Перес, Валдир

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Валдир Перес
Общая информация
Полное имя Валдир Перес де Арруда
Родился 2 января 1951(1951-01-02) (73 года)
Гарса, Бразилия
Гражданство Бразилия
Позиция вратарь
Информация о клубе
Клуб завершил карьеру
Карьера
Клубная карьера*
1969—1970 Гарса ? (-?)
1970—1973 Понте-Прета ? (-?)
1973—1984 Сан-Паулу 611[1] (-?)
1984 Америка (Рио-де-Жанейро) ? (-?)
1985 Гуарани (Кампинас) 26 (-26)
1986—1988 Коринтианс 16 (-18)
1988 Португеза Деспортос 22 (-19)
1989 Понте-Прета ? (-?)
1990 Санта-Круз (Ресифи) ? (-?)
Национальная сборная**
1975—1982 Бразилия 27 (-17)
Тренерская карьера
1991—1992 Сан-Бенто
1992—1993 Интернасьонал Лимейра
1993—1994 Униан Можи
1994 Сан-Бенто
1994—1995 Интернасьонал Лимейра
1995—1996 Униан Можи
1996—1997 Насьональ (Сан-Паулу)
1997—1998 Ферровиариа
1998 Насьональ (Сан-Паулу)
1998—1999 Гуарульюс
1999 Итапетининга
1999—2000 Итабаяна
2000—2001 Насьональ (Роландия)
2001—2002 Парагуасуенсе
2002 Риу-Бранку
2004 Империо
2006 Уберландия
2007 Арагуаина
2007 Витория (Эспириту-Санту)
2008 Уберландия
2008 Интернасьонал Лимейра
Международные медали
Чемпионаты мира
Бронза Аргентина 1978
Кубки Америки
Бронза 1975

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Валди́р Пе́рес де Арру́да (порт. Waldir (Valdir) Peres de Arruda; 2 января 1951, Гарса, Бразилия) — бразильский футболист, вратарь, и футбольный тренер. Участник трёх чемпионатов мира, один из лучших голкиперов в истории бразильского футбола. Единственный игрок в составе сборной Бразилии, получивший жёлтую карточку на чемпионате мира 1982. Валдир женат, имеет троих детей, дочь — актриса в Нью-Йорке. Его сын Диого — футболист





Карьера

Клубная

Валдир Перес начал карьеру в клубе «Гарса», затем 3 сезона играл за «Понте-Прету». В 1973 году он перешёл в клуб «Сан-Паулу», где быстро стал одним из лучших голкиперов бразильского футбола и в 1974 году поехал на чемпионат мира в качестве третьего вратаря национальной команды. Первый матч за сборную Валдир провёл год спустя, это была игра 4 октября 1975 года на Кубке Америки против Перу, выигранная бразильцами 2:0. В том же 1975 году Перес выиграл свой первый титул — чемпиона штата Сан-Паулу, в финале турнира в серии пенальти Валдир отбил два первых пенальти соперника «Сан-Паулу», клуба «Португеза Деспортос», в то время как игроки его команды забили все три первых 11-метровых[2]; по окончании сезона Валдир был назван лучшим футболистом Бразилии. Два года спустя Валдир смог повторить свой успех в серии пенальти, на этот раз в финале чемпионата Бразилии.

В 1978 году Валдир потерял место в основе команды, его вытеснил молодой голкипер Тониньо, но в том же сезоне Перес вновь смог завоевать место в основе команды, выиграв свой второй титул чемпиона штата Сан-Паулу. В том же году Валдир поехал на свой второй чемпионат мира, но, как и 4 года назад, на поле не выходил. После этого турнира Переса перестали вызывать в стан национальной команды, и лишь 5 января 1981 года Валдир был вызван в состав сборной на матч с Аргентиной и вышел на поле, заменив травмированного Карлоса Галло, этот выход стал первым для Переса с 19 мая 1976 года.

В 1982 году Валдир поехал в качестве основного голкипера на чемпионат мира. На этом турнире бразильцы дошли до второго группового этапа, в решающем матче которого проиграли итальянцам 2:3, это была первая игра Валдира в сборной, в которой он пропустил более одного гола. Эта игра стала последней для Переса в составе сборной Бразилии. Всего за национальную команду он провёл 30 матчей.

В 1984 году Валдир перешёл в клуб «Америка», затем играл за «Гуарани» и «Коринтианс», «Португеза Деспортос», «Понте-Прета» и «Санта-Круз».

В сборной

В сборной Бразилии Валдир Перес дебютировал 4 октября 1975 года в матче Кубка Америки 1975 года со сборной Перу, завершившимся со счётом 2:0. В составе сборной Валдир Перес принял участие в трёх чемпионатах мира 1974, 1978 и 1982 годов и Кубке Америки 1975 года. Причём в 1978 году Валдир Перес в составе сборной стал бронзовым призёром чемпионата мира. Своё последнее выступление за сборную Валдир Перес провёл в матче чемпионата мира 1982 года против сборной Италии 5 июля 1982 года, тот матч завершился поражением бразильцев со счётом 2:3. Всего же за сборную Валдир Перес сыграл 27 официальных матчей, в которых пропустил 17 голов, причём 12 матчей Валдир Перес отстоял «на ноль». Также Валдир Перес сыграл за сборную 4 неофициальных матча, в которых пропустил 4 гола[3].


Итого: 27 матчей / 17 пропущенных голов; 22 победы, 4 ничьих, 1 поражение.


Итого: 4 матча / 4 пропущенных гола; 4 победы.

Тренерская

В 2007 году Валдир Перес начал свою тренерскую карьеру, возглавив клуб «Витория» из Эспириту-Санту, но быстро был уволен, после чего на протяжении 4-х матчей тренировал клуб «Арагуаина». В 2008 году Перес работал с командами «Уберландия» и «Интернасьонал Лимера».

Достижения

Командные

Сборная Бразилии
«Сан-Паулу»
«Коринтианс»
  • Серебряный призёр чемпионата штата Сан-Паулу: 1987
«Санта-Круз» Ресифи

Личные

Напишите отзыв о статье "Перес, Валдир"

Примечания

  1. 296 побед, 193 ничьих и 122 поражения, из них 183 матча (84 победы, 62 ничьих и 37 поражений) в чемпионате Бразилии
  2. [www.chancedegol.com.br/rsssfbrasil/tables/sp1975.htm Sгo Paulo Championship 1975]
  3. [www.rsssfbrasil.com/sel/national.htm Arquivo da Seleção Brasileira Principal]

Ссылки

  • [www.worldfootball.net/spieler_profil/waldir-perez/ Профиль игрока на worldfootball.net]  (нем.)
  • [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=181277 Статистика на сайте FIFA(англ.)
  • [en.sambafoot.com/players/349_Waldir_Peres.html Профиль на СамбаФут]
  • [200.159.15.35/brasilnacopa/craques.aspx?j=251 Профиль на brasilnacopa]
  • [terceirotempo.ig.com.br/quefimlevou_interna.php?id=121&sessao=f Статья на terceirotempo.ig.com.br]
  • [futpedia.globo.com/jogadores/waldir-perez Профиль в Футпедии]
  • [antigo.miltonneves.com.br/QFL/Conteudo.aspx?ID=61067 Статья на miltonneves.com]


</div>

</div>

</div>

Отрывок, характеризующий Перес, Валдир

– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.
– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.


Когда княжна Марья взошла в комнату, князь Василий с сыном уже были в гостиной, разговаривая с маленькой княгиней и m lle Bourienne. Когда она вошла своей тяжелой походкой, ступая на пятки, мужчины и m lle Bourienne приподнялись, и маленькая княгиня, указывая на нее мужчинам, сказала: Voila Marie! [Вот Мари!] Княжна Марья видела всех и подробно видела. Она видела лицо князя Василья, на мгновенье серьезно остановившееся при виде княжны и тотчас же улыбнувшееся, и лицо маленькой княгини, читавшей с любопытством на лицах гостей впечатление, которое произведет на них Marie. Она видела и m lle Bourienne с ее лентой и красивым лицом и оживленным, как никогда, взглядом, устремленным на него; но она не могла видеть его, она видела только что то большое, яркое и прекрасное, подвинувшееся к ней, когда она вошла в комнату. Сначала к ней подошел князь Василий, и она поцеловала плешивую голову, наклонившуюся над ее рукою, и отвечала на его слова, что она, напротив, очень хорошо помнит его. Потом к ней подошел Анатоль. Она всё еще не видала его. Она только почувствовала нежную руку, твердо взявшую ее, и чуть дотронулась до белого лба, над которым были припомажены прекрасные русые волосы. Когда она взглянула на него, красота его поразила ее. Анатопь, заложив большой палец правой руки за застегнутую пуговицу мундира, с выгнутой вперед грудью, а назад – спиною, покачивая одной отставленной ногой и слегка склонив голову, молча, весело глядел на княжну, видимо совершенно о ней не думая. Анатоль был не находчив, не быстр и не красноречив в разговорах, но у него зато была драгоценная для света способность спокойствия и ничем не изменяемая уверенность. Замолчи при первом знакомстве несамоуверенный человек и выкажи сознание неприличности этого молчания и желание найти что нибудь, и будет нехорошо; но Анатоль молчал, покачивал ногой, весело наблюдая прическу княжны. Видно было, что он так спокойно мог молчать очень долго. «Ежели кому неловко это молчание, так разговаривайте, а мне не хочется», как будто говорил его вид. Кроме того в обращении с женщинами у Анатоля была та манера, которая более всего внушает в женщинах любопытство, страх и даже любовь, – манера презрительного сознания своего превосходства. Как будто он говорил им своим видом: «Знаю вас, знаю, да что с вами возиться? А уж вы бы рады!» Может быть, что он этого не думал, встречаясь с женщинами (и даже вероятно, что нет, потому что он вообще мало думал), но такой у него был вид и такая манера. Княжна почувствовала это и, как будто желая ему показать, что она и не смеет думать об том, чтобы занять его, обратилась к старому князю. Разговор шел общий и оживленный, благодаря голоску и губке с усиками, поднимавшейся над белыми зубами маленькой княгини. Она встретила князя Василья с тем приемом шуточки, который часто употребляется болтливо веселыми людьми и который состоит в том, что между человеком, с которым так обращаются, и собой предполагают какие то давно установившиеся шуточки и веселые, отчасти не всем известные, забавные воспоминания, тогда как никаких таких воспоминаний нет, как их и не было между маленькой княгиней и князем Васильем. Князь Василий охотно поддался этому тону; маленькая княгиня вовлекла в это воспоминание никогда не бывших смешных происшествий и Анатоля, которого она почти не знала. M lle Bourienne тоже разделяла эти общие воспоминания, и даже княжна Марья с удовольствием почувствовала и себя втянутою в это веселое воспоминание.