Печать Аризоны

Больша́я печа́ть шта́та Аризо́на (англ. Great Seal of the State of Arizona) — один из официальных символов штата Аризона, США.

Описание

В кольце вокруг печати сверху помещена надпись «Большая Печать Штата Аризона», снизу размещена надпись 1912: год принятия территорией Аризона статуса штата. В центре печати размещён девиз на латыни «Господь Обогащает» (лат. Ditat Deus). На заднем плане изображён горный хребет и восход солнца над ним. В центральной части изображено водохранилище, ограждённое дамбой, орошаемые поля и фруктовые сады. На переднем плане справа изображена пасущаяся корова, а слева — кварцевая дробилка и горняк Джордж Уоррен с киркой. Печать символизирует основные элементы экономики штата: скотоводство (корова), выделка хлопка (орошаемые поля), добыча меди (горняк), сбор цитрусовых (орошаемые поля) и специфический климат (солнце и облака).

История

В 1863 году президент Линкольн подписал указ о назначении в территории Аризона временного правительства. Губернатором территории был назначен Ричард Мак-Кормик. Им и была разработана первая печать Аризоны. В центре неё был изображён горняк, стоящий перед тачкой, держащий кайло и небольшую лопату. На заднем фоне были изображены две горы. Внизу печати был помещён девиз Ditat Deus и 1863, год основания территории. Первый дизайн подвергся критике, в ответ на которую Мак-Кормик разработал [www.azsos.gov/Images/State_Seal_History/Figure_2.jpg новую печать]. На ней помимо старых элементов был изображён небольшой ручей у ног горняка. Тачка и короткая лопата были заменены на длинную лопату, а две горы заменены на одну.

Осенью 1864 года члены первой территориальной легислатуры Аризоны приняли постановление о создании новой печати. Она должна была быть размером в 2¼ дюйма (57 мм) и отображать горы Сан-Франциско в удалении, оленя, сосны, кактус на переднем плане, а девизом должно быть изречение Ditat Deus. Однако новая печать была подготовлена лишь в 1879 году, через 15 лет. Примечательно, что старая печать до сих пор используется в округе Джила. В первый раз новая печать была использована 3 марта 1879 года секретарём штата Джоном Госпером для подписания актов десятой территориальной легислатуры. В 1905 году рисунок печати вновь был изменён: в числе изменений был поворот оленя налево, а горный хребет получил большее сходство с горами Сан-Франциско. Печать с этим изображением появилась на оригинале принятой в 1910 году конституции Аризоны. В 1912 году печать была изменена в последний раз и приобрела нынешний вид.

См. также

• Флаг Аризоны

Ссылки

• [www.azsos.gov/Info/state_seal/history.htm Большая печать Аризоны] (англ.). Arizona Secretary of State. [www.webcitation.org/65Ofr0Ppn Архивировано из первоисточника 12 февраля 2012].

Отрывок, характеризующий Печать Аризоны

Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.