Петросян, Тигран Вартанович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Тигран Петросян

9-й чемпион мира по шахматам
Страны:

СССР СССР

Дата рождения:

17 июня 1929(1929-06-17)

Место рождения:

Тбилиси

Дата смерти:

13 августа 1984(1984-08-13) (55 лет)

Место смерти:

Москва

Звание:

гроссмейстер (1952)
международный мастер (1952)
мастер спорта СССР (1947)

Награды и премии:

Тигра́н Варта́нович Петрося́н (арм. Տիգրան Վարդանի Պետրոսյան, 17 июня 1929, Тбилиси — 13 августа 1984, Москва) — советский шахматист, 9-й чемпион мира по шахматам с 1963 по 1969, международный гроссмейстер (1952), заслуженный мастер спорта СССР (1960), кандидат философских наук, четырёхкратный чемпион СССР (1959, 1961, 1969, 1975), трёхкратный чемпион Москвы (1951, 1956 (с В. Симагиным), 1968 (с Д. Бронштейном), шахматный теоретик и журналист, редактор ежемесячника «Шахматная Москва» (1963—1966), основатель и главный редактор еженедельника «64» (1968—1977). Девятикратный победитель шахматных Олимпиад в составе команды СССР. За своё искусство защиты был прозван «Железным Тиграном»[1]. Десять раз подряд играл в претендентских соревнованиях (в том числе как действующий чемпион мира). Некоторые источники называют его самым труднопобедимым игроком в истории шахмат[2].





Биография

Родился в армянской семье Вартана Петросяна, дворника Тбилисского дома офицеров [3]. Рано потерял родителей, воспитывался старшей сестрой Вартуш. Подрабатывал дворником. Познакомился с шахматами в начале 1940-х годов в тбилисском Дворце пионеров, где полтора года совершенствовался под руководством А. Эбралидзе.

Большое влияние на формирование шахматных взглядов Петросяна оказала книга А. Нимцовича «Моя система на практике», а также игра Капабланки. Первых успехов добился во Всесоюзных юношеских первенствах 1945 — 1-3-е место, 1946 — 1-е; чемпионат Грузии (1945) и Армении (1946; в 1947/1948 вместе с Г. Каспаряном). Норму мастера спорта выполнил в полуфинале чемпионата СССР (1947). В финале чемпионата страны (1949) — 16-е место. После переезда в Москву (1950) добился отличных результатов в чемпионатах столицы: 1950 — 3-е место, 1951 и 1956 — 1-е место. На чемпионате страны 1951 года показал гроссмейстерский класс игры (2-3-е место) и завоевал право участия в межзональном турнире 1952, где также разделил 2-3-е место. С тех пор неизменный участник соревнований на первенство мира. В турнире претендентов 1953 — 5-е место. В межзональных турнирах 1955 — 4-е место, 1958 — 3-4-е, 1962 — 2-3-е; в турнирах претендентов 1956 — 3-7-е, 1959 — 3-е место.

Выиграв турнир претендентов 1962, добился права на матч на первенство мира с М. Ботвинником, победив которого, завоевал звание чемпиона мира в 1963 году. Победитель матча получил 2000 рублей, проигравший — 1200 рублей. После торжественного закрытия матча Союз композиторов Армянской ССР подарил Петросяну ключи от новой машины (ГАЗ-21).[4] Сам Петросян водил плохо и неохотно.[5]

В 1966 Петросян отстоял звание чемпиона, выиграв матч на первенство мира у Б. Спасского. В 1969 проиграл матч на первенство мира Спасскому. Борьбу за звание чемпиона мира продолжил в матчах претендентов (1971—1980). В межзональных турнирах: Биль (1976) — 2-4-е место, Рио-де-Жанейро (1979) — 1-3-е место. В составе сборной команды СССР 9 раз выигрывал шахматные олимпиады (1958—1974), 8-кратный победитель командного чемпионата Европы (1957—1983). Участник 16 чемпионатов СССР, победитель командных чемпионатов страны, чемпион Москвы (1951 и 1956), участник многих крупных международных турниров, выступал за команду СССР в матчах против шахматистов Англии, Аргентины, Венгрии, США, ФРГ, Швеции, Югославии и др. стран; участник «матча века» (1970).

Ему принадлежит множество рекордов. 6 чемпионатов СССР Петросян провел без единого поражения. На 10 Всемирных шахматных Олимпиадах (с 1958 по 1978) годы он добился впечатляющего результата — 79 побед, 50 ничьих и всего одно поражение. В возрасте 50 лет он повторно стал (вместе с Портишем и Хюбнером) победителем межзонального шахматного турнира.

В 1964 г. Арпад Эло выпустил первый неофициальный международный список по рейтингу Эло, который возглавили Петросян и Роберт Фишер с рейтингами 2690.[6] Уступив шахматную корону, Петросян еще многие годы входил в число сильнейших шахматистов планеты.[7] Начиная с введения рейтинга Эло, в 1970—1972, 1974—1977 и 1980 гг. он был в шестерке лучших шахматистов мира (в 1977 г. делил с Виктором Корчным 2-3 места). Петросян входит в первую десятку списка лучших шахматистов мира новых времен по версии Кина-Дивински (период с 18 века по 1987 г.),[8] Ирвинга Чернева[9] и компьютерного метода «наименьших ошибок» Гуида-Братко, который сравнивал ходы шахматистов и лучшие ходы, определяемые компьютерной программой Crafty.[10]

Защитил кандидатскую диссертацию по философии на тему «Некоторые проблемы логики шахматного мышления» (1968).


Скончался от рака желудка и похоронен на Армянском кладбище в Москве[11].

Творчество

abcdefgh
8
8
77
66
55
44
33
22
11
abcdefgh
Староиндийская защита, система Петросяна

Петросян был большим знатоком староиндийской защиты и часто играл по системе, которая позже была названа его именем: 1.d4 Кf6 2.c4 g6 3.Кc3 Сg7 4.e4 d6 5.Кf3 0-0 6.Сe2 e5 7.d5.[12][13] В этом варианте белые запирают центр уже в начале игры. Одна из тактических идей для белых — играть Сg5, связав чёрного коня, за которым располагается ферзь. Чёрные могут ответить либо перемещением ферзя, либо играя h6, хотя такой ход ослабляет их пешечную структуру.[14]

Шахматист яркого таланта, Петросян обладал оригинальностью и глубиной шахматного мышления, широкой эрудицией, сочетал своеобразные стратегические планы с филигранным техническим мастерством. Обладал оригинальным стилем игры, гармонично сочетающим атаку и защиту, стратегию и тактику, точный расчёт и тонкую интуицию. Петросян определял своё творческое кредо так: «Ограничение возможностей соперника, стратегия игры по всей доске, окружение и постепенное сжимание кольца вокруг неприятельского короля».[15] Умея комбинировать, Петросян все же сдерживал свой дар, больше играя позиционно.[16] Его искусство в позиционной и тактической игре, мастерство защиты по праву считаются классическими (Владимир Крамник охарактеризовал Петросяна как первого защитника позиций с большой буквы).[17] Так, верный своему обострённому чувству «опасности», Петросян на турнирах 1962 года не проиграл ни одной партии[18] «Петросяна трудно сбить с пути даже хорошими ходами… Меня всегда поражало его умение, добившись отличной позиции, все время находить маневры, усиливающие её. Петросян хорошо умел видеть и устранять опасность за 20 ходов до того, как она возникает!», — писал Роберт Фишер.[19] Больше всего в шахматах Петросян ценил логику: «Да, может быть, защищаться я люблю больше, чем атаковать, но кто доказал, что защита — менее опасное и рискованное занятие, чем атака!… Я глубоко убеждён, что в шахматах, хотя они и остаются игрой, нет ничего случайного. И это моё кредо. Я люблю только такие партии, где я играл в соответствии с требованиями позиции… Я верю только в логичную, правильную игру». Считается, что Петросян лучше всех в мире использовал свои пешки в атаке и защите.[15] Внёс ценный вклад в теорию дебютов (французская защита, защита Каро-Канн, ряд закрытых начал). Его имя носят вариант Петросяна в новоиндийской защите и система Петросяна в староиндийской защите.[5]

Тиграна Петросяна называли также «Шахматным левшой», так как его необычная манера игры на протяжении десятилетий ставила в тупик самых искушённых соперников.[7]

Результаты выступлений

Год Город Турнир + = Результат Место
1944 Тбилиси V первенство Грузии ? ? ? ? 9—11
1945 Тбилиси Первенство Тбилиси 6 1 4 8 из 11 2
1945 Ленинград IV первенство СССР среди юношей 8 1 6 11 из 15 1—3
1945 Тбилиси VI первенство Грузии 10 2 3 11½ из 15 1
1946 Тбилиси VII первенство Грузии 10 4 5 12½ из 19 5
1946 Ереван VI первенство Армении 8 0 2 9 из 10 1
1946 Ленинград V первенство СССР среди юношей 13 0 2 14 из 15 1
1946 Ленинград Всесоюзный турнир кандидатов в мастера 3 5 7 6½ из 15 8-11
1946 Ереван Матч за звание чемпиона Армении с Г.Каспаряном 5 3 6 8 из 13
1947 Ереван VII первенство Армении 7 1 3 8½ из 11 2—4
1947 Тбилиси Всесоюзный турнир кандидатов в мастера 8 0 7 11½ из 15 1
1947 Рига Первенство общества "Спартак" 6 4 9 10½ из 19 10
1947 Москва Полуфинал 16-го чемпионата СССР 6 4 5 8½ из 15 5
1948 Ереван VIII первенство Армении 12 0 1 12½ из 13 1—2
1948 Тбилиси Турнир шахматистов Закавказских республик 6 0 6 9 из 12 2
1949 Ереван IX первенство Армении 12 2 1 12½ из 15 2
1949 Тбилиси Полуфинал 17-го чемпионата СССР 7 1 8 11 из 16 2
1949 Москва 17-й чемпионат СССР 4 8 7 7½ из 19 16
1949 Ташкент Турнир, посвященный 25-летию Узбекистана 11 1 3 12½ из 15 1—2
1950 Москва Первенство Москвы 4 1 10 9 из 15 3
1950 Горький Полуфинал 18-го чемпионата СССР 8 3 4 10 из 15 2—3
1950 Москва 18-й чемпионат СССР 5 6 6 8 из 17 12—13
1951 Вильнюс Открытое первенство Литвы 8 3 3 9¼ из 14 2—4
1951 Ташкент Матч с М. Мухитдиновым 7 0 7 10½ из 14
1951 Свердловск Полуфинал 19-го чемпионата СССР 9 1 9 13½ из 19 1
1951 Тбилиси Командное первенство СССР (на 3-й доске сб Москвы) 2 2 1 2½ из 5
1951 Москва Первенство Москвы 7 0 5 9½ из 12 1
1951 Тбилиси Турнир с участием мастеров 7 3 5 9½ из 15 2—3
1951 Москва 19-й чемпионат СССР 8 2 7 11½ из 17 2—3
1952 Будапешт Международный турнир мемориал Г.Мароци 6 4 7 9½ из 17 7—8
1952 Гагра Тренировочный матч-турнир 2 3 2 3 из 7 7—8
1952 Сальтшёбаден-Стокгольм Межзональный турнир 7 0 13 13½ из 20 2—3
1953 Бухарест Международный турнир 7 0 12 13 из 19 2
1953 Гагра Тренировочный турнир гроссмейстеров 4 1 4 6 из 9 3
1953 Нойхаузен, Цюрих Турнир претендентов 6 4 18 15 из 28 5
1953 Вена Матч Австрия - СССР (на 1-й доске против Й.Локвенца) 2 0 0 2 из 2
1954 Киев 21-й чемпионат СССР 6 0 13 12½ из 19 4—5
1954 Буэнос-Айрес Матч Аргентина - СССР (на 6-й доске против Г.Пильника) 1 0 3 2½ из 4
1954 Монтевидео Матч СССР — Уругвай 2 0 0 2 из 2
1954 Париж Матч Франция - СССР (на 6-й домке против Р.Белькади) 2 0 0 2 из 2
1954 Нью-Йорк Матч США - СССР (на 7-й доске против А.Бисгайера) 2 0 2 3 из 4
1954 Лондон Матч Англия - СССР (на 6-й доске против Мильнер-Барри) 2 0 0 2 из 2
1954 Стокгольм Матч Швеция - СССР (на 6-й доске против Р.Гуде) 1 0 1 1½ из 2
1954 Москва Матч Москва - Украина (на 3-й доске против И.Липницкого) 1 0 0 1 из 1
1954 Рига Командный Кубок СССР (на 1-й доске "Спартака") 5 1 4 7 из 10 1
1954 Белград Международный турнир 7 3 9 11½ из 19 4—5
1955 Москва 22-й чемпионат СССР 4 0 15 11½ из 19 3—6
1955 Будапешт Матч-турнир Венгрия - СССР (схевенинген) 4 0 3 5½ из 7 1
1955 Москва Матч СССР - США (на 6-й доске против И.Горовица и М.Павея) 4 0 0 4 из 4
1955 Гётеборг Межзональный турнир 5 0 15 12½ из 20 4
1956 Амстердам Турнир претендентов 3 2 13 9½ из 18 3-7
1956 Белград Матч Югославия - СССР (схевенинген) 1 1 6 4 из 8 9-10
1956 Москва Первенство Москвы 6 1 8 10 из 15 1-2
1956 Москва Матч за звание чемпиона Москвы против В.Симагина 3 1 1 3½ из 5
1956 Тбилиси Полуфинал 24-го чемпионата СССР 8 0 9 12½ из 17 1
1957 Москва 24-й чемпионат СССР 7 4 10 12 из 21 7—8
1957 Ленинград Матч-турнир СССР - Югославия (схевенинген) 3 1 4 5 из 8 6
1957 Вена I командное первенство Европы (на 6-й доске) 3 0 2 4 из 5 1
1957 Киев Полуфинал 25-го чемпионата СССР 7 1 11 12½ из 19 1
1958 Рига 25-й чемпионат СССР 5 0 12 11 из 17 2
1958 Вильнюс V командное первенство СССР (на 2-й доске сборной Москвы) 4 1 2 5 из 7 2
1958 Порторож Межзональный турнир 6 1 13 12½ из 20 3-4
1958 Мюнхен ХIII Олимпиада (второй запасной) 8 0 5 10½ из 13 1
1959 Тбилиси 26-й чемпионат СССР 8 0 11 13½ из 19 1
1959 Ленинград Матч Ленинград - Москва (на 2-й доске против М.Тайманова) 1 1 0 1 из 2
1959 Москва Матч Москва - Белоруссия (на 2-й доске против А.Суэтина) 0 0 2 1 из 2
1959 Киев Матч СССР - Югославия (на 2-й доске против А.Матановича) 2 0 2 3 из 4
1959 Москва II Спартакиада народов СССР (на 3-й доске) 3 0 4 5 из 7 1
1959 Блед-Загреб-Белград Турнир претендентов 7 4 17 15½ из 28 3
1960 Бевервейк Международный турнир 4 0 5 6½ из 9 1-2
1960 Ленинград 27-й чемпионат СССР 10 2 7 13½ из 19 2-3
1960 Тунис Матч Тунис - СССР (на 2-й доске) 2 0 0 2 из 2 -
1960 Тунис Матч Италия - СССР (на 2-й доске) 1 0 0 1 из 1 -
1960 Гамбург Матч ФРГ - СССР (схевенинген) 6 0 1 6½ из 7 2-3
1960 Копенгаген Международный турнир мемориал А.Нимцовича 10 0 3 11½ из 13 1
1960 Москва VII командное первенство СССР (на 2-й доске сборной Москвы) 4 1 0 4 из 5 2-4
1960 Лейпциг ХIV Олимпиада (второй запасной) 11 0 2 12 из 13 1
1960 Ленинград Матч Ленинград - Москва (на 3-й доске против И.Бондаревского) 1 0 1 1½ из 2 -
1961 Москва 28-й чемпионат СССР 9 1 9 13½ из 19 1
1961 Москва Командное первенство Москвы 2 0 2 3 из 4 -
1961 Белград Матч Югославия - СССР (схевенинген) 3 0 2 4 из 5 1
1961 Цюрих Международный турнир 7 1 3 8½ из 11 2
1961 Оберхаузен Командное первенство Европы (на 4-й доске) 4 0 4 6 из 8 1
1961 Блед Международный турнир 8 2 9 12½ из 19 3-5
1961 Москва Командный Кубок СССР (на 1-й доске "Спартака") 1 3 1 2½ из 5 6
1962 Стокгольм Межзональный турнир 8 0 14 15 из 22 2-3
1962 Виллемстад, о.Кюрасао Турнир претендентов 8 0 19 17½ из 27 1
1962 Гаага Матч Нидерланды - СССР (на 1-й доске против Я.-Х.Доннера) 1 0 1 1½ из 2 -
1962 Варна ХV Олимпиада (2-я доска) 8 0 4 10 из 12 1
1975 Лас-Пальмас Международный турнир 4 0 10 9 из 14 7
1975 Рига VI Спартакиада народов СССР (на 1-й доске сборной Москвы) 2 2 4 4 из 8 5-6
1975 Милан Международный турнир
круговой турнир 2 0 9 6½ из 11 3
полуфинальный матч с А. Карповым 0 0 4 2 из 4
матч за 3—4-е места с Л. Любоевичем 1 1 4 3 из 6 3—4
1975 Москва Мемориал А. Алехина 4 1 10 9 из 15 6—7
1975 Ереван 43-й чемпионат СССР (высшая лига) 6 1 8 10 из 15 1
1976 Лон-Пайн Международный турнир 4 0 3 5½ из 7 1
1976 Тбилиси IX командный Кубок СССР (высшая лига, на 1-й доске "Спартака") 1 0 6 4 из 7 2-4
1976 Биль Межзональный турнир 6 1 12 12 из 19 2—4
1976 Варесе Матч-турнир трёх (Петросян, Портиш, Таль) 1 0 7 4½ из 8 1
1976 Москва 44-й чемпионат СССР (высшая лига) 6 2 9 10½ из 17 3-4
1977 Чокко Четвертьфинальный матч претендентов с В. Корчным 1 2 9 5½ из 12
1977 Москва Командное первенство Европы (на 2-й доске) 1 0 5 3½ из 6 2
1977 Сочи Мемориал М. Чигорина 3 0 12 9 из 15 5—9
1977 Ленинград 45-е первенство СССР (высшая лига) 4 1 10 9 из 15 3—4
1978/1979 Гастингс Международный турнир 5 0 9 9½ из 14 2—3
1978 Лон-Пайн Международный турнир 3 0 6 6 из 9 6-10
1978 Орджоникидзе Кубок СССР (высшая лига) 2 1 4 4 из 7 2
1978 Вильнюс Международный турнир 6 1 8 10 из 15 2
1978 Москва Матч-турнир трёх столиц (Москва — Белград — Прага), (на 1-й доске) 1 0 1 1½ из 2 1
1978 Буэнос-Айрес ХХIII Олимпиада (на 2-й доске) 3 0 6 6 из 9 7
1979 Таллин Мемориал П. Кереса 8 0 8 12 из 16 1
1979 Теслиц Матч СССР — Югославия (на 2-й доске против Б.Ивкова) 1 0 3 2½ из 4
1979 Москва VII Спартакиада народов СССР (на 1-й доске) 2 1 5 4½ из 8 2-4
1979 Рио-де-Жанейро Межзональный турнир 6 0 11 11½ из 17 1—3
1979 Буэнос-Айрес Международный турнир 2 3 8 6 из 13 9—10
1979 Баня-Лука Международный турнир 3 0 12 9 из 15 4
1980 Скара Командное первенство Европы (на 3-й доске) 0 0 5 2½ из 5 6
1980 Фельден Четвертьфинальный матч претендентов с В. Корчным 0 2 7 3½ из 9
1980 Ростов-на-Дону Кубок СССР (высшая лига) 0 0 7 3½ из 7 4-5
1980 Лас-Пальмас Международный турнир 6 0 5 8½ из 11 1—3
1980 Врбас Международный турнир 2 0 9 6½ из 11 2—4
1980 Бар Международный турнир 7 0 6 10 из 13 1
1981 Москва Матч-турнир четырёх сборных команд СССР (на 4-й доске) 1 1 4 3 из 6 2-3
1981 Москва Международный турнир 1 2 10 6 из 13 9—10
1981 Москва Командное первенство СССР (на 1-й доске) 2 1 6 5 из 9 3—4
1981 Оберварт Международный турнир 6 0 3 7½ из 9 2—6
1981 Вршац Международный турнир 6 1 8 10 из 15 3
1981 Тилбург Международный турнир 3 0 9 7½ из 12 2
1982 Лас-Пальмас Межзональный турнир 3 1 9 7½ из 13 4—5
1982 Кисловодск Кубок СССР (на 1-й доске) 2 1 4 4 из 7 3
1982 Бугойно Международный турнир 2 1 10 7 из 13 6—8
1982 Тилбург Международный турнир 3 2 6 6 из 11 5—6
1983 Таллин Мемориал П. Кереса 3 0 12 9 из 15 3—5
1983 Москва 50-й чемпионат СССР 2 2 11 7½ из 15 6—9
1983 Москва VIII Спартакиада народов СССР (на 2-й доске) 2 0 7 5½ из 9 3
1983 Пловдив Командное первенство Европы (на 3-й доске) 2 0 3 3½ из 5 2
1983 Никшич Международный турнир 1 3 10 6 из 14 11—12

Матчи на первенство мира

Личная жизнь

Жена Петросяна — Рона Яковлевна Петросян (Авинезер, 1925—2003), двое детей — Вартан (окончил РЭА им. Г.В. Плеханова) и Михаил (приёмный сын).[20] В 1960-70-е гг. жил в Замоскворечье, по адресу: Москва, Пятницкая ул., д. 59.

Основные хобби: нарды, футбол, настольный теннис, преферанс, классическая музыка, садоводство («если бы мне платили такую же зарплату, то я бы бросил шахматы и стал садовником»).[5] Любимые блюда — шашлыки, армянский сыр, лобио, сациви.

Награды

  • За достижения в области шахмат награждён орденами «Дружбы народов» (1981), «Знак Почёта» (1965), медалью «За трудовую доблесть» (1957).

Память

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
  • Именем Петросяна названы Центральный дом шахматиста Армении и улица в Ереване, шахматный клуб профсоюзов (Рахмановский пер.) и заочная школа юных шахматистов профсоюзов в Москве.
  • С 1984 проводятся турниры памяти Петросяна, с 1987 — Всесоюзные командные юношеские турниры памяти Петросяна в Москве.
  • В 1987 учреждена медаль памяти Петросяна.
  • 2004 год был объявлен ФИДЕ годом памяти Тиграна Петросяна. Учреждена медаль «Тигран Петросян» ФИДЕ — награда тренерам за особые достижения в течение последних лет.
  • В честь Петросяна были выпущены почтовые марки Армении.

Книги

Напишите отзыв о статье "Петросян, Тигран Вартанович"

Литература

  • Шахматный словарь / гл. ред. Л. Я. Абрамов; сост. Г. М. Гейлер. — М.: Физкультура и спорт, 1964. — С. 305—306. — 120 000 экз.
  • Васильев В. Л. Загадка Таля ; Второе «я» Петросяна. Москва : Физкультура и спорт, 1973. 336 с.
  • Шахматы : энциклопедический словарь / гл. ред. А. Е. Карпов. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 299. — 624 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-005-3.;
  • Линдер В. И., Линдер И. М. Короли шахматного мира. М.: Терра-Спорт, 2001
  • Каспаров Г. К. Мои великие предшественники. 3 : От Петросяна до Спасского. Москва : РИПОЛ Классик, 2004. 381, [1] с., [24] л. ил. ISBN 5-7905-2979-8.
  • Чатинян Р.А., Ханамирян Г.С. Тигран Петросян. Хроника борьбы за шахматную корону. Ереван: Изд-во ЕГУАС, 2013. 208 с.

Примечания

  1. Kasparov, Garry (2004). My Great Predecessors, part III, сс. 7, 16, 62, 80
  2. David Edmonds, John Eidinow. Bobby Fischer Goes to War. — Faber & Faber Non Fiction, 2011. — ISBN 0571214118., p. 66:"Arguably, Tigran Petrosian was the most difficult player to defeat in the history of chess. Tigr is the Russian for tiger. Not so much tiger, more snake or cunning fox, commentators thought. He had infinite patience, awaiting exactly the right moment to pounce. Spassky called him ‘a unique match pugilist. His forte is that he makes it almost impossible to lay a glove on him.” Petrosian put it differently:’I try to avoid chance. Those who rely on chance should play cards or roulette’."
  3. [www.britannica.com/EBchecked/topic/454532/Tigran-Vartanovich-Petrosyan Tigran Vartanovich Petrosyan] — статья из Энциклопедии Британника
  4. [sobytiya.net.ua/archive,date-2008_06_16,article-priemnuiy_sun_tigrana_petrosyana_mihail/article.html Армянские болельщики подарили отцу ключи от новой машины, а грузинские в ответ — картину]
  5. 1 2 3 [www.zamos.ru/dossier/p/4521/ Петросян Тигран Вартанович. Чемпион мира по шахматам, «Вестник Замоскворечья», 2009]
  6. [www.bobby-fischer.net/Bobby_Fischer_Biography.html Bobby Fischer Biography]
  7. 1 2 [www.russiachess.org/persons_of_day/petrosian/ ТИГРАН ПЕТРОСЯН. Персона Дня — 18.06.2012] на сайте Российской Шахматной Федерации
  8. [chess.eusa.ed.ac.uk/Chess/Trivia/AlltimeList.html All Time Rankings]
  9. Twelve Great Chess Players and Their Best Games, Irving Chernev, 1995 (reprint of 1976 edition)
  10. [www.truechess.com/web/champs.html Truechess.com Compares the Champions]
  11. [www.mosritual.ru/mesta-zahoronenija/armjanskoe-kladbische Армянское кладбище] (Проверено 13 ноября 2009)
  12. [www.chessgames.com/perl/chessopening?eco=E93 King's Indian, Petrosian System] on ChessGames.com
  13. [www.chess.com/opening/eco/E93_Kings_Indian_Defense_Petrosian_Variation_Normal_Defense King's Indian Defense, Petrosian Variation] on Chess.com
  14. Gufeld and Schiller 2000, p. 140
  15. 1 2 [krugosvet.ru/enc/sport/PETROSYAN_TIGRAN_VARTANOVICH.html Ю. Авербах Т. Петросян Энциклопедия Кругосвет]
  16. Карпов А., Рошаль А. Девятая вертикаль, М. 1978. с. 255
  17. [www.kramnik.com/eng/interviews/getinterview.aspx?id=61 Kramnik Interview: From Steinitz to Kasparov, 2005]
  18. Schonberg, Harold C. (1973). Grandmasters of Chess. J. B. Lippincott. ISBN 0-397-01004-4. p. 245
  19. Мансуров Е. А. Загадка Фишера. — М.: Советский спорт, 1992
  20. [www.noev-kovcheg.ru/mag/2009-06/1643.html Загадка «железного Тиграна»]

Ссылки

  • [www.chessgames.com/perl/chessplayer?pid=16149 Партии Тиграна Петросяна] в базе Chessgames.com (англ.)
  • [www.365chess.com/players/Tigran_V_Petrosian Личная карточка Тиграна Петросяна] на сайте 365chess.com
  • [www.olimpbase.org/players/ikkqkgyh.html Выступления Тиграна Петросяна на шахматных олимпиадах]
  • [www.olimpbase.org/playerse/ikkqkgyh.html Выступления Тиграна Петросяна на командных чемпионатах Европы]
  • [www.peoples.ru/sport/chees_player/petrosyan/ Тигран Петросян на сайте Peoples.Ru]
  • [www.wtharvey.com/petr.html 50 позиций из партий Петросяна]  (англ.)
  • [www.sport-stat.ru/chess/players.php?id=38784 Статистика на сайте Sport-stat.ru]  (англ.)
  • [www.russiachess.org/persons_of_day/petrosian/ ТИГРАН ПЕТРОСЯН. Персона Дня — 18.06.2012] на сайте Российской Шахматной Федерации
  • [www.youtube.com/watch?v=KKanAXf08QU Как уходили кумиры: Тигран Петросян (недоступная ссылка с 24-05-2014 (3596 дней))]
Предшественник:
Михаил Ботвинник
Чемпион мира по шахматам
1963 — 1969
Преемник:
Борис Спасский

Отрывок, характеризующий Петросян, Тигран Вартанович

– Очень важное, от генерала Дохтурова, – сказал Болховитинов, входя в ощупанную им растворенную дверь. Денщик прошел вперед его и стал будить кого то:
– Ваше благородие, ваше благородие – кульер.
– Что, что? от кого? – проговорил чей то сонный голос.
– От Дохтурова и от Алексея Петровича. Наполеон в Фоминском, – сказал Болховитинов, не видя в темноте того, кто спрашивал его, но по звуку голоса предполагая, что это был не Коновницын.
Разбуженный человек зевал и тянулся.
– Будить то мне его не хочется, – сказал он, ощупывая что то. – Больнёшенек! Может, так, слухи.
– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.


Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?
Армия не могла нигде поправиться. Она, с Бородинского сражения и грабежа Москвы, несла в себе уже как бы химические условия разложения.
Люди этой бывшей армии бежали с своими предводителями сами не зная куда, желая (Наполеон и каждый солдат) только одного: выпутаться лично как можно скорее из того безвыходного положения, которое, хотя и неясно, они все сознавали.
Только поэтому, на совете в Малоярославце, когда, притворяясь, что они, генералы, совещаются, подавая разные мнения, последнее мнение простодушного солдата Мутона, сказавшего то, что все думали, что надо только уйти как можно скорее, закрыло все рты, и никто, даже Наполеон, не мог сказать ничего против этой всеми сознаваемой истины.
Но хотя все и знали, что надо было уйти, оставался еще стыд сознания того, что надо бежать. И нужен был внешний толчок, который победил бы этот стыд. И толчок этот явился в нужное время. Это было так называемое у французов le Hourra de l'Empereur [императорское ура].
На другой день после совета Наполеон, рано утром, притворяясь, что хочет осматривать войска и поле прошедшего и будущего сражения, с свитой маршалов и конвоя ехал по середине линии расположения войск. Казаки, шнырявшие около добычи, наткнулись на самого императора и чуть чуть не поймали его. Ежели казаки не поймали в этот раз Наполеона, то спасло его то же, что губило французов: добыча, на которую и в Тарутине и здесь, оставляя людей, бросались казаки. Они, не обращая внимания на Наполеона, бросились на добычу, и Наполеон успел уйти.
Когда вот вот les enfants du Don [сыны Дона] могли поймать самого императора в середине его армии, ясно было, что нечего больше делать, как только бежать как можно скорее по ближайшей знакомой дороге. Наполеон, с своим сорокалетним брюшком, не чувствуя в себе уже прежней поворотливости и смелости, понял этот намек. И под влиянием страха, которого он набрался от казаков, тотчас же согласился с Мутоном и отдал, как говорят историки, приказание об отступлении назад на Смоленскую дорогу.
То, что Наполеон согласился с Мутоном и что войска пошли назад, не доказывает того, что он приказал это, но что силы, действовавшие на всю армию, в смысле направления ее по Можайской дороге, одновременно действовали и на Наполеона.


Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.



Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.