Писсуар (фильм)
| Писсуар | |
| Pissoir иногда Urinal | |
 | |
| Режиссёр | |
|---|---|
| Продюсер |
Джон Грейсон |
| Автор сценария |
Джон Грейсон |
| В главных ролях |
Ланс Энг, Пол Беттис, Полин Кери |
| Композитор |
Глен Шелленберг |
| Длительность |
100 мин. |
| Год | |
Писсуар (англ. Pissoir, иногда англ. Urinal) — фильм канадского режиссёра Джона Грейсона. Был удостоен кинопремии Тедди на 39-м Берлинском международном кинофестивале (1989)[1].
Содержание
Сюжет
Главный герой фильма, Дориан Грей, переосмысленный как накачанный красавец, вызывает духи шестерых гомо- и бисексуальных деятелей искусства и с их помощью пытается дать этическую оценку облавам торонтской полиции на туалеты, использующиеся для анонимного секса. Каждый из этих духов создаёт свой небольшой псевдо-документальный фильм-новеллу. Так фильм Юкио Мисимы озаглавлен «Художественное чтение надписей в туалете», Фриды Кало — «Контроль сексуальности обществом», а Сергея Эйзенштейна — «Организованная экскурсия по самым пикантным туалетам Торонто». В седьмой новелле сам Дориан оказывается двойным агентом из частей королевской конной полиции[2].
В ролях
- Пол Беттис — Сергей Эйзенштейн, советский режиссёр
- Полин Кери — Френсис Лоринг, канадский скульптор
- Келти Крид — Флоренс Вайл, канадский скульптор
- Ланс Энг — Дориан Грей
- Давид Гонзалес — Юкио Мисима, японский писатель
- Оливия Рохас — Фрида Кало, мексиканская художница
- Джордж Спелвин[3] — Лэнгстон Хьюз, американский писатель
Критика
Фильм привлёк значительное внимание критиков. Так Джон Шампейн рассматривал использование Грейсоном исторических лиц как персонажей через призму «К генеалогии морали» Ницше, а тему туалетного секса — «бесполезной траты» Батая[4]. Крис Страйер видела в фильме критику попытки общества контролировать сексуальность, выраженную в полицейских облавах, а в организации фильма как нескольких новелл, «снятых» разными персонажами, как многоголосие смыслообразования и сексуальности[5].
Напишите отзыв о статье "Писсуар (фильм)"
Примечания
- ↑ [www.imdb.com/title/tt0095873/awards Pissoir (1989) - Awards] (англ.).
- ↑ Thomas Waugh. Romance of Transgression in Canada: Queering Sexualities, Nations, Cinemas. — McGill-Queen's Press, 2006. — С. 250-254. — 599 с. — ISBN 9780773530690.
- ↑ Джордж Спелвин — традиционный театральный псевдоним, используемый актёром, желающим сохранить анонимность.
- ↑ John Champagne. The Ethics of Marginality: A New Approach to Gay Studies. — U of Minnesota Press, 1995. — С. 143-166. — 219 с. — ISBN 9780816625338.
- ↑ Chris Straayer. Deviant Eyes, Deviant Bodies. — Columbia University Press, 1996. — 360 с. — (Film and Culture Series). — ISBN 9780231079792.
Отрывок, характеризующий Писсуар (фильм)
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.
Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.
В те два дня, которые прошли со времени этого известия и до посещения Ростова, княжна Марья не переставая думала о том, как ей должно держать себя в отношении Ростова. То она решала, что она не выйдет в гостиную, когда он приедет к тетке, что ей, в ее глубоком трауре, неприлично принимать гостей; то она думала, что это будет грубо после того, что он сделал для нее; то ей приходило в голову, что ее тетка и губернаторша имеют какие то виды на нее и Ростова (их взгляды и слова иногда, казалось, подтверждали это предположение); то она говорила себе, что только она с своей порочностью могла думать это про них: не могли они не помнить, что в ее положении, когда еще она не сняла плерезы, такое сватовство было бы оскорбительно и ей, и памяти ее отца. Предполагая, что она выйдет к нему, княжна Марья придумывала те слова, которые он скажет ей и которые она скажет ему; и то слова эти казались ей незаслуженно холодными, то имеющими слишком большое значение. Больше же всего она при свидании с ним боялась за смущение, которое, она чувствовала, должно было овладеть ею и выдать ее, как скоро она его увидит.
