Переулок Ульяны Громовой (Санкт-Петербург)

Переулок Ульяны Громовой Санкт-Петербург
Общая информация
Район города	Центральный
Прежние названия	Лиговский, Гусев
Протяжённость	150 м
Ближайшие станции метро	«Площадь Восстания»
Почтовый индекс	191036
Переулок Ульяны Громовой на Викискладе

Переулок Ульяны Гро́мовой — переулок в Санкт-Петербурге, проходящий от улицы Восстания до Лиговского проспекта.

История

Первоначальное название переулка — Лиговский — появилось в 1798 году. Второе название — Гусев — переулок получил в 1821 году. Оно пошло от фамилии домовладельца — купца 1-й гильдии Петра Евсеевича Гусева, проживавшего в конце XVIII века в доме № 3. Нынешнее название переулок получил 15 декабря 1952 года. Он был назван в честь Героя Советского Союза участницы подпольной организации «Молодая гвардия» Ульяны Громовой.

Здания

Нечётная сторона

Доходный дом В. А. Богдановича

Доходный дом В. А. Богдановича (Дом № 1; ул. Восстания, 13) был построен в 1882 году архитекторами П. И. Шестовым и В. П. Богдановичем в стиле эклектика. В 1898 г. дом продается отставному лейтенанту Гвардейского экипажа, предпринимателю И. Н. Величко.

Доходный дом

Доходный дом (дом № 3). Самое старое здание на переулке (до 1840), в нём проживал домовладелец, купец 1-й гильдии Пётр Евсеевич Гусев в конце XVIII столетия в современном доме № 3

• Per U.Gromovoy.JPG

  Дом № 3

Доходный дом

Доходный дом (дом № 5) был построен архитектором Н. К. Рейзманом в 1883—1884 годах.

Доходный дом

Доходный дом (дом № 7) был построен архитектором А. А. Докушевским в 1882 году.

Чётная сторона

Дом Кожухина; Дом В. Д. Кехли

Дом Кожухина — Дом В. Д. Кехли (дом № 2; ул. Восстания, 15) В 1830-х гг. угловой дом принадлежал купцу Кожухину. На участке располагался двухэтажный каменный дом с мезонином, деревянный флигель и службы. В 1875 г., когда дом принадлежал штабс-капитану В. Д. Кехли. его надстроили на два этажа по проекту архитектора К. К. Андерсона, с участием техника А. И. Долотова.

Доходный дом В. Ф. Краевского

Доходный дом В. Ф. Краевского (дом № 4) был построен архитектором В. А. Фомичевым в 1880—1881 годах в стиле эклектика. Фасад украшен двумя эркерами-ризалитами. Простенки эркера на третьем этаже украшены скульптурами кариатид. В 2001 году дом включён КГИОПом в «Перечень вновь выявленных объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность».

• U.Gromovoy h.4.jpg

  Дом № 4

Доходный дом

Доходный дом (дом № 6) построен архитектором А. Л. Гольмом в 1879—1880 годах.

Доходный дом Сливчанского

Доходный дом Сливчанского (дом № 8; Лиговский просп., 25) построен архитектором К. Е. Егоровым в 1854 году в стиле эклектика, расширен П. К. Сверчковыми в 1857 году. С 1873 по 1874 год в квартире № 17 жил Ф. М. Достоевский.

Интересные факты

В наше время Лиговским переулком называется переулок, идущий от Пушкинской улицы до Лиговского проспекта.

Литература

• Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Ленинграда. — 3-е изд., испр. и доп. — Л.: Лениздат, 1985. — С. 388—389. — 511 с.
• Горбачевич К. С., Хабло Е. П. Почему так названы? О происхождении названий улиц, площадей, островов, рек и мостов Санкт-Петербурга. — 4-е изд., перераб. — СПб.: Норинт, 1996. — С. 268. — 359 с. — ISBN 5-7711-0002-1.

Отрывок, характеризующий Переулок Ульяны Громовой (Санкт-Петербург)

– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.