства ее уничтожались в сравнении с ее чувством страха и благоговения к богу. Когда молились за царскую фамилию и за Синод, она особенно низко кланялась и крестилась, говоря себе, что, ежели она не понимает, она не может сомневаться и все таки любит правительствующий Синод и молится за него.
Окончив ектенью, дьякон перекрестил вокруг груди орарь и произнес:
– «Сами себя и живот наш Христу богу предадим».
«Сами себя богу предадим, – повторила в своей душе Наташа. – Боже мой, предаю себя твоей воле, – думала она. – Ничего не хочу, не желаю; научи меня, что мне делать, куда употребить свою волю! Да возьми же меня, возьми меня! – с умиленным нетерпением в душе говорила Наташа, не крестясь, опустив свои тонкие руки и как будто ожидая, что вот вот невидимая сила возьмет ее и избавит от себя, от своих сожалений, желаний, укоров, надежд и пороков.
