Перхушково (Московская область)
Село
Перхушково
|
Перху́шково — село в Одинцовском районе Московской области, входит в сельское поселение Жаворонковское.
Содержание
Название
Название села происходит от разговорной формы мужского имени Порфирий[1].
История
Село Перхушково впервые упоминается в конце XVI века как вотчина С. Ф. Нагого (дяди царицы). В 1610 г. четверть села он передал Лужецкому монастырю. В документах XVII века село также называлось Покровским по церкви Покрова Богородицы. После смерти Василия Нагого, выкупившего дворы у можайских монахов, село унаследовала его дочь Анна, в замужестве княгиня Черкасская. В 1699 г. Перхушково было завещано её внуку, печально известному Бековичу-Черкасскому. В 1765 г. Черкасские продали село генерал-майору М. А. Яковлеву.
При Яковлевых Покровская церковь перестраивается в камне, строится двухэтажный господский дом. Местные жители рассказывали, что во время продвижения французов к Москве в этом доме ночевал Наполеон. В то время селом владел дядя писателя Герцена. В «Былом и думах» тот пишет, что после похищения невесты планировал обвенчаться с ней в Перхушкове. Господский дом в то время уже был заброшен и приходил в упадок:
Запущенный барский дом стоял на большой дороге, окруженный плоскими безотрадными полями; но мне эта пыльная дорога очень нравилась после городской тесноты. В доме покоробленные полы и ступени лестницы качались; шаги и звуки раздавались резко; стены вторили им, будто с удивлением. Старинная мебель из кунсткамеры прежнего владельца доживала свой век в этой ссылкe[2].
В конце ноября 1941 года в Перхушково располагался штаб западного фронта. По свидетельству П. А. Артемьева, у Жукова однажды «сдали нервы», и он «попросил у Верховного перевести свой штаб из Перхушково на Белорусский вокзал, Сталин ему ответил: «Если вы попятитесь до Белорусского вокзала, я займу Ваше место». Больше Жуков у Верховного ничего не просил»[3]. Согласно другой версии, опасаясь прорыва немцев, корпусной комиссар Степанов обратился к Сталину с предложением вывести штаб за Москву, но получил отказ. Уточнив, есть ли лопаты, Сталин якобы предложил предлагающим эвакуировать штаб на восток товарищам «взять лопаты и копать себе могилы» [4].
География
Перхушково расположено в 32 км к западу от центра Москвы и в 9 км к западу от центра Одинцова. Село вытянуто вдоль Можайского шоссе. К юго-востоку от Перхушкова находится деревня Трубачеевка; с остальных сторон село окружено лугами, а также дачными и садоводческими объединениями.
Население
По состоянию на 2010 год официально зарегистрированное население Перхушкова составляет 465 жителей[5].
Экономика
Промышленные предприятия в селе отсутствуют. Имеются несколько продовольственных магазинов.
Транспорт
Перхушково вытянуто вдоль трассы Можайского шоссе. К югу от села проходит Белорусская железная дорога, имеется пассажирская платформа Здравница. Следует обратить внимание на то, что платформа Перхушково находится в селе Юдино, в 1,5 км от восточной границы села Перхушково.
Автобусные маршруты связывают Перхушково с городами Одинцово, Краснознаменск, Голицыно и Звенигород.
Архитектура и достопримечательности
Основная застройка Перхушкова представлена частными домами. В восточной части села имеются несколько многоквартирных домов высотой до восьми этажей. С 2013 года ведётся строительство двух малоэтажных жилых комплексов.
Главная достопримечательность села - усадьба "Перхушково", на территории сохранились господский дом и храм.
Первый этаж господского дома кирпичный, был построен в стиле классицизма в 1760-х годах[6]. Второй этаж деревянный, появился в первой половине XIX века. Фасад украшен шестиколонным портиком с балконом на уровне второго этажа[7]. В настоящее время находится в неудовлетворительном состоянии.
Храм Покрова Богородицы был построен в стиле барокко в 1763 году на средства М. А. Яковлева. В XIX веке дважды перестраивался[8].
Усадьба принадлежала Яковлевым и многократно посещалась их родственником А. И. Герценом.
Религия
Вышеупомянутый храм Покрова Богородицы является действующим и служит точкой притяжения прихожан из близлежащих окрестностей.
Помимо него, на территории села в 2004 году был построен домовый храм Космы и Дамиана Римских при больнице[9].
Здравоохранение
Земская больница появилась в Перхушкове на рубеже XIX и XX веков[9]. В её составе был роддом, который просуществовал до 1982 года. В советское время отличительной чертой Перхушковской участковой больницы[10] являлось её гнойное отделение. Долгое время оно было единственным на весь Одинцовский район. И даже в 90-х годах, когда внешний и внутренний вид больницы оставлял желать лучшего, сюда привозили больных не только из Одинцова, но и из Москвы.
В XXI веке для больницы началась реконструкция. Был построен новый корпус, получивший название «Центр здоровья». При этом были разобраны старые деревянные бараки, которые просуществовали более 70 лет. В «Центре» установили новое оборудование и создали комфортные условия для больных и врачей, в том числе при лечении в стационаре. Сейчас Перхушковская больница носит название «Районная больница № 2». При ней действует поликлиника.
Образование
Перхушковская школа[11], как и больница, появилась в конце XIX века. Сначала она была только начальной, но в 30-х годах XX века в ней учились уже восемь лет. При школе была открыта библиотека, имеющая отдельное от школы здание. В 2009 году обсуждался вопрос о переводе библиотеки в Жаворонки. Саму школу несколько раз пытались закрыть в связи с малочисленностью населения: в конце 80-х годов прошлого века были классы даже по 4 человека, а в среднем — по 10 школьников. Благодаря активности местных жителей и поддержке главы Юдинской администрации школа пока работает (по состоянию на апрель 2010 г.[12]).
Упоминания в искусстве
Перхушково упоминается в романе Л. Н. Толстого "Война и мир"[13]:
24-го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24-го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Известные жители
- Обозреватель газеты «МК» Александр Минкин[14].
- Певица Ирина Туманова.
Напишите отзыв о статье "Перхушково (Московская область)"
Примечания
- ↑ [pandia.org/105429/ Pandia.org Энциклопедия знаний].
- ↑ [az.lib.ru/g/gercen_a_i/text_0090.shtml Lib.ru/Классика: Герцен Александр Иванович. Былое и думы. Часть первая]
- ↑ [stalin-irk.narod.ru/index.files/STALIN_1/Tuev_60.html В]
- ↑ Документально-публицистический фильм Алексея Пивоварова «Москва. Осень. 41-й».
- ↑ [www.msko.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/msko/resources/e40105804129853eb81eff367ccd0f13/3+%D1%82%D0%BE%D0%BC.rar Итоги Всероссийской переписи населения 2010 года. Численность сельского населения Московской области. Том 3].
- ↑ [nataturka.ru/muzey-usadba/perhushkovo.html Памятники архитектуры Подмосковья].
- ↑ [hist-usadba.narod.ru/links0-76.html Усадьба Перхушково].
- ↑ [temples.ru/card.php?ID=2564 Храмы России].
- ↑ 1 2 [temples.ru/card.php?ID=2566 Храмы России].
- ↑ [wikimapia.org/10378853/ru/Муниципальное-учреждение-здравоохранения-«Перхушковская-участковая-больница» Муниципальное учреждение здравоохранения «Перхушковская участковая больница» Перхушково]
- ↑ [wikimapia.org/10253343/ru/Перхушковская-средняя-школа Перхушковская средняя школа Перхушково]
- ↑ [perhushkovo.odinedu.ru/ Перхушковская ООШ]
- ↑ [az.lib.ru/t/tolstoj_lew_nikolaewich/text_0060.shtml Л. Н. Толстой. Война и мир].
- ↑ "Великая фанера", статья Александра Минкина в газете "Московский комсомолец", от 13.05.2005г.
Литература
- Холмогоровы В. и Г. Исторические материалы. М.: Вып. 3, с. 183—185, 1886 г.
- Аверьянов К. А., Пузатиков А. А. Одинцовская земля / Серия «Энциклопедия сёл и деревень Подмосковья» /. — М.: Энциклопедия российских деревень, с. 327—331, 1994 г.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
|
|
|
Отрывок, характеризующий Перхушково (Московская область)
– Отступления войск за Неман, государь, – сказал Балашев.– За Неман? – повторил Наполеон. – Так теперь вы хотите, чтобы отступили за Неман – только за Неман? – повторил Наполеон, прямо взглянув на Балашева.
Балашев почтительно наклонил голову.
Вместо требования четыре месяца тому назад отступить из Номерании, теперь требовали отступить только за Неман. Наполеон быстро повернулся и стал ходить по комнате.
– Вы говорите, что от меня требуют отступления за Неман для начатия переговоров; но от меня требовали точно так же два месяца тому назад отступления за Одер и Вислу, и, несмотря на то, вы согласны вести переговоры.
Он молча прошел от одного угла комнаты до другого и опять остановился против Балашева. Лицо его как будто окаменело в своем строгом выражении, и левая нога дрожала еще быстрее, чем прежде. Это дрожанье левой икры Наполеон знал за собой. La vibration de mon mollet gauche est un grand signe chez moi, [Дрожание моей левой икры есть великий признак,] – говорил он впоследствии.
– Такие предложения, как то, чтобы очистить Одер и Вислу, можно делать принцу Баденскому, а не мне, – совершенно неожиданно для себя почти вскрикнул Наполеон. – Ежели бы вы мне дали Петербуг и Москву, я бы не принял этих условий. Вы говорите, я начал войну? А кто прежде приехал к армии? – император Александр, а не я. И вы предлагаете мне переговоры тогда, как я издержал миллионы, тогда как вы в союзе с Англией и когда ваше положение дурно – вы предлагаете мне переговоры! А какая цель вашего союза с Англией? Что она дала вам? – говорил он поспешно, очевидно, уже направляя свою речь не для того, чтобы высказать выгоды заключения мира и обсудить его возможность, а только для того, чтобы доказать и свою правоту, и свою силу, и чтобы доказать неправоту и ошибки Александра.
Вступление его речи было сделано, очевидно, с целью выказать выгоду своего положения и показать, что, несмотря на то, он принимает открытие переговоров. Но он уже начал говорить, и чем больше он говорил, тем менее он был в состоянии управлять своей речью.
Вся цель его речи теперь уже, очевидно, была в том, чтобы только возвысить себя и оскорбить Александра, то есть именно сделать то самое, чего он менее всего хотел при начале свидания.
– Говорят, вы заключили мир с турками?
Балашев утвердительно наклонил голову.
– Мир заключен… – начал он. Но Наполеон не дал ему говорить. Ему, видно, нужно было говорить самому, одному, и он продолжал говорить с тем красноречием и невоздержанием раздраженности, к которому так склонны балованные люди.
– Да, я знаю, вы заключили мир с турками, не получив Молдавии и Валахии. А я бы дал вашему государю эти провинции так же, как я дал ему Финляндию. Да, – продолжал он, – я обещал и дал бы императору Александру Молдавию и Валахию, а теперь он не будет иметь этих прекрасных провинций. Он бы мог, однако, присоединить их к своей империи, и в одно царствование он бы расширил Россию от Ботнического залива до устьев Дуная. Катерина Великая не могла бы сделать более, – говорил Наполеон, все более и более разгораясь, ходя по комнате и повторяя Балашеву почти те же слова, которые ои говорил самому Александру в Тильзите. – Tout cela il l'aurait du a mon amitie… Ah! quel beau regne, quel beau regne! – повторил он несколько раз, остановился, достал золотую табакерку из кармана и жадно потянул из нее носом.
– Quel beau regne aurait pu etre celui de l'Empereur Alexandre! [Всем этим он был бы обязан моей дружбе… О, какое прекрасное царствование, какое прекрасное царствование! О, какое прекрасное царствование могло бы быть царствование императора Александра!]
Он с сожалением взглянул на Балашева, и только что Балашев хотел заметить что то, как он опять поспешно перебил его.
– Чего он мог желать и искать такого, чего бы он не нашел в моей дружбе?.. – сказал Наполеон, с недоумением пожимая плечами. – Нет, он нашел лучшим окружить себя моими врагами, и кем же? – продолжал он. – Он призвал к себе Штейнов, Армфельдов, Винцингероде, Бенигсенов, Штейн – прогнанный из своего отечества изменник, Армфельд – развратник и интриган, Винцингероде – беглый подданный Франции, Бенигсен несколько более военный, чем другие, но все таки неспособный, который ничего не умел сделать в 1807 году и который бы должен возбуждать в императоре Александре ужасные воспоминания… Положим, ежели бы они были способны, можно бы их употреблять, – продолжал Наполеон, едва успевая словом поспевать за беспрестанно возникающими соображениями, показывающими ему его правоту или силу (что в его понятии было одно и то же), – но и того нет: они не годятся ни для войны, ни для мира. Барклай, говорят, дельнее их всех; но я этого не скажу, судя по его первым движениям. А они что делают? Что делают все эти придворные! Пфуль предлагает, Армфельд спорит, Бенигсен рассматривает, а Барклай, призванный действовать, не знает, на что решиться, и время проходит. Один Багратион – военный человек. Он глуп, но у него есть опытность, глазомер и решительность… И что за роль играет ваш молодой государь в этой безобразной толпе. Они его компрометируют и на него сваливают ответственность всего совершающегося. Un souverain ne doit etre a l'armee que quand il est general, [Государь должен находиться при армии только тогда, когда он полководец,] – сказал он, очевидно, посылая эти слова прямо как вызов в лицо государя. Наполеон знал, как желал император Александр быть полководцем.
– Уже неделя, как началась кампания, и вы не сумели защитить Вильну. Вы разрезаны надвое и прогнаны из польских провинций. Ваша армия ропщет…
– Напротив, ваше величество, – сказал Балашев, едва успевавший запоминать то, что говорилось ему, и с трудом следивший за этим фейерверком слов, – войска горят желанием…
– Я все знаю, – перебил его Наполеон, – я все знаю, и знаю число ваших батальонов так же верно, как и моих. У вас нет двухсот тысяч войска, а у меня втрое столько. Даю вам честное слово, – сказал Наполеон, забывая, что это его честное слово никак не могло иметь значения, – даю вам ma parole d'honneur que j'ai cinq cent trente mille hommes de ce cote de la Vistule. [честное слово, что у меня пятьсот тридцать тысяч человек по сю сторону Вислы.] Турки вам не помощь: они никуда не годятся и доказали это, замирившись с вами. Шведы – их предопределение быть управляемыми сумасшедшими королями. Их король был безумный; они переменили его и взяли другого – Бернадота, который тотчас сошел с ума, потому что сумасшедший только, будучи шведом, может заключать союзы с Россией. – Наполеон злобно усмехнулся и опять поднес к носу табакерку.
На каждую из фраз Наполеона Балашев хотел и имел что возразить; беспрестанно он делал движение человека, желавшего сказать что то, но Наполеон перебивал его. Например, о безумии шведов Балашев хотел сказать, что Швеция есть остров, когда Россия за нее; но Наполеон сердито вскрикнул, чтобы заглушить его голос. Наполеон находился в том состоянии раздражения, в котором нужно говорить, говорить и говорить, только для того, чтобы самому себе доказать свою справедливость. Балашеву становилось тяжело: он, как посол, боялся уронить достоинство свое и чувствовал необходимость возражать; но, как человек, он сжимался нравственно перед забытьем беспричинного гнева, в котором, очевидно, находился Наполеон. Он знал, что все слова, сказанные теперь Наполеоном, не имеют значения, что он сам, когда опомнится, устыдится их. Балашев стоял, опустив глаза, глядя на движущиеся толстые ноги Наполеона, и старался избегать его взгляда.
– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.