Писательская рота

Писательская рота — подразделение Красной Армии, сформированное из московских ополченцев в 1941 году. В писательской роте служили преимущественно профессиональные литераторы, члены Союза советских писателей. Писательскими были 3-я рота и, в меньшей степени, 2-я рота, 1-го батальона 22-го стрелкового полка 8-й Краснопресненской дивизии народного ополчения Москвы.

Около половины из восьмидесяти имён на на мемориальной доске в Центральном доме литераторов принадлежат бойцам писательских рот. Большинство из них погибло в октябре 1941 года во время битвы за Москву.

История формирования

8-я стрелковая дивизия была сформирована в соответствии с постановлением № 10 от 04.07.1941 «О добровольной мобилизации трудящихся Москвы и Московской области в дивизии народного ополчения». Запись в дивизию велась сугубо добровольно. Помимо членов Союза писателей в состав дивизии записались работники и студенты Московского государственного университета. В первую неделю её ряды пополнили 1065 человек: 213 математиков и механиков, 163 историка, 158 физиков, 155 географов, 148 химиков, 138 биологов, 90 геологов. 24 человека имели звание профессора и степень доктора наук. Также в ополчение вступили представители музыкальных и театральных профессий.

Работников одного коллектива старались направлять в одно подразделение, что способствовало повышению их боевой слаженности. Так появились «учёная», «писательская» роты, а музыканты сформировали «Батальон имени Чайковского». При этом в одном подразделении служили разновозрастные бойца, старшие из которых имели боевой опыт, полученный в гражданскую и Советско-финскую войну. Часть бойцов имела опыт службы в Красной Армии или обучался владению оружием в стрелковых кружках, однако многие являлись сугубо гражданскими лицами, в том числе не призванные в армию по состоянию здоровья.

Отдельной проблемой являлось материальное обеспечение, которое частично осуществлялось за счёт предприятий Краснопресненского района, а иногда и по личной инициативе бойцов. Общее число бойцов дивизии в июле 1941 года достигло 7000 человек. В соответствии с приказом командующего Московским военным округом к середине июля они вышли из Москвы и сосредоточились в 30 км от города в лесу в районе Николо-Урюпино и Бузланово.

Основные бои дивизия вела 6 и 7 октября 1941 года под Ельней. После угрозы окружения она не получила приказа отступать и оказалась отрезанной от основных сил. Потери составили более половины состава, многие попали в списки пропавших без вести. Оставшиеся выходили через линию фронта к своим войскам или присоединялись к партизанским отрядам. В конце ноября 1941 года дивизия была официально расформирована.

Список бойцов-литераторов писательских рот

Состав писательской роты приводится со слов Бориса Рунина.

• Аверьянов, Вячеслав Андреевич (1897—1941), драматург
• Афанасьев, Вячеслав Николаевич (1903—1943), поэт
• Афрамеев, Николай Сергеевич (1894—1942), писатель
• Базилевский, Натан Григорьевич (1897—1965), драматург
• Бек, Александр Альфредович (1902—1972), писатель
• Бляхин, Павел Андреевич (1886—1961), писатель
• Бобрышев, Василий Тихонович (1900—1941), редактор
• Вакс, Борис Арнольдович (1889—1941), драматург
• Вильям-Вильмонт, Николай Николаевич (1901—1986), переводчик
• Винер, Меер Зелигович (1893—1941), писатель и литературовед
• Волосов, Марк Григорьевич (1895—1941), переводчик
• Гурштейн, Арон Шефтелевич (1895—1941), литературный критик
• Данин, Даниил Семёнович (1914—2000), писатель
• Дубровин, Василий Дмитриевич (1897—1941), писатель
• Жаткин, Пётр Лазаревич (1894—1968), драматург
• Железнов, Павел Ильич (1907—1987), поэт
• Жига, Иван Федорович (1895—1949), писатель
• Жучков, Андрей, поэт
• Замчалов, Григорий Емельянович (1901—1941), детский писатель
• Злобин, Степан Павлович (1903—1965), писатель
• Зозуля, Ефим Давидович (1891—1941), писатель
• Иллеш, Бела (1895—1974), венгерский писатель
• Казакевич, Эммануил Генрихович (1913—1962), писатель
• Квасницкий, Виталий Иванович (1898—1941), драматург
• Кирьянов, Сергей Леонидович (1907—1982), литературный критик
• Клягин, Константин Иванович (1894—1942), писатель
• Корабельников, Григорий Маркович (1904—1996), литературный критик
• Кудашёв, Василий Михайлович (1902—1941), писатель
• Кунин, Константин Ильич (1909—1941), писатель
• Кушниров, Арон Давидович (1890—1949), поэт
• Либединский, Юрий Николаевич (1898—1959), писатель
• Лузгин, Михаил Васильевич (1899—1942), писатель
• Миних, Александр Викторович (1903—1941), поэт
• Молчанов, Иван Иванович (1901—1958), поэт
• Наврозов, Андрей Петрович (1900—1941), драматург
• Островой, Сергей Григорьевич (1911—2005), поэт
• Петров, Сергей Фёдорович (1903—1941), редактор
• Росин, Самуил Израилевич (1892—), поэт
• Роскин, Александр Иосифович (1898—1941), литературовед, детский писатель, литературный и театральный критик
• Рунин, Борис Михайлович (1912—1994), литературный критик
• Сикар, Евгений Самуилович (1912—1941), литературный критик
• Сослани, Шалва Виссарионович (1902—1941), писатель
• Стрельченко, Вадим Константинович (1912—1942), поэт
• Тренин, Владимир Владимирович (1904—1941), литературный критик
• Тригер, Марк Яковлевич (1895—1941), драматург
• Фраерман, Рувим Исаевич (1891—1972), детский писатель
• Фурманский, Павел Наумович (1908—1970), драматург
• Чачиков, Александр Михайлович (1893—1941), поэт
• Чёрный, Осип Евсеевич (1899—1981), писатель
• Шторм, Георгий Петрович (1898—1978), писатель

Ссылки

• [t-i.ru/article/new/5030 Писательская рота и её политрук. Тюменские известия. Новости Тюмени]. t-i.ru. Проверено 21 апреля 2016.
• [russianmemory.ru/ru/units/8-dno-narodniy-memorial Списки 8-й дивизии народного ополчения]

Отрывок, характеризующий Писательская рота

– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся.
– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.