Пестум
| Достопримечательность | |
Пестум
| |
| |
| Страна | Италия |
Пестум (лат. Paestum), первоначально Посейдония (др.-греч. Ποσειδωνία, лат. Poseidonia / Posidonia) — греческая (сибарийская) колония, основанная в конце VII века до н. э.[1] в западной части области Лукания (35 км юго-восточнее нынешнего Салерно).
Очерк истории
Посейдония пережила расцвет в 540-е до н. э. и следующие за тем десятилетия. Около 400 г. Посейдония была завоёвана луканами, что привело к смешению греческой и местной (протоитальянской) культурных традиций. В 274 г. до н. э. город был колонизирован римлянами, которые назвали его Paestum. В конце IX века Пестум был разорен сарацинами, в XI в. — норманнами. Разорению Пестума способствовала заболоченность местности; оставшиеся здесь жители, опасаясь малярии, ушли на близлежащую возвышенность, основав там новый город Капаччо.
В нынешнем Пестуме хорошо сохранились три дорических храма первой половины VI в. до н.э. Один из них посвящён Афине (а не Церере, как прежде думали). Два других возведены в честь Геры и называются храм Геры-I (так называемая «Базилика») и храм Геры-II (а не Нептуна или Аполлона, как считалось ранее). Храм Мира на форуме частью коринфский и принадлежит II веку до н. э. Городские стены имеют до шести метров в ширину и пять километров в периметре. От римского амфитеатра осталось немного. Все эти руины включены в число памятников Всемирного наследия.
В 1968 году в Пестуме была обнаружена гробница (так называемая итал. Tomba del tuffatore, «Гробница ныряльщика») с изумительно сохранившимися фресками (ок. 470 г. до н. э). Это единственный полностью дошедший до наших дней ансамбль греческой фресковой живописи классического периода. Пять росписей, наряду с другими античными находками, ныне находятся в Национальном археологическом музее Пестума.
Фреска ныряльщика (в действительности изображающая не водные процедуры, а символический «прыжок» в загробный мир) — «единственный образец греческой фигурной живописи, сохранившийся от архаики и классики в своей целостности. Среди тысяч известных греческих гробниц этого времени (грубо 700—400 гг. до н.э.) только эта гробница декорирована фресками с изображениями людей»[2].
Рецепция в литературе
|
| |
Напишите отзыв о статье "Пестум"
Примечания
Литература
- Розанов, В. В. Пестум // Мир Искусства. — 1902. — № 2.
- Paestum: scavi, studi, ricerche: bilancio di un decennio (1988-1998), a cura di F. Longo. Paestum: Pandemos, 2000.
- Ross Holloway R. The Tomb of the Diver // American Journal of Archaeology, 110 (2006), pp. 365–388.
Ссылки
- [www.paestum-net.it/ Пестум] (офиц. страница, на итал. языке)
- [www.bellabs.ru/Italia/Italia2010_05_Paestum.html Комментированные фотографии и схемы из Пестума]
- Symposiumnorthwall.jpg
«Сцена симпосия». Фрагмент фрески на саркофаге из «Гробницы ныряльщика». 475 г. до н. э. Национальный музей в Пестуме.
- Paestum BW 2013-05-17 13-58-28.jpg
Храм Афины (кон. VI в. до н. э.)
- Paestum BW 2013-05-17 15-08-53.jpg
Храм Геры (сер. VI в. до н. э.)
- Paestum BW 2013-05-17 15-01-57.jpg
Храм Геры (второй, или Нептуна, не выяснено)
- PaestumTaucher.jpg
«Ныряльщик». Фреска V в. до н. э.
-
На Викискладе есть медиафайлы по теме Пестум
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Пестум
В это же самое время князь Андрей сидел у Пьера и говорил ему о своей любви к Наташе и о твердо взятом намерении жениться на ней.В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.
Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
