Петренко, Василий Яковлевич

Василий Яковлевич Петренко
Дата рождения	1 января 1912(1912-01-01)
Место рождения	с. Кочубеевка, ныне Чутовский район, Полтавская область
Дата смерти	21 марта 2003(2003-03-21) (91 год)
Место смерти	Москва, Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1929—1976
Звание
Командовал	226-я стрелковая дивизия 107-я стрелковая дивизия
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии	Иностранных государств:

Василий Яковлевич Петренко (1 января 1912 года, с. Кочубеевка, ныне Чутовский район Полтавской области — 21 марта 2003 года, Москва) — советский военный деятель, генерал-лейтенант. Герой Советского Союза (1943), профессор, кандидат военных наук.

Начальная биография

Василий Яковлевич Петренко родился 1 января 1912 года в селе Кочубеевка ныне Чутовского района Полтавской области в семье крестьянина.

Окончив среднюю школу, работал в селе.

Военная служба

Довоенный период

В 1929 году Петренко был призван в ряды РККА.

В 1932 году окончил военное пехотное училище, а в 1940 году — Военную академию имени М. В. Фрунзе.

Великая Отечественная война

С июня 1941 года принимал участие в боях войны.

В 1942 году вступил в ряды ВКП(б).

В сентябре 1943 года с выходом 60-й армии к Днепру в районе Припяти, в состав которой входила 226-я стрелковая дивизия, которой командовал полковник Петренко, командир дивизии организовал переправу в ходе Битвы за Днепр. 26 сентября первые подразделения дивизии форсировали реку у села Толокунская Рудня (Вышгородский район, Киевская область).

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 октября 1943 года за мужество и героизм, проявленные при форсировании Днепра и удержании плацдарма на его правом берегу полковнику Василию Яковлевичу Петренко присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 2066).

Командуя 226-й, а затем 107-й стрелковыми дивизиями, Петренко участвовал в боях на Сандомирском плацдарме и в Верхне-Силезской операции, закончив войну в Германии.

27 января 1945 года освобождал концентрационный лагерь Освенцим.

Послевоенная карьера

В 1948 году окончил Военную академию Генерального штаба, после чего возглавлял кафедру военного искусства Военной академии имени М. В. Фрунзе.

В 1976 году вышел в отставку. Жил в Москве, где и умер 21 марта 2003 года. Похоронен на кладбище «Ракитки» (Московская область).

Награды

• Медаль «Золотая Звезда»;
• два ордена Ленина;
• три ордена Красного Знамени;
• орден Суворова 2-й степени;
• орден Суворова 3-й степени;
• орден Отечественной войны 1-й степени;
• орден Трудового Красного Знамени;
• орден Красной Звезды;
• орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени;
• орден Жукова (25 апреля 1995 года, № 12);
• медали.

Литература

• [www.mk.ru/politics/2015/02/01/evropa-eto-kto.html Позор Освенцима] //МК № 26731 от 2 февраля 2015 г.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=7504 Петренко, Василий Яковлевич]. Сайт «Герои Страны».

• [www.az-libr.ru/index.shtml?Persons&F5K/1385f2a7/index Биография В. Я. Петренко на сайте «az-libr.ru»].

Отрывок, характеризующий Петренко, Василий Яковлевич

Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.
– Но мне бы хотелось видеть правый фланг; говорят, он очень силен, – сказал Пьер. – Я бы хотел проехать от Москвы реки и всю позицию.
– Ну, это после можете, а главный – левый фланг…
– Да, да. А где полк князя Болконского, не можете вы указать мне? – спросил Пьер.
– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.
За Кайсаровым к Пьеру еще подошли другие из его знакомых, и он не успевал отвечать на расспросы о Москве, которыми они засыпали его, и не успевал выслушивать рассказов, которые ему делали. На всех лицах выражались оживление и тревога. Но Пьеру казалось, что причина возбуждения, выражавшегося на некоторых из этих лиц, лежала больше в вопросах личного успеха, и у него не выходило из головы то другое выражение возбуждения, которое он видел на других лицах и которое говорило о вопросах не личных, а общих, вопросах жизни и смерти. Кутузов заметил фигуру Пьера и группу, собравшуюся около него.
– Позовите его ко мне, – сказал Кутузов. Адъютант передал желание светлейшего, и Пьер направился к скамейке. Но еще прежде него к Кутузову подошел рядовой ополченец. Это был Долохов.
– Этот как тут? – спросил Пьер.
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..
Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру: