Пинтусевич-Блок, Жанна Юрьевна

Жанна Пинтусевич-Блок
Общая информация
Полное имя	Жанна Юрьевна Пинтусевич-Блок
Дата и место рождения	6 июля 1972(1972-07-06) (51 год) Нежин, Украинская ССР, СССР
Гражданство	СССР СССР Украина Украина
Рост	164 см
Вес	62 кг
Личные рекорды
100 м	10,82 (2001)
200 м	22,17 (1997)
Международные медали
Чемпионаты мира Золото Афины 1997 200 м Серебро Афины 1997 100 м Золото Эдмонтон 2001 100 м Серебро Париж 2003 100 м Чемпионат Европы Серебро Хельсинки 1994 100 м Серебро Хельсинки 1994 200 м Серебро Будапешт 1998 200 м

Жанна Юрьевна Пинтусевич-Блок (Жанна Тарнопольская; укр. Жа́нна Юріївна Пінтусе́вич-Блок, род. 6 июля 1972 года) — украинский спринтер, заслуженный мастер спорта Украины, чемпионка мира в беге на 100 и 200 м, рекордсменка Украины в беге на 100 и 200 м.

Биография

Жанна Тарнопольская родилась в городе Нежин, Украинская ССР. В 1996 развелась с легкоатлетом Игорем Борисовичем Пинтусевичем-Бабичевым. В 1999 году вышла замуж за американского тренера Марка Блока. Является двукратной чемпионкой мира: в 1997 году на дистанции 200 м, а в 2001—100 м. Также завоевала 4 серебряных медалей на чемпионатах мира и Европы. 6 августа 2001 года установила личный рекорд в беге на 100 м — 10,82 секунды.

Блок принимала участие в Олимпийских играх 1996 и 2000 годов, где выходила на дистанции 100 и 200 м и трижды выходила в финал. На Олимпийских играх 2004 года участвовала в эстафете 4 по 100 метров. Наивысшим достижением Блок на Олимпийских играх является четвёртое место, которое она заняла в Сиднее на 100 метровой дистанции.

Кавалер Ордена княгини Ольги II-й степени (2011) и III-й степени (1997) .

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/pi/zhanna-pintusevych-blok-1.html Статистика на сайте Sports-Reference.com]

Отрывок, характеризующий Пинтусевич-Блок, Жанна Юрьевна

В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.