Пиле-Гола, Марсель

Марсель Пиле-Гола фр. Marcel Pilet-Golaz<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Член Федерального совета Швейцарии
13 декабря 1928 года — 7 ноября 1944 года
Предшественник:	Эрнест Шуар
Преемник:	Макс Птипьер
Президент Швейцарии
1 января — 31 декабря 1934 года
Предшественник:	Эдмунд Шультес
Преемник:	Рудольф Мингер
Президент Швейцарии
1 января — 31 декабря 1940 года
Предшественник:	Филипп Эттер
Преемник:	Эрнст Веттер
Рождение:	31 декабря 1889(1889-12-31) Коссонэ, Швейцария
Смерть:	11 апреля 1958(1958-04-11) (68 лет) Париж, Франция
Супруга:	Матильда Гола
Партия:	Радикально-демократическая партия

Марсель Пиле-Гола (фр. Marcel Pilet-Golaz; 31 декабря 1889 года, Коссонэ, кантон Во, Швейцария — 11 апреля 1958 года, Париж, Франция) — швейцарский политик, президент.

Биография

Марсель Пиле-Гола получил степень доктора права в университете Лозанны в 1912 году, одновременно с патентом адвоката. Член правления радикальной партии, он входил в состав Большого совета кантона Во с 1921 по 1928 год, а также Национального совета (парламента) Швейцарии с 1925 по 1928 год. 13 декабря 1928 года стал преемником Эрнеста Шуара в Федеральном совете (правительстве) Швейцарии.

• 13 декабря 1928 — 7 ноября 1944 — член Федерального совета Швейцарии.
• 1 января — 30 апреля 1929 — начальник департамента (министр) внутренних дел.
• 1 января 1930 — 1940 — начальник департамента почт и путей сообщения.
• 6 марта 1940 — 4 января 1945 — начальник политического департамента.
• 1933, 1939, 1944 — вице-президент Швейцарии.
• 1934, 1940 — президент Швейцарии.

В качестве руководителя внешней политикой, с марта 1940 года Пиле-Гола пытался найти баланс между требованиями Германии и союзников в отстаивании независимости Швейцарии. Он выбрал весьма спорный путь строительства довольно хороших отношений с Германским рейхом.

Его радиообращеие к народу в качестве президента 25 июня 1940 года, вскоре после капитуляции Франции, было двусмысленным. Его риторика о возобновлении авторитарной демократии вызвала большие сомнения относительно его намерений. Своими словами, однако, он достиг противоположного. Речь была очень плохо воспринята населением, а приём представителей швейцарских националистов 10 и 14 сентября того же года окончательно испортил его репутацию.

Его попытки вступить в 1944 году в секретные переговоры с СССР, который швейцарское правительство никогда официально не признавало, были отвергнуты. Пресса и общественность сделали Пиле-Голу ответственным за эту политику, и он подал в отставку 7 ноября 1944 года.

Ссылки

• [www.admin.ch/br/dokumentation/mitglieder/details/index.html?lang=en&id=55&type=bundespraesidenten Марсель Пиле-Гола на сайте Федерального совета Швейцарии]  (англ.)
• Биография на „Historischen Lexikon der Schweiz“ на [hls-dhs-dss.ch/textes/f/F4641.php французском], [hls-dhs-dss.ch/textes/d/D4641.php немецком] и [hls-dhs-dss.ch/textes/i/I4641.php итальянском] языках.

Отрывок, характеризующий Пиле-Гола, Марсель

Napoleon».
[Князь Кутузов, посылаю к вам одного из моих генерал адъютантов для переговоров с вами о многих важных предметах. Прошу Вашу Светлость верить всему, что он вам скажет, особенно когда, станет выражать вам чувствования уважения и особенного почтения, питаемые мною к вам с давнего времени. Засим молю бога о сохранении вас под своим священным кровом.
Москва, 3 октября, 1812.
Наполеон. ]

«Je serais maudit par la posterite si l'on me regardait comme le premier moteur d'un accommodement quelconque. Tel est l'esprit actuel de ma nation», [Я бы был проклят, если бы на меня смотрели как на первого зачинщика какой бы то ни было сделки; такова воля нашего народа. ] – отвечал Кутузов и продолжал употреблять все свои силы на то, чтобы удерживать войска от наступления.
В месяц грабежа французского войска в Москве и спокойной стоянки русского войска под Тарутиным совершилось изменение в отношении силы обоих войск (духа и численности), вследствие которого преимущество силы оказалось на стороне русских. Несмотря на то, что положение французского войска и его численность были неизвестны русским, как скоро изменилось отношение, необходимость наступления тотчас же выразилась в бесчисленном количестве признаков. Признаками этими были: и присылка Лористона, и изобилие провианта в Тарутине, и сведения, приходившие со всех сторон о бездействии и беспорядке французов, и комплектование наших полков рекрутами, и хорошая погода, и продолжительный отдых русских солдат, и обыкновенно возникающее в войсках вследствие отдыха нетерпение исполнять то дело, для которого все собраны, и любопытство о том, что делалось во французской армии, так давно потерянной из виду, и смелость, с которою теперь шныряли русские аванпосты около стоявших в Тарутине французов, и известия о легких победах над французами мужиков и партизанов, и зависть, возбуждаемая этим, и чувство мести, лежавшее в душе каждого человека до тех пор, пока французы были в Москве, и (главное) неясное, но возникшее в душе каждого солдата сознание того, что отношение силы изменилось теперь и преимущество находится на нашей стороне. Существенное отношение сил изменилось, и наступление стало необходимым. И тотчас же, так же верно, как начинают бить и играть в часах куранты, когда стрелка совершила полный круг, в высших сферах, соответственно существенному изменению сил, отразилось усиленное движение, шипение и игра курантов.


Русская армия управлялась Кутузовым с его штабом и государем из Петербурга. В Петербурге, еще до получения известия об оставлении Москвы, был составлен подробный план всей войны и прислан Кутузову для руководства. Несмотря на то, что план этот был составлен в предположении того, что Москва еще в наших руках, план этот был одобрен штабом и принят к исполнению. Кутузов писал только, что дальние диверсии всегда трудно исполнимы. И для разрешения встречавшихся трудностей присылались новые наставления и лица, долженствовавшие следить за его действиями и доносить о них.
Кроме того, теперь в русской армии преобразовался весь штаб. Замещались места убитого Багратиона и обиженного, удалившегося Барклая. Весьма серьезно обдумывали, что будет лучше: А. поместить на место Б., а Б. на место Д., или, напротив, Д. на место А. и т. д., как будто что нибудь, кроме удовольствия А. и Б., могло зависеть от этого.
В штабе армии, по случаю враждебности Кутузова с своим начальником штаба, Бенигсеном, и присутствия доверенных лиц государя и этих перемещений, шла более, чем обыкновенно, сложная игра партий: А. подкапывался под Б., Д. под С. и т. д., во всех возможных перемещениях и сочетаниях. При всех этих подкапываниях предметом интриг большей частью было то военное дело, которым думали руководить все эти люди; но это военное дело шло независимо от них, именно так, как оно должно было идти, то есть никогда не совпадая с тем, что придумывали люди, а вытекая из сущности отношения масс. Все эти придумыванья, скрещиваясь, перепутываясь, представляли в высших сферах только верное отражение того, что должно было совершиться.