Петрунин, Евдоким Фёдорович

Евдоким Фёдорович Петрунин
Дата рождения	31 июля 1904(1904-07-31)
Место рождения	д. Сысоевка, Рославльский уезд, Смоленская губерния, Российская империя
Дата смерти	2 сентября 1959(1959-09-02) (55 лет)
Место смерти	Тамбов, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	артиллерия
Годы службы	1926—1946
Звание	полковник
Командовал	29-й отдельной истребительно-противотанковой артиллерийской бригадой
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	жил и работал в Тамбове

Евдоки́м Фёдорович Петру́нин (31 июля 1904, д. Сысоевка, Смоленская губерния — 2 сентября 1959, Тамбов) — командир 29-й отдельной истребительно-противотанковой артиллерийской бригады Резерва Главного Командования 47-й армии Воронежского фронта, подполковник, Герой Советского Союза.

Биография

Родился 31 июля 1904 года в семье крестьянина. Русский. Работал на станции Пригорье Рославльского района. В 1928 году окончил двухгодичную партшколу.

В Красной Армии с 1926 года. В 1930 году окончил Минскую артиллерийскую школу. На фронтах Великой Отечественной войны с июня 1941 года.

В августе 1943 года после успешного оборонительного сражения на южном выступе Курской дуги войска Воронежского фронта перешли в контрнаступление. 11 августа 1943 года части 4-го гвардейского танкового корпуса с ходу атаковали город Ахтырку Сумской области.

Командование Воронежским фронтом выдвинуло в полосу наступления 40-й армии из своего резерва 47-ю армию, в составе которой была 29-я бригада подполковника Петрунина. Бригада получила задачу поддерживать наступление стрелковых частей и соединений армии в направлении Олешня — Чупаховка — Зеньков с последующим выходом в тыл противника в районе Чупаховки. Через несколько дней враг нанес удар по войскам 27-й армии, прорвал нашу оборону и его танки подошли к Каплуновке.

Артиллеристы подполковника Е. Ф. Петрунина вместе со стрелковыми и танковыми частями 47-й армии, уничтожая на своем пути вражеские заслоны, сумели 22 августа 1943 года выйти в район Чупаховки и создали угрозу окружения Ахтырской группировки противника. Ночью 25 августа советские войны вынудили немцев оставить Ахтырку. В это время наши артиллеристы в районе Вороновщины и Богунов отбивали яростные атаки вражеских танков, рвавшихся на помощь своим частям. В течение суток артиллеристы отбили несколько атак противника, уничтожили двенадцать танков, несколько самоходных орудий и сотни солдат и офицеров.

Смелые и решительные действия артиллеристов подполковника Е. Ф. Петрунина дали возможность резервной дивизии 47-й армии своевременно выйти в заданный район и занять оборону. В этом бою командир бригады был тяжело ранен в голову.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 декабря 1943 года за умелое руководство боевыми действиями бригады, личное мужество и стойкость в боях против немецко-фашистских захватчиков, подполковнику Петрунину Евдокиму Фёдоровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» под номером 2351.

С 1946 года полковник Е. Ф. Петрунин — в запасе. Жил и работал в городе Тамбове. Скончался 2 сентября 1959 года.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
• Дьячков Л. Г. Наша гордость и слава. — Воронеж, 1968.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4880 Петрунин, Евдоким Фёдорович]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Петрунин, Евдоким Фёдорович

Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.