Перпонхер Седльницки, Хендрик Георг де

Хендрик Георг де Перпонхер Седльницки
нидерл. Hendrik George graaf de Perponcher Sedlnitsky
Дата рождения	19 мая 1773(1773-05-19)
Место рождения	Гаага, Нидерланды
Дата смерти	29 ноября 1856(1856-11-29) (83 года)
Место смерти	Дрезден, Королевство Саксония
Принадлежность	Нидерланды Нидерланды Австрийская империя Австрийская империя Великобритания Великобритания
Звание	генерал-лейтенант
Сражения/войны	Война Первой коалиции, Война Второй коалиции, Египтская кампания против Наполеона, Кампания Ста дней

Хендрик Георг де Перпонхер Седльницки (нидерл. Hendrik George de Perponcher Sedlnitsky; 19 мая 1773, Гаага, Нидерланды, — 29 ноября 1856, Дрезден, Королевство Саксония) — нидерландский дипломат и военный деятель, герой сражений при Катр-Бра и Ватерлоо, граф.

Биография

Происходил из древнего голландского дворянского рода. Образование получил в Англии и Брауншвейге.

В 1790 году поступил на военную службу поручиком в голландскую армию, участвовал в кампании 1793 года против Франции и за отличие был произведён в ротмистры и назначен адъютантом принца Фридриха Оранского (nl), которому он спас жизнь в сражении при Вервике. В том же деле ему удалось освободить принца Карла Нассау-Вейльбургского от угрожавшего ему плена.

В 1794 году Перпонхер последовал за семейством наследственного обер-штатгальтера в Англию. В 1795 году поступил капитаном и адъютантом принца Фридриха Оранского в австрийскую службу и участвовал в походах 1796 и 1797 годов, отличился в сражениях при Келе и Клагенфурте.

По смерти принца Фридриха в Падуе, герцог Йорк уговорил Перпонхера перейти майором в егерский полк Левенштейна англо-германского легиона. Полком этим он командовал в кампаниях в Германии и Египте, откуда раненый в 1802 году, вернулся в Англию.

В 1804 году Перпонхер отправился на Мальту, в чине подполковника; в 1807 году произведён в полковники и бригадиры Лузитанского (Португальского) легиона в Опорто. В 1808 году, будучи начальником штаба армии графа Рослина (en), он был назначен в экспедицию на остров Валхерн; но по случаю издания Наполеоном закона о конфискации имений всех голландцев, находящихся на службе в других государствах, он вынужден был оставить английскую службу и на время возвратиться на родину, где как известный приверженец Оранского дома, находился под полицейским надзором.

В 1813 году Перпонхер деятельно действовал против войск Наполеона и своей энергией заставил командовавшего в Хаге французского генерала сдаться на капитуляцию. Принц Оранский, возвратившись из Англии в Голландию, принял бразды правления и послал Перпонхера с важными поручениями к союзным государям в качестве своего генерал-адъютанта. По возвращении он был произведён в генерал-майоры и назначен начальником вновь формировавшихся тогда голландских войск. С ними и в соединении с англичанами и пруссаками он блокировал Горкум, Берген-оп-Зоом и Антверпен. После Парижского мира он занял должность посланника в Берлине.

В 1815 году Перпонхер, будучи генерал-лейтенантом и командиром 2-й дивизии нидерландских войск, снова сражался против Наполеона и вопреки приказу герцога Веллингтона удержал важную позицию в сражении при Катр-Бра. Этим он весьма способствовал общей победе в сражении при Ватерлоо, в котором также был одним из деятельнейших участников. В награду за оказанные им подвиги, Перпонхер получил от короля Нидерландов графский титул. По окончательном изгнании Наполеона Перпонхер был снова отправлен послом в Берлин.

Скончался 29 ноября 1856 года в Дрездене.

У Перпонхера было три сына, все они состояли на прусской службе. Старший сын Вильгельм был камергером и министром-резидентом в Нассау и Франкфурте-на-Майне, затем был посланником Пруссии в Неаполе, Гааге, Мюнхене и Брюсселе. Средний сын Фридрих также был камергером. Младший сын Людвиг состоял капитаном прусских королевских замков.

Источники

• Военный энциклопедический лексикон. 2-е изд. Т. X. — СПб., 1856. — С. 221
• [www.hrono.ru/biograf/bio_p/perponer.html Залесский К. А. Наполеоновские войны 1799—1815. Биографический энциклопедический словарь. — М. 2003]
• Энциклопедия военных и морских наук. Т. V. — СПб., 1891. — С. 604

Отрывок, характеризующий Перпонхер Седльницки, Хендрик Георг де

Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.