Пивоваров, Михаил Иванович

Михаил Иванович Пивоваров
Место рождения	дер. Скуратиха, Юрьевецкий уезд, Костромская губерния, Российская империя
Принадлежность	СССР СССР
Годы службы	1936—1946
Звание
Часть	50-й гвардейский Новогородский Краснознамённый отдельный тяжёлый танковый полк 11-го Краснознамённого танкового корпуса
Командовал	ротой
Награды и премии

Михаи́л Ива́нович Пивова́ров (26 декабря 1915, дер. Скуратиха, Костромская губерния — 6 января 1976, Порхов, Псковская область) — командир роты 50-го гвардейского Новогородского Краснознамённого отдельного тяжёлого танкового полка 11-го Краснознамённого танкового корпуса 69-й армии 1-го Белорусского фронта, гвардии майор. Герой Советского Союза.

Биография

Родился 13 декабря 1915 года в деревне Скуратиха (ныне — в Елнатском сельском поселении Юрьевецкого района Ивановской области) в семье крестьянина. Русский. Окончил начальную школу в селе Мальгино и семилетку в Юрьевце. Три года работал бригадиром полеводческой бригады колхоза «Первая пятилетка».

В ноябре 1936 года был призван в Красную Армию и зачислен в 1-ю Московскую стрелковую дивизию, окончил полковую школу младших командиров. Затем поступил в Орловское бронетанковое училище, которое успешно окончил в марте 1939 года. Младший лейтенант Пивоваров получил направление в Ленинградский военный округ на должность командира танка. Служил в 22-м запасном танковом полку, в 13-й лёгкой танковой бригаде, в 5-м танковом полку 5-й танковой дивизии.

Участник Великой Отечественной войны с 27 июня 1941 года. Воевал на Северо-Западном, Ленинградском, Волховском и 1-м Белорусском фонтах. Командиром танка отдельного тяжелого танкового батальона участвовал в боях под городом Островом Псковской области, а затем — у стен Ленинграда. Во время прорыва блокады в районе Синявино, в январе 1943 года, Пивоваров уже командует взводом тяжёлых танков 32-го отдельного гвардейского тяжёлого танкового полка.

В мае 1943 года за умелые действия и отвагу назначен командиром танковой роты 50-го гвардейского отдельного тяжёлого танкового полка, с которым прошёл до Победы. Член ВКП(б) с 1944 года.

В начале 1944 года во время боёв за город Новгород успешно действовала рота тяжёлых танков Пивоварова. Танкисты первыми врывались на передний край противника, уничтожая огневые средства, технику и живую силу. За танками устремлялись пехотинцы. За боевую доблесть, проявленную в боях за освобождение древнего русского города, Пивоваров награждён орденом Красного Знамени.

В мае 1944 года танковый полк был переброшен на 1-й Белорусский фронт. Рота гвардии капитана Пивоварова вела успешные бои по освобождению польских городов Мацехов, Луков, Седлец. Только в боях за Седлец танкисты рота уничтожили три самоходных орудия, две противотанковые пушки, артиллерийскую батарею и до сотни гитлеровцев. За мужество и отвагу в этих боях Пивоваров был награждён орденом Отечественной войны II степени.

14 января 1945 года войска 1-го Белорусского фронта начали освобождение польских земель к западу от Вислы. Рота Пивоварова была включена в состав передового отряда 65-й танковой бригады. Решительно и смело действовал командир танковой роты. Двигаясь в голове передового отряда, тяжёлые танки смело вступали в бой с противником, отражали его контратаки. В ходе этого наступления рота Пивоварова уничтожила 11 танков и самоходных орудий, 15 бронетранспортёров, разгромила 3 автоколонны противника. За 6 дней наступления рота с боями прошла более 200 километров, отрезая пути отхода противнику.

18 января передовой отряд подошёл к реке Джевичке. Мост через реку был взорван. Дальнейшее продвижение танковой бригады было под угрозой. Но здесь проявил инициативу Пивоваров. Он быстро разведал берега реки, отыскал брод и устремился на противоположный берег.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 февраля 1945 года За образцовое выполнение боевых заданий в Висло-Одерской операции и проявленные мужество и героизм гвардии майору Пивоварову Михаилу Ивановичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Рота Пивоварова дошла до Берлина. Она стремительно ворвалась на железнодорожную станцию, выбила фашистов из центральной скотобойни и удерживала её в течение суток, до подхода наших войск. В боях за Берлин танкисты Пивоварова уничтожила 14 танков, 6 самоходных орудий, 24 пушки, 49 пулемётов и несколько сотен гитлеровцев.

После войны продолжал службу в танковых частях на территории Германии. В сентябре 1946 года гвардии майор Пивоваров был уволен с военной службы с зачислением в запас.

Жил в городе Порхов Псковской области, на родине жены. Работал начальником политотдела МТС. В 1949 году окончил областную партшколу, в 1953 году — Ленинградскую высшую партшколу. Был на партийной работе в районах области, секретарём Порховского райкома партии. В 1954—1958 годах — командир отряда ВОХР в бухте Угольной Анадырьского района Чукотки. Вернувшись в город Порхов, работал на предприятиях города. Скончался 6 января 1976 года. Похоронен в городе Порхове.

Награждён орденами Ленина, Красного Знамени, Александра Невского, Отечественной войны 2-й степени, медалями.

На родине его имя увековечено на мемориалах в городах Юрьевец и Иваново.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
• Натыкин В. Помните их имена. — Новгород, 1981.
• Подвиг. — 3-е изд., испр. и доп. — Ярославль, 1980.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=3353 Михаил Иванович Пивоваров]. Сайт «Герои Страны». Проверено 16 мая 2014.

Отрывок, характеризующий Пивоваров, Михаил Иванович

– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…
В письмах родных было вложено еще рекомендательное письмо к князю Багратиону, которое, по совету Анны Михайловны, через знакомых достала старая графиня и посылала сыну, прося его снести по назначению и им воспользоваться.
– Вот глупости! Очень мне нужно, – сказал Ростов, бросая письмо под стол.
– Зачем ты это бросил? – спросил Борис.
– Письмо какое то рекомендательное, чорта ли мне в письме!
– Как чорта ли в письме? – поднимая и читая надпись, сказал Борис. – Письмо это очень нужное для тебя.
– Мне ничего не нужно, и я в адъютанты ни к кому не пойду.
– Отчего же? – спросил Борис.
– Лакейская должность!
– Ты всё такой же мечтатель, я вижу, – покачивая головой, сказал Борис.
– А ты всё такой же дипломат. Ну, да не в том дело… Ну, ты что? – спросил Ростов.
– Да вот, как видишь. До сих пор всё хорошо; но признаюсь, желал бы я очень попасть в адъютанты, а не оставаться во фронте.
– Зачем?
– Затем, что, уже раз пойдя по карьере военной службы, надо стараться делать, коль возможно, блестящую карьеру.
– Да, вот как! – сказал Ростов, видимо думая о другом.
Он пристально и вопросительно смотрел в глаза своему другу, видимо тщетно отыскивая разрешение какого то вопроса.
Старик Гаврило принес вино.
– Не послать ли теперь за Альфонс Карлычем? – сказал Борис. – Он выпьет с тобою, а я не могу.
– Пошли, пошли! Ну, что эта немчура? – сказал Ростов с презрительной улыбкой.
– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.