Пирамович, Гжегож

Гжегож Пирамович

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Гжегож Пирамович (польск. Grzegorz Piramowicz; Григор Пирумян; 25 ноября 1735, Львов — 14 ноября 1801, Мендзыжец-Подляски) — польский просветитель, римско-католический священник, проповедник, педагог, писатель и поэт, философ.

Биография

Родился в армянской купеческой семье. Образование получил в луцких и львовских иезуитских коллегиях. После завершения учёбы был учителем публичных школ во Львове.

В 1754 году вступил в орден иезуитов и состоял в нём до его ликвидации в 1773 году.

В 1767 работал опекуном и домашним воспитателем сыновей львовского каштеляна.

Для облегчения изучения латыни, в 1767 году издал под именем своего ученика Потоцкого «Сказки Федра», где над латинским текстом поместил грамматический ряд (описание грамматических склонений), французский перевод и примечания.

Совершил несколько поездок за границу, во Францию и Италию, где познакомился с различными течениями в философии и педагогике. В Риме преподавал теологию иезуитам.

В 1770—1773 — профессор философии в иезуитской коллегии во Львове. В 1773 служил священником в с. Куруве (близ Пулавы), с 1775 — и в с. Коньсковоля. В 1797 под нажимом австрийских властей оставил приходы и переехал в Мендзыжец-Подляски.

После запрета ордена иезуитов Г. Пирамович переселился в Варшаву и в 1773 году был назначен членом Эдукационной комиссии Речи Посполитой, в 1773—1794 — секретарь комиссии, один из составителей основного закона (1781) об организации просвещения в Речи Посполитой. Выполнял функции инспектора народных школ.

В 1775—1787 — секретарь комиссии по школьным делам Общества элементарных учебников.

Участник Тарговицкой конфедерации (1792). В рельтате потерял все свои посты.

После подавления Восстания Костюшко с 1794 жил в эмиграции.

В 1797—1800 находился под надзором австрийской полиции в Кракове. Участвовал в работе Варшавского общества друзей науки.

Просветительская деятельность

В своей деятельности, направленной на возрождение национальной системы просвещения в Польше, особое внимание уделял организации народных школ. Под его редакцией вышли учебник по риторике, букварь для приходских школ, стихотворения для детей и юношества и др.

В неоднократно переиздававшихся книгах «Нравственная наука для народа» (1785) и «Обязанности учителя» (1787) Пирамович рассмотрел роль приходских школ в начальном образовании народа, связанные с этим задачи учителя, вопросы физического, нравственного и умственного воспитания, методики начального обучения. Учитель, подчёркивал Пирамович, должен также быть активным общественным деятелем, представителем интересов крестьян. Пирамович ввёл в приходскую школу уроки морали, цель которой видел в формировании у учащихся гражданственности и патриотизма.

По убеждению Пирамовича, сознательность усвоения учебного материала, наглядность способствуют успешному приобретению знаний, практических умений и навыков, в том числе и в области естественно-математических и сельскохозяйственных наук. Значительное внимание уделял женскому воспитанию и образованию.

Избранные труды

Соавтор и редактор Устава Эдукационной комиссии Речи Посполитой].

• «Произношение и поэзия для национальных школ» (1792, учебник по риторике)/ «Wymowa i poezya dla szkol naro-dowych pierwszy raz wydana» (1792—1819)
• «Букварь для приходских школ» (1785)/ «Elementare dla szkol parafialnych narodowych, zawierajacy» (1785)
• «Речи, произнесённые в Обществе элементарных учебников, 1776» (1788, сборник)/ «Mowa w Dzien Rocznicy Otwarcia Towarzystwa do ksiag elementarnych, 1776» (1788)
• «Федра…, избранные сказки» (1767)/«Fedra… bajki wybrane» (1767)
• «Предупреждения читателям газет, журналов, путевые заметки…» / «Przestrogi dla czytających gazety, dzienniki, podróże…»,

Переводил с латыни и французского. Опубликовал «Carmen nuptiale illustrissimis excellentissimisque sponsis Joanni Chodkiewicz, senatorio Samogitiae praefecto… et Ludovicae Rzewuska, lectissimae palatini Cracoviensis, campestris copiarum Regni ductoris filiae» Лешневского (1766), «Избранные латинские сказки по-польски и по-французски» (1767) и др.

Память

Именем Пирамовича названы сегодня улицы в Кельцах, Лодзи, Вроцлаве, Щецине.

Ссылки

• [encyklopedia.eduteka.pl/wiki/Grzegorz_Piramowicz Grzegorz Piramowicz] (польск.)

Отрывок, характеризующий Пирамович, Гжегож

Князь Андрей хотел тотчас же уехать, но княжна Марья упросила остаться еще день. В этот день князь Андрей не виделся с отцом, который не выходил и никого не пускал к себе, кроме m lle Bourienne и Тихона, и спрашивал несколько раз о том, уехал ли его сын. На другой день, перед отъездом, князь Андрей пошел на половину сына. Здоровый, по матери кудрявый мальчик сел ему на колени. Князь Андрей начал сказывать ему сказку о Синей Бороде, но, не досказав, задумался. Он думал не об этом хорошеньком мальчике сыне в то время, как он его держал на коленях, а думал о себе. Он с ужасом искал и не находил в себе ни раскаяния в том, что он раздражил отца, ни сожаления о том, что он (в ссоре в первый раз в жизни) уезжает от него. Главнее всего ему было то, что он искал и не находил той прежней нежности к сыну, которую он надеялся возбудить в себе, приласкав мальчика и посадив его к себе на колени.
– Ну, рассказывай же, – говорил сын. Князь Андрей, не отвечая ему, снял его с колон и пошел из комнаты.
Как только князь Андрей оставил свои ежедневные занятия, в особенности как только он вступил в прежние условия жизни, в которых он был еще тогда, когда он был счастлив, тоска жизни охватила его с прежней силой, и он спешил поскорее уйти от этих воспоминаний и найти поскорее какое нибудь дело.
– Ты решительно едешь, Andre? – сказала ему сестра.
– Слава богу, что могу ехать, – сказал князь Андрей, – очень жалею, что ты не можешь.
– Зачем ты это говоришь! – сказала княжна Марья. – Зачем ты это говоришь теперь, когда ты едешь на эту страшную войну и он так стар! M lle Bourienne говорила, что он спрашивал про тебя… – Как только она начала говорить об этом, губы ее задрожали и слезы закапали. Князь Андрей отвернулся от нее и стал ходить по комнате.
– Ах, боже мой! Боже мой! – сказал он. – И как подумаешь, что и кто – какое ничтожество может быть причиной несчастья людей! – сказал он со злобою, испугавшею княжну Марью.
Она поняла, что, говоря про людей, которых он называл ничтожеством, он разумел не только m lle Bourienne, делавшую его несчастие, но и того человека, который погубил его счастие.
– Andre, об одном я прошу, я умоляю тебя, – сказала она, дотрогиваясь до его локтя и сияющими сквозь слезы глазами глядя на него. – Я понимаю тебя (княжна Марья опустила глаза). Не думай, что горе сделали люди. Люди – орудие его. – Она взглянула немного повыше головы князя Андрея тем уверенным, привычным взглядом, с которым смотрят на знакомое место портрета. – Горе послано им, а не людьми. Люди – его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости. Мы не имеем права наказывать. И ты поймешь счастье прощать.
– Ежели бы я был женщина, я бы это делал, Marie. Это добродетель женщины. Но мужчина не должен и не может забывать и прощать, – сказал он, и, хотя он до этой минуты не думал о Курагине, вся невымещенная злоба вдруг поднялась в его сердце. «Ежели княжна Марья уже уговаривает меня простить, то, значит, давно мне надо было наказать», – подумал он. И, не отвечая более княжне Марье, он стал думать теперь о той радостной, злобной минуте, когда он встретит Курагина, который (он знал) находится в армии.
Княжна Марья умоляла брата подождать еще день, говорила о том, что она знает, как будет несчастлив отец, ежели Андрей уедет, не помирившись с ним; но князь Андрей отвечал, что он, вероятно, скоро приедет опять из армии, что непременно напишет отцу и что теперь чем дольше оставаться, тем больше растравится этот раздор.
– Adieu, Andre! Rappelez vous que les malheurs viennent de Dieu, et que les hommes ne sont jamais coupables, [Прощай, Андрей! Помни, что несчастия происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.] – были последние слова, которые он слышал от сестры, когда прощался с нею.
«Так это должно быть! – думал князь Андрей, выезжая из аллеи лысогорского дома. – Она, жалкое невинное существо, остается на съедение выжившему из ума старику. Старик чувствует, что виноват, но не может изменить себя. Мальчик мой растет и радуется жизни, в которой он будет таким же, как и все, обманутым или обманывающим. Я еду в армию, зачем? – сам не знаю, и желаю встретить того человека, которого презираю, для того чтобы дать ему случай убить меня и посмеяться надо мной!И прежде были все те же условия жизни, но прежде они все вязались между собой, а теперь все рассыпалось. Одни бессмысленные явления, без всякой связи, одно за другим представлялись князю Андрею.