Пётрковский статут

Пётрковский статут 1496 года — постановления в пользу шляхты, принятые польским сеймом в Пётркув-Трыбунальском. Пётрковский статут законодательно оформлял прикрепление польского крестьянства к земле (правом выхода мог воспользоваться только один владелец крестьянского надела в деревне, а из его семьи — только один сын; помещик получил право искать бежавшего крестьянина неограниченное время). Мещанам запрещалось владеть шляхетской землёй, что лишало их возможности перехода в шляхетское сословие. Шляхта освобождалась от уплаты пошлин на ввоз товаров иностранного производства и вывоз сельскохозяйственных продуктов, получала исключительное право производства и продажи спиртных напитков (так называемое право пропинации). Пётрковский статут нанёс экономический удар польским городам.

См. также

• Статут (Средние века)
• Вислицкий статут

Отрывок, характеризующий Пётрковский статут

Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.