Перрего, Жан-Фредерик
| Жан-Фредерик Перрего |
Жан-Фредерик Перрего (фр. Jean-Frédéric Perregaux; 4 сентября 1744, Невшатель — 17 февраля 1808, Вири-Шатийон) — известный французский банкир.
Жан-Фредерик Перрего был старшим из семерых детей (три мальчика и четыре девочки) подполковника департамента Валь-де-Рю Франсуа-Фредерика Перрего (родился в 1716 году), который до 1740 года служил офицером. Жан-Фредерик изучал торговлю и финансы, а также немецкий язык, обучался в Амстердаме и Лондоне, а в 1765 году переехал в Париж.
В 1781 году с помощью своего соотечественника Исаака Panchaud он вместе с банкиром Жан-Альбертом Gumpelzhaimer основывает свой собственный банк. Совсем скоро он разбогател и начал покровительствовать артистам оперного театра, особенно красивым женщинам.
20 января 1779 года в возрасте 35 лет он женится на дочери финансиста и коллекционера картин Аделаиде де Прель де Сюрвиль (фр. Adelaide-Harenc de Presle de Surville), которая была на 13 лет моложе его.
Клиентами банка Перрего были французские или иностранные туристы, посещавшие Париж, а также дипломаты и богатые английские аристократы, известные куртизанки и просто красивые женщины, а также известные впоследствии деятели французской Революции маркиз де Лафайет и Томас Джефферсон.
В 1785 году графиня дю Лау продает ему отель «Гимар» — самый красивый особняк на улице де ла Шоссе д’Антен, где Перрего создает свою резиденцию.
1 января 1767 года Перрего нанимает на работу в свой банк в качестве обыкновенного рядового бухгалтера молодого Жака Лаффита, которому едва исполнилось 19 лет.
В 1789 году Перрего участвует в событиях революции. Служит капитаном в 9-м батальоне 4-й дивизии, затем и командует батальоном с 1 апреля 1791 года.
По некоторым данным Перрего принимал участие в перераспределении британских денег с целью внести раскол среди якобинцев. По подозрению в злоупотреблении финансами он был даже заключен в тюрьму, с 7 по 12 сентября 1793 года, однако вскоре выпущен оттуда благодаря Комитету Общественного Спасения.
22 января 1794 года от рака в Париже умирает его жена Аделаида. Вскоре Перрего покидает Францию и уезжает в Швейцарию, а в его отсутствие бухгалтерские книги его банка были изъяты. После возврата в Париж и возобновлении своей банковской деятельности Перрего подозревается властями Директории в принадлежности к партии, готовящей реставрацию монархии и восхождение на трон Людовика XVIII.
Также Перрего продолжает информировать своих британских друзей письменно о положении дел во Франции, вплоть до расторжения Амьенского мирного договора и начала периода Французской империи. Перрего верит в то, что Наполеон Бонапарт сможет создать условия для возврата к конституционной монархии, поэтому способствует событиям 18 брюмера.
В качестве благодарности за поддержку, 26 декабря 1799 года Наполеон назначает его членом Сената, а 13 февраля 1800 года — Регентом Банка Франции, коим он оставался до самой смерти. 18 октября 1801 года он был также назначен председателем ЦК Банка Франции, кем работал до 22 апреля 1806 года — даты роспуска комитета.
23 февраля 1806 года он вместе с Жаком Лаффитом, который являлся его правой рукой и исполнительным директором от начала революции, создает компанию Perregaux ET CIE.
Умер 17 февраля 1808 года в своем великолепном замке Вири-Шатильон (фр. Viry-Châtillon) в возрасте 63 лет, похоронен в Парижском Пантеоне (фр. Panthéon de Paris). По преданию, он умер, любуясь портретом Розали Дюте — французской куртизанки, натурщицы и актрисы.
Семья и наследники
С 20 января 1779 года был женат на Аделаиде де Прель де Сюрвиль (фр. Adelaide-Harenc de Presle de Surville).
Чета имела дочь Гортензию (Hortense Perregaux) (1779—1855), вышедшую в 1798 году замуж за генерала Мармона (фр. Auguste Frédéric Louis de Viesse de Marmont), и сына Альфонса-Клада-Шарль-Бернардена (фр. Alphonse Claude Charles Bernardin Perregaux) (1785—1841), также банкира, графа Империи (21 декабря 1808 года) и камергера Императора, женатого с 1813 года на Адель Макдональд (фр. Adele-Elisabeth Macdonald) (1794—1822), дочери маршала.
Источники
- [impereur.blogspot.com/2010/01/jean-frdric-perregaux-1744-1808.html Перрего (Jean-Frеderic Perregaux) Жан-Фредерик (1744—1808)]
- [ko.ru/articles/24771 Судьба олигарха (11.03.2013)]
| ||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Перрего, Жан-Фредерик"
Отрывок, характеризующий Перрего, Жан-Фредерик
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
