Перкаль

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Перка́ль (фр. percale, от перс. پرگاله‎ [pargāla] — тряпка[1]) — хлопчатобумажная ткань повышенной прочности из некручёных нитей.

Строго говоря, слово «перкаль» в русском языке относится к женскому роду, однако в контексте применения в авиации (см. ниже) это слово чаще используется в мужском роде.





Изготовление

Изготавливается из средних (№ 36—60) и тонких (№ 60—100) номеров бумажной пряжи; в последнем случае называется также бумажным батистом. Плотность от 3500 до 6500 нитей на 1 м (90-160 нитей на 1 дм). Выпускается в неотделанном виде, но с удалённым клеящим раствором, нанесённым при шлихтовании.

Применение

Первое применение тканей, попадающих под определение «перкаль», относится к 1774 году, когда Анн-Робер-Жак Тюрго, барон д’Ольн, в тот момент государственный секретарь по флоту Франции, попытался использовать хлопчатобумажную ткань, пропитанную льняным маслом, для изготовления парусов. Но, ввиду большой потребности в льняном масле, внедрение перкалевых парусов затянулось до 1806 года, когда на флот пошли хлопчатобумажные паруса, пропитанные органическими смолами. Royal Navy, в свою очередь, пришел к использованию перкалевых парусов в 1814 году.

В первой половине XX века перкаль применялся в авиационной промышленности как материал для изготовления обшивки крыльев, фюзеляжа, элементов оперения и иных поверхностей самолётов. При этом для получения требуемых характеристик прочности, влагостойкости, влагонепроницаемости и воздухонепроницаемости ткань пропитывалась специальными лаками. За такое использование перкаль получил шуточное прозвище «детская пелёнка авиации». Технология изготовления обшивки из перкаля использовалась в военной авиации примерно до начала Второй мировой войны, а в спортивной — до 1960‑70‑х годов. В дальнейшем для изготовления обшивки стали применяться другие материалы.

Перкаль использовался как обшивка самолета По-2.

До начала широкого распространения синтетических тканей перкаль использовался для изготовления облегчённых палаток, в частности, очень популярной среди советских туристов до конца 1970-х годов «серебрянки».

В настоящее время перкаль используется для пошива парашютов и парусов, изготовления постельного белья (не пропускает пух, перья), платьев и женских блузок.

Напишите отзыв о статье "Перкаль"

Примечания

  1. [www.loghatnaameh.com/dehkhodaworddetail-17b63b086d534e9aa80a2260a06b04bf-fa.html Толковый словарь персидского языка Алиакбара Деххода]

См. также

Ссылки

  • [eventology.wiki-wiki.ru/ru-wz/index.php/Хлопчатобумажные_ткани Хлопчатобумажные ткани].
  • [eventology.wiki-wiki.ru/ru-wz/index.php?title=Перкаль&redirect=no Перкаль].

Отрывок, характеризующий Перкаль

За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?