Перельман, Яков Исидорович

Яков Перельман
Имя при рождении:	Яков Исидорович Перельман
Место рождения:	Белосток, Гродненская губерния, Российская империя
Место смерти:	Ленинград, СССР
Род деятельности:	популяризатор физики, математики и астрономии
Жанр:	научно-популярная литература
Дебют:	очерк «По поводу ожидаемого огненного дождя»

Я́ков Иси́дорович Перельма́н (22 ноября (4 декабря) 1882, Белосток, Гродненская губерния, Российская империя — 16 марта 1942, Ленинград, СССР) — российский и советский математик, физик и мировед, журналист и педагог, популяризатор точных наук, основоположник жанра занимательной науки, автор понятия научно-фантастическое.

Биография

Яков Исидорович Перельман родился 4 декабря (22 ноября по старому стилю) 1882 года в городе Белосток Гродненской губернии Российской империи (ныне Белосток входит в состав Польши) в еврейской семье. Его отец работал счетоводом, мать преподавала в начальных классах. Родной брат Якова Перельмана, Осип Исидорович, был прозаиком и драматургом, писавшим по-русски и на идише (псевдоним Осип Дымов).

Отец скончался в 1883 году, и матери одной пришлось воспитывать детей. Она сделала всё, чтобы дети получили достойное образование. В 1890 году Яков пошёл учиться в первый класс начальной школы, а 18 августа 1895 года поступил в Белостокское реальное училище.

23 сентября 1899 года он опубликовал в газете «Гродненские губернские ведомости» под псевдонимом «Я. П.» очерк «По поводу ожидаемого огненного дождя».

В августе 1901 года в Санкт-Петербурге был зачислен в Лесной институт, где его учителями были профессор Д. А. Лачинов, основатель кафедры физики и метеорологии, и профессор А. С. Домогаров, читавший курс высшей математики и механики. Практически с первого курса он начал сотрудничать с журналом «Природа и люди», первый написанный им очерк «Столетие астероидов» был напечатан в № 4 журнала за 1901 год. В 1903 году умерла мать. В 1904 году Перельман, продолжая учиться в Лесном институте, стал ответственным секретарём журнала «Природа и люди», а в 1913 году, со смертью прежнего редактора Ф. С. Груздева, стал во главе редакции.

В 1908 году Перельман защитил дипломную работу по теме «Старорусский казённый лесопильный завод. Его оборудование и работа» и 22 января 1909 года — получил диплом об окончании Лесного института со званием «учёный-лесовод I разряда». Но работать по избранной в институте профессии ему не довелось, после окончания института Перельман начинает сотрудничать в журнале постоянно, и не только сам пишет очерки, но и печатает работы других.

Июль 1913 года — вышла в свет первая часть книги «Занимательная физика». Книга имела ошеломляющий успех у читателей. Вызвала она интерес и в среде физиков. Профессор физики Петербургского университета Орест Данилович Хвольсон, познакомившись с Перельманом и узнав, что книга написана не учёным-физиком, а учёным-лесоводом, сказал Якову Исидоровичу: Лесоводов-учёных у нас предостаточно, а вот людей, которые умели бы так писать о физике, как пишете Вы, нет вовсе. Мой вам настоятельнейший совет: продолжайте, обязательно продолжайте писать подобные книги и впредь.

29 августа 1913 года — начало переписки с К. Э. Циолковским, которая продолжалась до самой смерти Циолковского.

20 ноября 1913 года — выступил с докладом в Российском обществе любителей мироведения «О возможности межпланетных сообщений», в основу которого легли идеи К. Э. Циолковского. В 1914 году написал и опубликовал дополнительную главу «Завтрак в невесомой кухне» к роману Жюля Верна «Из пушки на Луну», которой дал определение «научно-фантастическая» (Жюль Верн свои романы называл научными, а Герберт Уэллс фантастическими), став таким образом автором нового понятия.

В 1915 году находясь летом на отдыхе, Перельман познакомился с молодым врачом Анной Давидовной Каминской. Вскоре они поженились.

1916—1917 годы — служил в петроградском «Особом совещании по топливу», где предложил перевести стрелку часов на час вперёд с целью экономии топлива (это было осуществлено в 20-х годах).

1916 год — вышла в свет вторая часть книги «Занимательная физика».

1918—1923 годы — работал инспектором отдела Единой трудовой школы Наркомпроса РСФСР. Составлял новые учебные программы по физике, математике и астрономии, одновременно преподавал эти предметы в различных учебных заведениях.

1919—1929 годы — редактировал созданный по собственной инициативе первый советский научно-популярный журнал «В мастерской природы».

1924 год — участвовал в работе московской «Секции межпланетных сообщений» Осоавиахима СССР, в числе членов которой были Ф. Э. Дзержинский, К. Э. Циолковский, В. П. Ветчинкин, Ф. А. Цандер. Н. А. Рынин и другие.

1924—1929 годы — работал в отделе науки ленинградской «Красной газеты»; член редколлегии журналов «Наука и техника», «Педагогическая мысль».

1925—1932 годы — член правления кооперативного издательства «Время»; участвовал в выпуске книг занимательной серии.

13 ноября 1931 — конец 1933 года — заведовал в ЛенГИРДе отделом пропаганды, член президиума ЛенГИРДа. Совместно с инженером Штерном разрабатывал проект первой советской противоградовой ракеты.

1932 год — награждён грамотой Ленинградского областного совета Осоавиахима СССР «за особо активное участие в проработке научно-технических заданий в области воздушной техники, направленных на укрепление обороноспособности СССР».

1932—1936 годы — переписывался с С. П. Королёвым по вопросам пропаганды космических знаний; работал в ленинградском отделе издательства ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» в качестве автора, консультанта и научного редактора.

1 августа 1934 года — в составе группы ленинградских писателей и учёных-популяризаторов встретился с Гербертом Уэллсом, приезжавшим в СССР.

Лето 1935 года — поездка в Брюссель на Международный математический конгресс.

15 октября 1935 года — открытие ленинградского Дома занимательной науки в Фонтанном доме (бывший дворец Шереметевых, уничтожен в годы войны).

1939 год — написал обстоятельную статью «Что такое занимательная наука».

1 июля 1941 — февраль 1942 года — читал лекции воинам-разведчикам Ленинградского фронта и Краснознамённого Балтийского флота, а также партизанам об ориентировании на местности без приборов.

18 января 1942 года на дежурстве в госпитале скончалась от истощения Анна Давидовна Каминская-Перельман.

16 марта 1942 года — Яков Перельман скончался от общего истощения, вызванного голодом, в осаждённом немецко-фашистскими войсками блокадном Ленинграде.

Семья

• Брат — писатель Осип Дымов.
• Двоюродные сёстры — пианистки Евгения (Женни) Лазаревна (Львовна) Штембер (в замужестве Руманова; 1893—1939, жена А. В. Руманова) и Эмма Львовна Штембер (1880—?).
• Сын — Михаил Яковлевич Перельман, погиб на фронте в 1941 г.

Адреса в Санкт-Петербурге

• 1909 — 1911 — Поварской переулок, 10;
• 1911 — 1912 — Гончарная улица, 8;
• 1912 — 1913 — 10-я Рождественская улица, 9;

• 1913 — 1914 — 8-я Рождественская улица, 47;

• 1914 — 1942 — улица Плуталова, 2 .

Память

• На доме по адресу улица Плуталова 2 в 2007 году была установлена мемориальная доска (архитектор Т. Н. Милорадович) с ошибочными датами в тексте: "Здесь с 1915 по 1941 год жил выдающийся популяризатор технических и естественных наук Яков Исидорович Перельман".

Библиография

В Викитеке есть статья об этом авторе — см. Яков Исидорович Перельман

Библиография Перельмана насчитывает более 1000 статей и заметок, опубликованных им в различных изданиях. И это помимо 47 научно-популярных, 40 научно-познавательных книг, 18 школьных учебников и учебных пособий.

По данным Всесоюзной книжной палаты, с 1918 по 1973 год его книги только в СССР издавались 449 раз; их общий тираж составил более 13 миллионов экземпляров. Они печатались:

• на русском языке 287 раз (12,1 миллиона экземпляров);
• на 21 языке народов СССР — 126 раз (935 тысяч экземпляров).

Согласно подсчётам московского библиофила Ю. П. Ирошникова, книги Я. И. Перельмана 126 раз издавались в 18 странах на языках:

• немецком — 15 раз;
• французском — 5;
• польском — 7;
• английском — 18;
• болгарском — 9;
• чешском — 3;
• албанском — 2;
• хинди — 1;
• венгерском — 8;
• новогреческом — 1;
• румынском — 6;
• испанском — 19;
• португальском — 4;
• итальянском — 1;
• финском — 4;
• на восточных языках — 7;
• других языках — 6 раз.

Книги

• Физическая хрестоматия. Пособие по физике и книга для чтения.
• [lib.aldebaran.ru/author/perelman_yakov/perelman_yakov_zanimatelnaya_fizika_kniga_1/perelman_yakov_zanimatelnaya_fizika_kniga_1__0.html Занимательная физика. Кн. 1] СПб., Изд-во П. П. Сойкина, 1913.
• Весёлые задачи. Пг., Изд-во А. С. Суворина, 1914.
• Далёкие миры. Астрономические очерки. Пг., Изд-во П. П. Сойкина, 1914.
• Межпланетные путешествия. Полёты в мировое пространство и достижение небесных тел. Пг., Изд-во П. П. Сойкина, 1915 (10).
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/zanim_phys.htm Занимательная физика. Кн. 2]. Пг., Изд-во П. П. Сойкина, 1916 (по 1981 год — 21 издание).
• Путешествия на планеты (физика планет). Пг., Изд-во А. Ф. Маркса, 1919 .
• Новые и старые меры. Метрические меры в обиходной жизни, их преимущества. Простейшие приёмы перевода в русские. Пг., Изд. журнала «В мастерской природы», 1920.
• Новый задачник к краткому курсу геометрии. М. — Л., ГИЗ, 1922.
  • Вып. I. Механика. Пг.: Сеятель, 1922;
  • Вып. II. Теплота, Пг.: Сеятель, 1923;
• Загадки и диковинки в мире чисел. Пг., Наука и школа, 1923.
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/new_zadachnik.htm Новый задачник по геометрии]. Пг., ГИЗ, 1923.
• Метрическая система. Обиходный справочник. Пг., Научное книгоиздательство, 1923.
• Обманы зрения. Пг., Научное книгоиздательство, 1924.
• Для юных физиков. Опыты и развлечения. Пг., Начатки знания, 1924.
• Хрестоматия-задачник по начальной математике (для трудовых школ и самообразования взрослых). Л.: ГИЗ, 1924.
• Между делом. Опыты и развлечения для детей старшего возраста. М. — Л., Радуга, 1925.
• Азбука метрической системы. Л., Научное книгоиздательство, 1925 г.
• Пропаганда метрической системы. Методический справочник для лекторов и преподавателей. Л., Научное книгоиздательство, 1925.
• Руководство по метрической системе мер и сборник упражнений. Л.: Госиздат, 1925.
  • вып. III. Звук. Л.: ГИЗ, 1925;
  • вып. IV. Свет. Л.: ГИЗ, 1925.
• Числа-великаны. М.; Л.: Радуга, 1925.
• Чудо нашего века. М.; Л.: Радуга, 1925.
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/zanim_geom.htm Занимательная геометрия]. Л., Время, 1925.
• Занимательная геометрия на вольном воздухе и дома. Л., Время, 1925.
• Для юных математиков. Первая сотня головоломок. Л., Начатки знания, 1925.
• Для юных математиков. Вторая сотня головоломок. Л., Начатки знания, 1925.
• Не верь своим глазам! Л., Прибой, 1925.
• Полёт на Луну. Современные проекты межпланетных перелётов. Л., Сеятель, 1925.
• Газетный лист. Электрические опыты. М. — Л., Радуга, 1925.
• Геометрия и начатки тригонометрии. Краткий учебник и собрание задач для самообразования. Л., Севзаппромбюро ВСНХ, 1926.
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/zanim_arifm.htm Занимательная арифметика]. Загадки и диковинки в мире чисел. Л., Время, 1926.
• Развлечения со спичками. Л., Прибой, 1926.
• Юный землемер. Л.: Прибой, 1926.
• Фигурки-головоломки из 7 кусочков. М.; Л.: Радуга, 1927.
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/zanim_math.htm Занимательная математика]. Л., Время, 1927.
• Фокусы и развлечения. Чудо нашего века. Числа-великаны. Между делом. Л.: Радуга, 1927.
• Техническая физика. Пособие для самообучения и собрание практических упражнений. Л., Севзаппромбюро ВСНХ, 1927.
• Научные задачи и развлечения (головоломки, опыты, занятия). М. — Л., Молодая гвардия, 1927.
• Занимательные задачи. Л., Время, 1928.
• Ящик загадок и фокусов. М. — Л.: ГПЗ, 1929.
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/zanim_astr.htm Занимательная астрономия]. Л., Время, 1929.
• Занимательная математика в рассказах. Л., Время, 1929.
• Ракетой на Луну. М. — Л., ГИЗ, 1930.
• В мировые дали (о межпланетных перелётах). М., Изд-во Осоавиахима СССР, 1930 г.
• [flibusta.net/b/160369 Живой учебник геометрии ]. Живая геометрия. Теория и задачи. Харьков — Киев, Униздат, 1930.
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/zanim_mech.htm Занимательная механика]. Л., Время, 1930.
• Математика на вольном воздухе. Л., Политехническая школа, 1931.
• Математика на каждом шагу. Книга для внеклассного чтения школ ФЗС. М. — Л., Учпедгиз, 1931.
• Как решать задачи по физике. М. — Л., ОНТИ, 1931.
• Циолковский. Его жизнь, изобретения и научные труды. По поводу 75-летия со дня рождения. М.; Л.: ГТТИ, 1932.
• Физика на каждом шагу. М.: ДЕТГИЗ, 1934, 263 с, тир. 30000 экз.
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/zanim_alg.djvu Занимательная алгебра]. Л., Время, 1933.
• [ilib.mccme.ru/djvu/bib-kvant/kvant_82.htm Знаете ли вы физику?] (Физическая викторина для юношества). М. — Л., ГИЗ, 1934.
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/alive_math.htm Живая математика]. Математические рассказы и головоломки. М.-Л., ПТИ, 1934
• К звёздам на ракете. Харьков, Укр. рабочий, 1934.
• Наука на досуге (с С. В. Глязером). Л., Молодая гвардия, 1935.
• Циолковский К. Э. Его жизнь и технические идеи. М. — Л., ОНТИ, 1935.
• Вечера занимательной науки. Вопросы, задачи, опыты, наблюдения из области астрономии, метеорологии, физики, математики (в соавторстве с В. И. Прянишниковым). Л., Леноблоно, 1936.
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/schet.htm Быстрый счёт]. Л., 1941 г.
• Квадратура круга. Л.: Дом занимательной науки, 1941
• Вычисления с приближёнными числами. М., АПН СССР, 1950.
• [ilib.mccme.ru/djvu/perelman/zadachi&opyty.htm Занимательные задачи и опыты]. М., Детгиз, 1959.

Интересные факты

• Именем Перельмана назван кратер на обратной стороне Луны, диаметром 46 км.
• Распространено заблуждение, что Яков Исидорович Перельман является отцом известного математика Григория Яковлевича Перельмана. Первый из них умер более чем за 20 лет до рождения второго.
• В послесловии А.Г.Мадеры к переизданию книги Я.И.Перельмана "Занимательные задачи" (М., 2001) Якову Исидоровичу Перельману приписано авторство статьи "Метод Б.Г.Галеркина в вариационном исчислении и в теории упругости" ("Прикладная математика и механика", 1941). Однако автором этой статьи является другой Яков Перельман — тоже ленинградец, ученик академика Галеркина Яков Исаевич Перельман.

Ссылки

• Больсен Е.М. Яков Исидорович Перельман // Математика в школе. 1958. № 3.
• Мишкевич Г.И. [n-t.ru/ri/ms/dz.htm Доктор занимательных наук]. М.: «Знание», 1986.
• Н. Карпушина. [n-t.ru/tp/in/yp.htm Яков Перельман: штрихи к портрету]. Математика в школе, № 5, 2007.
• Френкель В.Я. Рыцарь научно-популярной книги // Квант. 1982. № 11
• [www.bibliogid.ru/authors/pisateli/perelman Биография (и фотография) на bibliogid.ru].
• [math.ru/history/people/perelman Биографическая справка о Я. И. Перельмане и ссылки на его книги] на math.ru
• [dwg.ru/search.php?zone=1&mod=2&sName=%EF%E5%F0%E5%EB%FC%EC%E0%ED Некоторые книги Я. И. Перельмана].

Отрывок, характеризующий Перельман, Яков Исидорович

«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.


Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.