Пиренейский мир

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Пиренейский мир (фр. Traité des Pyrénées, исп. Tratado de los Pirineos) — мирный договор, подписанный 7 ноября 1659 года между Францией и Испанией на острове Фазанов, что на реке Бидасоа, по которой проходила граница Франции и Испании. Со стороны Франции договор подписал кардинал Мазарини, со стороны Испании — Луис де Гаро.

Пиренейский мир стал последним дипломатическим триумфом кардинала Мазарини. Он завершил франко-испанскую войну, тянувшуюся с 1635 года, первоначально как часть Тридцатилетней войны 1618—1648 годов. Кульминацией войны стала проигранная испанцами битва в дюнах (1658 год), подорвавшая репутацию Великого Конде как величайшего полководца своего времени.



Условия

Договор состоял из 124 статей. По условиям договора Испания уступала французскому королю Людовику XIV графство Артуа и ряд прилегающих к нему территорий на севере, часть Фландрии с рядом крепостей, города Ландреси и Ле-Кенуа в Геннегау, Тионвиль, Монмеди и другие крепости в герцогстве Люксембург, а также города Мариенбург, Филиппвиль и Авен между реками Самброй и Маасом (ст. 35—41). На юге Испания уступала графство Руссильон, графство Конфлан, часть области Сердань и все каталонские деревни к северу от Пиренеев (ст. 42—43). Из-за последней формулировки испанским остался город Льивия, по сей день являющийся эксклавом посреди французской территории.

Французский король обязался не претендовать на прочие каталонские земли, включая графство Барселона, охваченное в предшествующие годы восстанием жнецов. Некоторые крепости в Нидерландах и Франш-Конте возвращались Испании (ст. 44—59). Испания отказывалась от всяких притязаний на Эльзас, захваченный французами в 1639 году, и на Брейзах (ст. 61).

Обе стороны подтвердили ст. 21 и 22 Вервенского договора 1598 года относительно сохранения прав французского короля на королевство Наварру (ст. 89). Франция обязалась не предоставлять впредь помощи Португалии, находившейся в состоянии войны с Испанией (ст. 60). Восстанавливались торговые отношения между Францией и Испанией, подданные которых получали в каждой из этих стран равные с англичанами и голландцами права (ст. 1—32).

В знак мирных намерений французский король брал в жёны испанскую инфанту Марию Терезию, за которой полагалось солидное приданое в размере 500 тысяч золотых экю, которые должны были быть выплачены Франции в течение полутора лет, взамен чего она, став французской королевой, должна была отказаться от прав на наследование испанского престола. Оговаривалось, что этот отказ будет обязателен только в случае аккуратной выплаты вышеуказанной суммы.

Последствия

В Викитеке есть тексты по теме
Пиренейский мир

Пиренейский мир фактически означал потерю Испанией статуса великой державы и конец «золотого века» испанской истории. Мазарини предугадал, что разорённая войной Испания не сможет выплатить приданое в срок. Невыплата приданого впоследствии дала повод Людовику XIV развязать Деволюционную войну.

Источник

Напишите отзыв о статье "Пиренейский мир"

Отрывок, характеризующий Пиренейский мир

Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.