Переславский кремль

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Переславский кремль — центральная часть древнерусского города Переславль-Залесский.





Кремль в XII веке

Появлению Переславского кремля предшествовала недолгая история города Клещина, находившегося в XI-XII веках несколько севернее по берегу Плещеева озера. В 1152 году Юрий Долгорукий перенёс крепость на более просторное место в устье реки Трубеж. Новая крепость была названа в честь южнорусского Переяславля (первоначально также называлась Переяславль, позже утвердилась форма Переславль). Была защищена естественными преградами — рекой Трубежем, речкой Мурмажем (ныне засыпана), а также специально выкопанным рвом Гроблей (ныне остался только пруд). Таким образом, крепость со всех сторон была окружена водой.

По приказу князя были насыпаны валы протяжённости свыше 2 км. В настоящее время высота валов составляет 10-12 м, ширина основания — около 30 м, ширина гребня — 6 м. В основании городского вала лежат дубовые и осиновые срубы в три венца, рубленные в обло. Они поставленные один за другим, каждый из них разделён внутренней стенкой на две клети и засыпан изнутри землёй.

В древности по гребню вала располагались двойные деревянные крепостные стены с башнями. Уже в 1194 году в период княжения во Владимире сына Юрия Долгорукого Всеволода Большое Гнездо деревянные стены и башни Переславского кремля были перестроены («Заложи великий князь Всеволод Переславль у озера июля двадцать девятого, того же лета и срублен»).

В XII-XIII веках это была вторая по мощности крепость Владимиро-Суздальской земли после Владимирского кремля. К воротным башням примыкали мосты. Количество башен раннего Переславского кремля неизвестно. По верху стен, видимо, шла галерея, защищённая «заборолами» (бруствером), за которым защитники кремля могли укрываться во время осады.

Долгое время единственным каменным сооружением в кремле был Спасо-Преображенский собор, сохранившийся до нашего времени. Рядом с собором, вероятно, в домонгольское время находились деревянные княжеские хоромы, связанные с хорами собора и городскими стенами лестничными башнями и переходами.

Кремль в XIII—XVI веках

Кремль не раз захватывали и разграбляли ордынцы: в 1238 году после взятия Владимира татары «идоша к Переяславлю, и тот град взяша»; новое нападение состоялось в 1252 году после произошедшего неподалёку столкновения монголо-татарского отряда и дружины князя Андрея Ярославича, бежавшего от их произвола в Великий Новгород; в 1282 и 1293ах ордынские отряды приводил сюда князь Андрей Городецкий, боровшийся со своим братом великим князем Дмитрием Александровичем. После каждого нападения стены и башни восстанавливались.

В 1304 году город штурмовали тверичи во главе с боярином Акинфом, однако трёхдневная осада была безуспешной благодаря вовремя подоспевшим московским отрядам.

В 1369 году (в годы правления князя Дмитрия Донского) деревянные стены и башни Переславского кремля вновь были обновлены. А вскоре, весной 1372 года кремль был осаждён литовцами под предводительством князя Кейстута, однако западным захватчикам удалось лишь сжечь посад вокруг кремля.

В 1382 и 1408 годах кремль был взят и разграблен ордынцами: в первый раз — под предводительством Тохтамыша, а во второй — и в последний со стороны татар — Едигея. В 1536 году последовало новое подновление стен.

Кремль в XVII веке

Переславский кремль сильно пострадал в годы Смутного времени. В 1608 году крепость была взята польско-литовскими интервентами, однако 1 сентября 1609 года город полностью освобождён войсками М. В. Скопина-Шуйского. В 1611 году кремль безуспешно штурмовался войсками гетмана Сапеги.

В 1659 года внутри кремля основан Сретенский Новодевичий монастырь.

В 1666 году были возведены последние по времени деревянные стены кремля с двенадцатью сторожевыми башнями. В кремль вели несколько проездных ворот (Спасские — с северной стороны, Рождественские — с юго-западной и др.)

Судьба кремля в XVIII—XX веках

К XVIII веку относятся его сохранившиеся постройки Сретенского Новодевичьего монастыря. Это Собор Владимирской иконы Божьей Матери и церковь Александра Невского — они были построены в 1740-е годы на средства переславского купца и фабриканта Ф. Угримова. Сохранилась также небольшая часть монастырской ограды, остальная часть ограды и колокольня монастыря разрушены в 1930. Монастырь был упразднен в XVIII веке.

Деревянные стены кремля были разобраны в 1759 году по причине большой ветхости и за ненадобностью.

Сохранившиеся исторические памятники

См. также

Напишите отзыв о статье "Переславский кремль"

Ссылки

  • [pki.botik.ru/dl.php?a=t-sukina-krepost1986.pdf&b=articles Л. Б. Сукина. Древняя крепость Переславля].
  • Васильев, С. Д. [pki.botik.ru/dl.php?b=books&a=vas-u.pdf Улицы, на которых мы живём: Исторические очерки] / С. Д. Васильев, К. И. Иванов. — Переславль-Залесский, 2005. — (Переславская быль).
  • Васильев, С. Д. [pki.botik.ru/dl.php?b=books&a=vas-12vek.pdf Памятники зодчества XII века в Переславле-Залесском] / С. Д. Васильев, К. И. Иванов. — Ярославль: Верхне-Волжское книжное издательство, 1966.
  • [www.pereslavl-zalessky.com/coltso.htm Валовое кольцо] (см. также № 29 на карте)
  • Сурмина И. О. Самые знаменитые крепости России. М.: Вече, 2002.

Отрывок, характеризующий Переславский кремль

Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.