Печатники (электродепо)

Электродепо «Печатники»
Московский метрополитен
Страна:	Россия Россия
Город:	Москва Москва
Дата открытия:	28 декабря 1995 года
Линия:	10 Люблинско-Дмитровская
Номера маршрутов:	№ 01-56
Типы вагонов:	81-717.5/714.5, 81-717.5М/714.5М, 81-717.6/714.6, 81-720.1/721.1 «Яуза»
Адрес:	Проектируемый проезд № 3683, 4
Ближайшая станция:	«Печатники»

Электродепо «Печа́тники» (ТЧ-15) — электродепо Московского метрополитена, обслуживает Люблинско-Дмитровскую линию Московского метрополитена. Введено в эксплуатацию 28 декабря 1995 года. Пассажирский парк — восьмивагонные составы из вагонов 81-717.5/714.5, 81-717.5М/714.5М, 81-717.6/714.6 и 81-720.1/721.1 «Яуза». Имеет гейт с железнодорожной станцией «Южный порт».

История

Изначально депо «Печатники» было укомплектовано семивагонными составами, частично новыми производства ОАО «Метровагонмаш», а большей частью — ранее работавшими в депо «Свиблово». Вскоре выяснилось, что собранный в депо парк оказался избыточным для небольших объёмов движения на Люблинской линии, и в период с 1999 по 2000 год несколько состаов из «Печатников» ушли в депо «Северное», откуда были переданы во «Владыкино» (сказывалось ужасное техобслуживание новых вагонов в ТЧ-15).

В 1998 году в депо началась эксплуатация новых составов типа 81-720/721 «Яуза». Вагоны поступали в «Печатники» в среднем по 1-2 состава в год, однако из-за многочисленных технических проблем из вагонов этого типа было сформировано только 7 семивагонных составов, из которых одновременно на линию выходили не более двух или трёх. Регулярная эксплуатация вагонов типа 81-720/721 началась на Люблинской линии только в 2004 году после уменьшения интервалов движения поездов на линии и появления реальной необходимости наличия всех приписанных к депо составов в работоспособном состоянии. В марте 2005 года началась эксплуатация вагонов 81-720.1/721.1.

В начале 2000-х годов планировалось полностью перевести депо на вагоны «Яуза», однако, учитывая непростую историю внедрения новых вагонов, «Печатники» было решено доукомплектовать «номерными» составами 81-717.5М/714.5М. В 2008 году в связи с переводом Люблинской линии на восьмивагонные составы все опытно-промышленные «Яузы» 81-720/721 были переданы в ТЧ-7 «Замоскворецкое» для обслуживания в шестивагонном исполнении Каховской линии, за исключением нерабочих вагонов, простаивающих ещё с 2004 года из-за трещин в креплениях тяговых двигателей. Серийные «Яузы» 81-720.1/721.1 были оставлены в депо «Печатники». Из вагонов данного типа было сформировано 3 восьмивагонных состава, из которых в настоящее время на линию выходят не более одного или двух.

Весной 2011 года в депо поступил первый серийный состав модели 81-717.6/714.6 для обучения машинистов, ранее работавший на Калининской линии. Всего под продление Люблинско-Дмитровской линии в 2011 году было заказано ещё 10 новых составов, впоследствии Московский метрополитен полностью отказался от закупок вагонов 81-717.6/714.6.

В сентябре 2016 года к открытию северного радиуса линии в депо поступил состав 81-760/761 «Ока» из ТЧ-8 «Варшавское» (37067–37068), однако его эксплуатация носила временный характер, и уже в начале октября он был возвращен обратно.

Реконструкция

Весной 2012 года было начато расширение территории электродепо. Необходимость реконструкции появилась в связи с продлением линии, которая с 2011 года состоит из 17 станций. 21 декабря 2012 года реконструкция завершилась. По её результатам, площадь электродепо увеличилась практически вдвое: к имевшимся 7 гектарам прибавилось еще 6,7. Было построено 3 дополнительных пролета по 5 путей каждый, а всего их стало 39. Один из них предназначен для колесообточного (колесотокарного) станка, а остальные пути предназначены для отстоя вагонов. До расширения почти половина составов (26 из 56), обслуживающих направление, вынужденно ночевали на путях, что не позволяло качественно осмотреть вагоны и увеличивало холостой пробег, а значит, вело к дополнительным расходам. После реконструкции дефицит отстойных мест сократился до 12 и был ликвидирован после ввода в эксплуатацию электродепо «Братеево» в 2014 году.

Линии, обслуживаемые депо

Линия	Годы
10 Люблинско-Дмитровская	c 1995

Подвижной состав

Тип вагонов	Годы
81-717.5/714.5, 81-717.5М/714.5М	с 1995
81-720/721 «Яуза»	1998 — 2008
81-720.1/721.1 «Яуза»	с 2005
81-717.6/714.6	с 2011

Фотогалерея

• Metro trains in Pechatniki depot.jpg

  Электропоезда 81-717.6/714.6, 81-720.1/721.1 и 81-717.5/714.5

• Metro train 81-717.6-714.6.jpg

  Электропоезд 81-717.6/714.6 на территории депо

• MTK1-007, Pechatniki depot.jpg

  Мотовоз МТК1-007 в депо

• Pechatniki depot - tunnel portal.jpg

  Портал тоннеля

• Pechatniki depot - tracks.jpg

  Пути на выезде из портала

• Pechatniki depot - new building.jpg

  Новый корпус депо

Ссылки

• [www.mosmetro.ru/about/structure/rollingstock/depot/tch15/ Официальный сайт Московского метрополитена]. Проверено 7 декабря 2013.
• [vagon.metro.ru/depo/msk15_hist.html Сайт «Метровагоны»]. Проверено 7 декабря 2013.
• [metroblog.ru/post/1810/ Фотографии территории депо]
• [wikimapia.org/340439/ru/Электродепо-«Печатники»-ТЧ-15-Московского-метрополитена Электродепо «Печатники» на Wikimapia]

Отрывок, характеризующий Печатники (электродепо)

– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.