Переменный лад

Переменный лад в русском учении о гармонии — лад тонального типа, в котором функцию основного устоя (тоники) выполняют попеременно разные тоны одного и того же звукоряда, а также лад, звукоряд которого изменяется при одной и той же тонике. Переменный лад — дискуссионная тема музыковедческих исследований.

Переменность тонального лада

Наиболее распространённый вид переменного лада — параллельно-переменный лад, в котором звукоряды параллельных тональностей (мажора и параллельного минора, либо наоборот) со своими тониками сменяют друг друга. Этот вид переменного лада часто наблюдается в русских народных песнях (например, «Уж ты поле моё», «Ходила младёшенька по борочку»). Ю.Н. Тюлин связывал возникновение переменных ладов с усилением переменных функций аккордов. Согласно теоретическому объяснению переменного лада Б.Л. Яворским, некоторые тоны в одной части ладовой структуры устойчивы, а в другой неустойчивы (по В.А. Цуккерману, «обратимое тяготение»). Использование параллельно-переменного лада у композиторов нередко связано с внедрением модализмов.

Древнейшее описание переменного лада (без самого этого термина) дал в трактате 1681 г. Николай Дилецкий.

Переменность модального лада

Ю.Н. Холопов расширил (1988) традиционную трактовку переменного лада, полагая ладовую переменность общей особенностью как тональных, так и модальных ладов. Переменность в модальных ладах «столь же характеристична, как отклонения и модуляции в тональной гармонии». В качестве примеров переменного модального лада Холопов приводил песнопения григорианского хорала (Dies irae, Te Deum), русскую народную песню («Про Добрыню») и степенну знаменного распева («Внегда скорбети ми»).

Похожую точку зрения (конспективно) представлял американский исследователь Ховард Хэнсон ещё в 1960 году в книге «Материалы по гармонии в современной музыке». Этот процесс он назвал «модальной модуляций» (modal modulation).

См. также

• Метабола
• Модуляция
• Переменные функции (музыка)

Литература

• Холопов Ю.Н. Гармония: Теоретический курс. М., 1988; 2-е изд. СПб., 2003.
• Холопов Ю.Н. Переменный лад // Музыкальный энциклопедический словарь. Москва, 1990, с.418-419.
• Поспелова Р., Богданова М. Гармонические документы по проблемам переменных систем (к изучению архива Ю.Н. Холопова) // Музыка: искусство — наука — практика, № 2. Казань, 2012, с.20-38.
• Холопов Ю.Н. Практические рекомендации к определению лада в старинной музыке // Холопов Ю.Н. О принципах композиции старинной музыки. Статьи, материалы. Москва, 2015, с.219-259.

Отрывок, характеризующий Переменный лад

– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.