Перротта, Том

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Том Перротта
Tom Perrotta

Том Перротта в 2007 году
Дата рождения:

13 августа 1961(1961-08-13) (62 года)

Место рождения:

Ньюарк, Нью-Джерси

Гражданство:

США США

Род деятельности:

романист, сценарист

[www.tomperrotta.net perrotta.net]

Томас Р. Перротта (англ. Thomas R. Perrotta; род. 13 августа 1961) — американский романист и сценарист, наиболее известный по своим романам «Выскочка» (1998) и «Как малые дети» (2004), которые были адаптированы в критически успешные, номинированные на премию «Оскар», фильмы. Перротта был одним из сценаристов киноверсии романа «Как малые дети» 2006 года, вместе с Тоддом Филдом, за который он получил номинацию на премию «Оскар» за лучший адаптированный сценарий. Он также известен по своему роману «Оставленные» (2011), который был адаптирован в телесериал на канале HBO.





Биография

Том Перротта родился в Гарвуде, Нью-Джерси,[1] где он провёл всё своё детство, и вырос римским католиком в Гарвуде.[2] Его отец был итальянским иммигрантским почтовым работником, чьи родители эмигрировали из деревни около Авеллино, Кампании, а его мать - албано-итальянский иммигрантский бывший секретарь, которая осталась дома, чтобы растить его вместе с его старшим братом и младшей сестрой.[1][2][3][4] Перротте нравилось читать книги таких писателей как О. Генри, Дж. Р. Р. Толкин и Джон Ирвинг, и решил рано в своей жизни, что он хочет стать писателем.[4] Он был вовлечён в литературный журнал начальной школы, «Pariah», для которого он написал несколько коротких рассказов.[5] Перротта получил степень бакалавра в области английского языка от Йельского университета в 1983 году,[2] и затем получил степень магистра английского/творческого написания от Сиракузского университета. Пока ещё в Сиракузе, Перротта был учеником Тобиаса Вольффа, которого Перротта позже похвалил за "комическое написание и моральную серьёзность."[6]

Перротта женился на писателе Мэри Грэнфилд в 1991 году,[7] и живёт в бостонском пригороде Белмонта, Массачусетса.[8][9]

Карьера

Во время обучения творческому написанию в Гарварде,[6] Перротта завершил три романа, которые с таким трудом нашли публикацию. Одним из них был «Выскочка», сюжет о насыщенных выборах в средней школе, вдохновлённых президентскими выборам в США 1992 года, а другим был «Lucky Winners», который до сих пор остаётся неопубликованным по состоянию на 2007 год, и которого Перротта в 2004 году описал как "довольно неплохой роман о семье, которая распадается после выигрыша в лотереи."[10] В 1994 году, Перротта опубликовал свою первую книгу, коллекцию рассказов «Bad Haircut: Stories of the Seventies», которую «The Washington Post» назвал "более мощным, чем другие романы воспитания." В этом же году, Перротта ушёл из Йельского университета и начал преподавать разъяснительное написание в Гарвардском университете.[2] В 1997 году, он опубликовал «The Wishbones», свой первый роман, про который Перротта сказал, что он в основном "о моих школьных годах."[11] Неопубликованная рукопись «Выскочки» была предложена в качестве сценария в 1996 году режиссёром Александром Пэйном, что привело к интересу опубликования её в виде книги. Она прибыла в книжные магазины в марте 1998 года, а вскоре после её экранизация, которая была выпущена в апреле 1999 года и получила одобрение от критиков.[6] Фильм, в котором играли Мэттью Бродерик и Риз Уизерспун, помог популяризировать Перротту в качестве автора.

После «Выскочки», Перротта сосредоточился на старом, хотя тоже проблемном, составе персонажей: первом с «Joe College» 2000 года, комическом путешествии в тёмную сторону высшего образования, любви и питания (на что автор говорит о своих годах в колледже[11]); и затем с «Как детьми малыми» 2004 года, который исследовал психологические и романтические глубины под поверхностью пригорода.

«Как малые дети» был "книгой-прорывом" Перротты,[2] входившей в многочисленные списки "Лучших книг 2004 года", в том числе «The New York Times Book Review», «Newsweek», «National Public Radio» и «People», и собравшей огромную похвалу для Перротты. «The New York Times» окрестил его "Американским Чеховым, чьи персонажи даже в самой нелепости кажутся благословенными и облагороженными светящейся аурой человека,"[12] а «People» назвал его "редким писателем, в равной степени одарённым в рисовании эмоциональных карт людей... и создании уморительных сцен."[13] В свою очередь, Перротта описывает себя как писателя в "простой американской традиции" авторов, таких как Эрнест Хемингуэй и Раймонд Карвер.[4]

После приобретения прав на его роман «Оставленные» каналом HBO, Перротта тоже стал разрабатывать сериал вместе с Деймоном Линделофом, который также работает шоураннером сериала. Линделоф и Перротта вместе написали сценарии к пилотному и финальному эпизоду первого сезона, и продолжат писать сценарии во втором.

Библиография

Романы

Повести

  • The Weiner Man (1988)
  • Wild Kingdom (1988)
  • Forgiveness (1989—1994)
  • The Smile on Happy Chang's Face (2004)
  • Kiddie Pool (2007)

Сборники рассказов

  • Bad Haircut: Stories of the Seventies (1994)
  • Nine Inches (2013)

Напишите отзыв о статье "Перротта, Том"

Примечания

  1. 1 2 Crace, John [www.theguardian.com/books/2009/feb/21/tom-perrotta-interview A life in writing: Tom Perrotta] (February 21, 2009). — «Он родился в 1961 году в Гарвуде, где он провёл всё своё детство. Его отец был итальянским почтовым работником, его мать - албано-итальянским - "это делало её итальянкой второго класса" - секретарём.»  Проверено 29 сентября 2013.
  2. 1 2 3 4 5 Rich, Motoko. [www.nytimes.com/2007/10/14/books/14rich.html "A Writer's Search for the Sex in Abstinence"], The New York Times, 2007-10-14. Retrieved on 2007-10-20.
  3. Fiamma, Florinda [www.vogue.it/en/uomo-vogue/people-stars/2012/03/tom-perrotta Tom Perrotta At the end of real life in the new novel of a cult author] (March 1, 2012). — «My paternal grandparents were Italian immigrants from a village near Avellino. I grew up hearing them and my dad talk Italian. My mother’s relatives were Albanians, but they, too, lived in Italy before emigrating to the States.»  Проверено 29 сентября 2013.
  4. 1 2 3 Shanahan, Mark. [www.boston.com/news/globe/living/articles/2006/10/18/adaptation/ "Adaptation: Tom Perrotta is growing accustomed to seeing his books on the big screen"], The Boston Globe, 2006-10-18. Retrieved on 2007-07-04.
  5. Schwartz, Missy. [www.ew.com/ew/article/0,,20152501,00.html "The Q&A: Tom Perrotta: His Novel Take on Suburban Life"], Entertainment Weekly, 2007-10-15. Retrieved on 2007-10-20.
  6. 1 2 3 Bancroft, Colette. [www.sptimes.com/2007/01/14/Features/From_page_to_screen.shtml "From page to screen"], St. Petersburg Times, 2007-01-14.
  7. [www.tomperrotta.net/content.php?page=about&n=1&f=2 "About Tom Perrotta"], Official Web Site. Retrieved on 2007-07-04.
  8. Alter, Alexandra. [online.wsj.com/article/SB10001424127887323906804579039401940220682.html Tom Perrotta: Master of Suburban Noir] (August 29, 2013). Проверено 29 сентября 2013. «Mr. Perrotta, who lives in Belmont, Mass.».
  9. McClurg, Jocelyn. [www.usatoday.com/story/life/books/2013/09/04/tom-perrotta-nine-inches-5-questions/2759705/ Cool fall author: Tom Perrotta] (September 4, 2013). Проверено 29 сентября 2013. «Perrotta, 52, who lives in the Boston suburb of Belmont, Mass.».
  10. [www.barnesandnoble.com/writers/writerdetails.asp?z=y&cid=881758 "Meet the Writers: Tom Perrotta"], Barnesandnoble.com, 2004.
  11. 1 2 Alexander, Kevin. "Suburban Observer" (interview with Perrotta), Writer's Digest, Dec. 2007.
  12. Blythe, Will. [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9E0CE3D8133FF937A25750C0A9629C8B63 "All the Children Are Above Average"], The New York Times, 2004-03-14. Retrieved on 2007-07-04.
  13. [www.tomperrotta.net/content.php?page=election&n=2&f=2 "Books & Writing: Election"], Official Web Site. Retrieved on 2007-10-20.
  14. Jensen, Liz. (2011-08-30) [www.kirkusreviews.com/book-reviews/fiction/tom-perrotta/leftovers2/#review THE LEFTOVERS by Tom Perrotta | Kirkus]. Kirkusreviews.com. Retrieved on 2014-06-05.
  15. [www.deadline.com/2013/02/damon-lindelof-tom-perrottas-%E2%80%98leftovers%E2%80%99-gets-pilot-order-at-hbo/ Damon Lindelof & Tom Perrotta's ‘Leftovers’ Gets Pilot Order At HBO]. Deadline.com. Retrieved on 2014-06-05.
  16. King, Stephen. [www.nytimes.com/2011/08/28/books/review/the-leftovers-by-tom-perrotta-book-review.html?_r=0 The Leftovers - By Tom Perrotta - Book Review], The New York Times (25 августа 2011).

Ссылки

  • [www.tomperrotta.net perrotta.net] — официальный сайт Том Перротта
  • Том Перротта (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • [www.bbc.co.uk/worldservice/documentaries/2009/03/090323_theforum_070209.shtml Audio: Tom Perrotta in conversation on the BBC World Service discussion show] The Forum

Отрывок, характеризующий Перротта, Том

– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.