Петровское (усадьба, Рыбинск)
Поделись знанием:
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.
Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
| Усадьба | |
Петровское
| |
 А. В. Михалкова и Н. И. Хлебникова с велосипедами у лестницы дома в усадьбе Петровское, 1880-е годы | |
| Страна | Россия |
| Город | Рыбинск |
| Архитектурный стиль | классицизм |
| Основатель | род Михалковых |
| Строительство | XVIII—XX вв. годы |
| Здания: 11 зданий — памятники архитектуры | |
| Реликвии и святыни | иконы в собрании Рыбинского музея-заповедника |
| Статус | охраняется государством |
| Состояние | руинировано |
Петро́вское — родовое имение дворянского рода Михалковых. Находится на высоких холмах, в бору, при впадении Шексны в Волгу, занимало ключевое положение в древнем торговом пути. Напротив находился город Рыбинск. Сейчас имение находится на территории Рыбинска в микрорайоне Заволжье.
Современность
Часть территории занимает МОУ кадетская школа-интернат №2 "Рыбинский кадетский корпус" города Рыбинска, скаутский отряд которой пытается поддержать парк от полного разорения. Усадебный дом полуразрушен. Набережная запущена. В Петровском парке находится символ Рыбинска — Беседка, увенчанная корабликом. Напротив имения по Шексне — раскопки городища Усть-Шексна.
В советское время в парке стояли скульптуры спортсмена, девушки с кукурузой и легендарного советского лётчика В. П. Чкалова, однако в 2012 году все они были разобраны для переноса в планировавшийся в то время «Парк советского периода» в посёлке ГЭС-14. В 2014 году скульптуры были установлены на новом месте.
Занимательные факты
- По преданию, в имении останавливался Бирон. Когда его препровождали в ссылку в Ярославль, то в с. Петровском был назначен ночлег. Сойдя на берег Бирон потребовал предоставить ему барский дом, но бурмистр, не имея разрешения владельца, не пустил Бирона. Пришлось когда-то всесильному вельможе ночевать в бане.
Напишите отзыв о статье "Петровское (усадьба, Рыбинск)"
Ссылки
- [www.newstube.ru/#/video/6E6E641C-12B4-4E2A-8000-9F091E1C68CA] Никита Михалков о Петровском (недоступная ссылка с 12-10-2016 (2751 день))
- [www.rybinsk.ru/region/memorial-petrov.ht историческая справка]
- [yaroslavl.aif.ru/issues/496/03_01 статья в АИФ]
- [progorod76.ru/news/view/2342 Усадьбу Михалковых выставили на торги]
Отрывок, характеризующий Петровское (усадьба, Рыбинск)
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.
Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
Они обе видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо.
Его исповедовали, причастили; все приходили к нему прощаться. Когда ему привели сына, он приложил к нему свои губы и отвернулся, не потому, чтобы ему было тяжело или жалко (княжна Марья и Наташа понимали это), но только потому, что он полагал, что это все, что от него требовали; но когда ему сказали, чтобы он благословил его, он исполнил требуемое и оглянулся, как будто спрашивая, не нужно ли еще что нибудь сделать.
Когда происходили последние содрогания тела, оставляемого духом, княжна Марья и Наташа были тут.
– Кончилось?! – сказала княжна Марья, после того как тело его уже несколько минут неподвижно, холодея, лежало перед ними. Наташа подошла, взглянула в мертвые глаза и поспешила закрыть их. Она закрыла их и не поцеловала их, а приложилась к тому, что было ближайшим воспоминанием о нем.
