Персианцев, Игорь Георгиевич

Игорь Персианцев

Персональные данные
Представляет	СССР
Дата рождения	16 февраля 1937(1937-02-16)
Место рождения	Москва, СССР
Дата смерти	23 декабря 2015(2015-12-23) (78 лет)
Бывшие тренеры	Елена Васильева Константин Лихарев
Спортивные достижения Лучшие результаты по системе ИСУ (на международных любительских соревнованиях) Сумма: Не участвовал в соревнованиях по Новой системе судейства

Игорь Георгиевич Персианцев (16 февраля 1937 года Москва— 23 декабря 2015 года) - советский фигурист, чемпион СССР 1955 года в одиночном катании. Мастер спорта СССР. Выступал за спортивное общество «Динамо» (Москва). Впоследствии - физик, доктор физико-математических наук, профессор.

Биография

Игорь Георгиевич начал заниматься фигурным катанием на коньках в 1949 году (ДЮСШ «Сокольники»). Вместе с Валентином Захаровым и Львом Михайловым стал первым фигуристом СССР, принявшим участие в чемпионатах Европы (1956 год) и мира (1958 год) в одиночном катании. В 1962 году окончил МГУ имени Ломоносова. Доктор физико-математических наук, профессор Научно-исследовательского института ядерной физики имени Д.В. Скобельцына. Лауреат Государственной премии в области лазерной техники и физики газовых лазеров (1978 год).

Результаты

Соревнования/Сезоны	1954	1955	1956	1957	1958	1959	1960
Чемпионаты мира					21
Чемпионаты Европы			12	13	16	14
Чемпионаты СССР	2	1	3	3	2	2	3

Ссылки

• [www.solovieff.ru/main.mhtml?Part=51&PubID=388 Профиль на сайте В.Соловьёва]
• [www.eskatefans.com/skatabase/euromen1950.html Результаты чемпионатов Европы (мужчины 1950-1959 годы)]

Отрывок, характеризующий Персианцев, Игорь Георгиевич

По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.