Пипинос (Y-8)
| Y-8 | ||
|---|---|---|
| Пипинос | ||
| ||
| Государство флага |  Греция
| |
| Спуск на воду | 1 ноября 1943 | |
| Современный статус | возвращена Британии 1959 | |
| Основные характеристики | ||
| Обозначение проекта | V | |
| Скорость (надводная) | 13 узлов | |
| Скорость (подводная) | 9 узлов | |
| Экипаж | 37 человек | |
| Размеры | ||
| Водоизмещение надводное | 658 т | |
| Водоизмещение подводное | 740 т | |
| Длина наибольшая (по КВЛ) | 62,5 м | |
| Ширина корпуса наиб. | 4,9 м | |
| Средняя осадка (по КВЛ) | 4,2 м | |
| Вооружение | ||
| Артиллерия | 1 × 76 мм орудие, 2x40 мм | |
| Торпедно- минное вооружение |
4 носовых × 533 мм ТА | |
Пипинос (греч. Y-8 Πιπίνος) — греческая подводная лодка, действовавшая во Второй мировой войне
История
Греческая подводная лодка «Пипинос» (Y-8), с начала строительства бывшая британская HMS Veldt (Ρ-71). Одна из 4-х однотипных подводных лодок, переданных британским флотом в заём ВМФ Греции в 1943 году, для возмещения потерь. Другими подлодками класса были «Аргонафт» (греч. Αργοναύτης), «Дельфин» (греч. Δελφίν) и «Триена» (греч. Τρίαινα). Однако из 4 подлодок только «Пипинос» успел отличиться в военных действиях. Все 4 подводные лодки класса были построены верфью Vickers-Armstrongs LDT.
Подлодка была заложена 2 ноября 1942 года, спуск состоялся 1 ноября 1943 года, Греческий флаг был поднят 13 октября 1943 года, при передаче подлодка получила имя известного капитана брандера во время Освободительной войны Греции 1821—1829 годов Андреаса Пипиноса. Подлодка прибыла на Ближний Восток в феврале 1944 года.
9 августа 1944 года «Пипинос» потопил в порту города Самос немецкий миноносец TA-19 (бывший итальянский Calatafimi)[1] и конфискованное немцами, первое греческое судно снабжения маяков «Орион» (греч. ΩΡΙΩΝ).
В 1959 году на острове Мальта «Пипинос» был возвращён Британии.
Память
Одна из 4-х подлодок немецкого типа 214, построенных на греческой верфи Hellenic Shipyards в 2009 году, вновь получила имя «Пипинос»[2].
Напишите отзыв о статье "Пипинос (Y-8)"
Примечания
Отрывок, характеризующий Пипинос (Y-8)
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.
Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
