Переносные дома

Переносные дома — сборные дома, построенные на заводе, а не на месте, а затем доставленные в месторасположение. Так же называют дома-прицепы, которые могут быть перевезены по обычным дорогам с использованием тягача; они сейчас используются преимущественно как дома отдыха или временные дома.

Мобильные дома, как правило, размещены на одном постоянном месте, но они сохраняют способность перемещаться.

В Соединённых Штатах эти дома регулируются Министерством жилищного строительства и городского развития согласно закону от 1974 года. Национальное регулирование позволило многим производителям распространять свою продукцию по всей стране, потому как юрисдикция местных властей, занимающихся зданиями, на них не рапространяется. Такие дома, впрочем, гораздо легче разрушаются торнадо. Однако в США насчитывается более 38000 трейлер-парков размерами от 5 до 1000 таких домов. В целом, дома последних поколений построены по более высоким стандартам, и скорость их амортизации была уменьшена.

Использование заготовленных на фабрике модульных домов столкнулось с трудностями с законом, который не был готов регулировать эти вопросы. Первоначально, модульные фабричные дома облагались налогами скорее как транспортное средство чем как недвижимость, что сказывалось на очень низких налогах для обитателей. Это заставило местное правительство переквалифицировать их для налогообложения. Тем не менее, даже с этими изменениями, быстрая инфляция часто приводила к тому что обитатели платили намного меньшие налоги на собственность чем ожидалось и планировалось.

Возможность быстро насытить модульными домами относительно небольшие площади выявила неудобства с местной инфраструктурой и властями, такими как упавшее давление воды, отвод сточных вод и дорожные пробки. Это заставило ограничивать законами размер и плотность поселений.

Ранние постройки, даже хорошо сохранившиеся, имели тенденцию к падению со временем в цене почти как транспортные средства. Это отличало их от домов, построенных стационарно, которые включали в стоимость землю, на которой стоят, которые росли в цене со временем. Появление этих домов в округе воспринималось с тревогой, частично из-за обесценивания недвижимости, которая могла распространиться и на существующие постройки. Ввиду этой совокупности факторов большинство властей зонально и количественно ограничили постройку фабричных модульных домов в таких районах. Другие ограничения, такие как минимальный размер, ограничение на внешнюю отделку и цвет, на фундамент, также были задействованы. Также постоянно дискутировали о легализации постройки как движимого или недвижимого имущества, имея в виду привязанность к участку или мобильность. Иногда решающим фактором был снятые колёса или нет.

Получить кредит для такого дома может оказаться довольно трудно. Большинство банков не дают взаймы если в договор не включена земля. Есть несколько компаний, специализирующихся на кредитовании передвижных домов и закладных на них.

Новые дома, особенно двойной ширины, намного технологичней предшественников и отвечают архитектурным нормам на большинстве территории. Это привело к уменьшению падения стоимости. В дополнение к этому современные дома часто изготавливаются из материалов, используемых при капитальном строительстве, а не дешевых легковесных материалов. Они часто конструктивно схожи с домами капитального строительства. Основное отличие модульных домов в компактной крыше, так они могут легко транспортироваться под мостами и в узких проездах. Продажи домов двойной ширины превышает продажи домов стандартной ширины, что происходит по причине вышеупомянутых локальных ограничений. Другая причина большей распространенности домов двойной ширины является просторность, что делает их похожими на постройки капитального строительства. В деревнях до сих пор популярны дома одинарной ширины, где существует немного ограничений. Они часто используются как времянки в местностях, подверженных стихийным бедствиям, где ограничения временно сняты. Другая недавняя тенденция заключается в том, что владелец передвижного домика является владельцем места для него в районе, отведенном под массив мобильной "недвижимости".

Хотя вследствие схожести технологии многие фабрики производят и переносные дома, и модульные дома, в различных судебных исках, вызванных регулированием разным законодательством, время от времени очерчивается разница.

В Израиле такие дома называются «караванами» (один из современных типов — «каравилла»). Караваны строятся из лёгкого металла, как правило, не изолируются, но могут быть оснащены отоплением и системой кондиционирования; каравиллы ближе к концепции израильского дома на одну семью. Самый большой из лагерей каравилл был создан в Ницане, к северу от Ашкелона — изначально там было 250 каравилл, но позже их число выросло более чем до 500.

Литература

• Benson, J. E. (1990). Good neighbors: Ethnic relations in Garden City trailer courts. Urban Anthropology,19, 361—386.
• Burch-Brown, C. (1996). Trailers. Charlottesville: University Press of Virginia. Text by David Rigsbee.
• Geisler, C. C., & Mitsuda, H. (1987). Mobile-home growth, regulation, and discrimination in upstate New York. Rural Sociology, 52, 532—543.
• Hart, J. F., Rhodes, M. J., & Morgan, J. T. (2002). The unknown world of the mobile home. Baltimore: Johns Hopkins University Press.
• MacTavish, K. A., & Salamon, S. (2001). Mobile home park on the prairie: A new rural community form. Rural Sociology, 66, 487—506.
• Moore, B. (2006). Trailer trash: The world of trailers and mobile homes in the Southwest. Laughlin: Route 66 Magazine.
• Thornburg, D. A. (1991). Galloping bungalows: The rise and demise of the American house trailer. Hamden: Archon Books.
• Wallis, A. D. (1991). Wheel estate: The rise and decline of mobile homes. New York: Oxford University Press.

Отрывок, характеризующий Переносные дома

– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.