Письма счастья

«Письмо́ сча́стья» или «магическое письмо» — термин, обозначающий сообщение, нередко религиозно-мистического содержания, рассылаемое по электронной или обычной почте (а также в сетях мгновенного обмена сообщениями и социальных сетях в Интернете) нескольким адресатам с призывом или требованием, чтобы получатель распространил копии сообщения дальше.

Текст «писем счастья» может со временем видоизменяться, усиливая свои убеждающие формулировки для мотивации дальнейшей рассылки. Иногда это происходит намеренно, когда получатель вносит изменения в текст, или случайно, в результате описок.

История «писем счастья»

Первые подобные сообщения под названием «небесные» или «святые письма» (нем. Himmelsbriefe) появились ещё в Средние века.

В 1910 году в Христиании (Норвегия) наблюдался ажиотаж т. н. «иерусалимской молитвы», получатель которой должен был переписывать текст в течение девяти дней и рассылать знакомым.

В революционной России начала XX века агитационные листовки и подпольные газеты распространялись с девизом «Прочти сам — передай другому».

С развитием электронных коммуникаций (электронная почта, системы мгновенного обмена сообщениями и пр.) распространение подобных сообщений стало более скоростным и массовым, приобретая характер спама. Некоторые провайдеры услуг электронной почты запрещают своим пользователям рассылку таких писем.

Кроме того, в России «письмами счастья» иронически называют письма из Пенсионного фонда с ежегодными уведомлениями о начислении сумм на персональные счета и процентами по вкладу.

Также в РФ письмами счастья называют письма, содержащие уведомления о нарушении правил дорожного движения, и прилагающиеся к ним штрафы. Данные нарушения фиксируются видеокамерами, работающими в автоматическом режиме, поэтому до самого прихода письма нарушитель не знает о штрафе. В связи с этим такие уведомления и приобрели столь поэтическое название.

Одним из видов распространения информации (литературных произведений, публицистики, фотографий и пр.), напоминающим механизм «писем счастья», являлся так называемый самиздат — система неофициального копирования материалов, существовавшая в СССР.

Типология мотиваций

Математик и в прошлом военный аналитик Даниель Ван Арсдейл (Daniel W. VanArsdale), с 1973 года изучающий феномен «писем счастья» и собравший коллекцию из более 600 примеров, выделяет следующие девять мотивационных категорий, присущих подобным сообщениям, в хронологическом порядке их возникновения: «богоугодное дело», «удача», «милостыня», «петиция», «обогащение», «обмен», «мировой рекорд», «пародия» и «электронные письма».

«Богоугодное дело»

Текст так называемых «святых писем» утверждает, что они «написаны Богом» или иным «божественным посланником». Обычно они обещают получателю письма покровительство от неудач. В Европе подобные письма циркулировали в течение многих лет, а также перепечатывались во время Второй мировой войны. «Святые письма» не вполне соответствуют общему определению «писем счастья», так как не содержат в себе требований о дальнейшей рассылке. Тем не менее, в них могли содержаться призывы к «публикации» письма и угрозы тем, кто не верил в их силу. Письма этого типа являлись предшественниками писем, обещавших удачу.

«Удача»

Письма этой категории апеллируют к предрассудкам и суевериям, обещая удачу, если письмо будет размножено, и несчастье в противном случае. Часто такие письма называются «молитвенными», так как многие ранние представители этой категории начинались с цитаты из Библии. Высказывается предположение, что это стало результатом требования распространять молитвы из Roman Catholic Novena devotion 1898 года или в результате секуляризации обещаний и угроз из святых писем. В XX веке с возникновением множительной техники подобные письма сначала просто копировались с бумажных оригиналов, а затем перешли в цифровой вид и стали рассылаться по электронной почте.

«Милостыня»

Текст подобных писем содержит просьбу прислать деньги или вещи по определённому адресу, якобы для благотворительных, политических или мемориальных целей. Самое раннее из известных писем подобного рода, датированное 1888 годом, собирало пожертвования в виде мелочи на образование «белых бедняков из района Камберлендз». Текст письма отмечал, что является адаптацией предыдущей версии, а также содержал в себе просьбу разослать четыре копии знакомым получателя. В награду письмо обещало адресату, что он «…получит благословение того, кто был готов умереть за нас». Письмо одного американского студента, датированное 1889 годом, собирало по 10 центов и просило разослать копию в десяти экземплярах. Текст письма содержал просьбу увеличивать число, указанное в нём, и помечать этим числом копии, а также прекратить рассылку, когда число достигнет определённого значения. Подобная практика сохранялась по крайней мере до 1916 года. Но по прошествии нескольких лет после «запуска» письма в хождении по-прежнему оставались те копии, в которых обозначенный максимум был изменен. Текст многих подобных писем эмоционально преувеличивал потери от одного отказа продолжать цепочку. Более поздние «благотворительные» письма не содержат указаний по прекращению рассылки и не требуют денег. Например, письмо Крейга Шергольфа (Craig Shergold) просило прислать умирающему ребёнку открытки с пожеланием выздоровления и имело своей целью побить существующий в то время рекорд в Книге рекордов Гиннесса. Письмо было «запущено» в сентябре 1989 года по факсу, электронной и обычной почте. К декабрю 1990 года было получено 33 миллиона открыток. Несмотря на попытки прекратить это процесс, открытки продолжают поступать. Благотворительные письма являлись развитием «писем удачи» и после сорока лет существования привели к возникновению «денежных писем». Подобные письма широко распространены в интернете, однако большинство из них — мошенничество. В категорию благотворительных писем также попадает единственный известный пример 1905 года с просьбой о молитвах для миссионеров.

«Петиция»

В своей современной форме письма-петиции содержат просьбу о копировании, распространении и высылке подписей. Ранние экземпляры из этой категории ограничивались более скромными требованиями. В частности, письмо, датированное 1903 годом, просило прислать имя и адрес в «Американское общество морали», чтобы добавить эти данные в петицию для Конгресса США с требованием о запрете продаж сигарет малолетним. Позднее произошло усложнение подобных писем, которые начали включать в себя сам текст петиции, например, письмо 1927 года в поддержку кандидатуры Калвина Кулиджа (Calvin Coolidge) на пост президента от партии республиканцев. Использование подобных писем в политических кампаниях началось как минимум в 1912 году. Другие примеры писем-петиций включают в себя петицию о независимости Чехии (1949), ядерном разоружении (1985), протесты об апартеиде (1988) и бойкот компании Procter & Gamble (1986). Газета «Комсомольская правда» однажды опубликовала воззвание «Не дадим взорвать мир» (англ. No to world Holocaust!), предлагая читателям вырезать его и как открытку послать по почте президенту США; в итоге почтовая служба Белого дома была завалена огромным количеством писем. Подобные письма встречаются также и в интернете, например, непрекращающаяся петиция о поддержке National Public Radio (1996).

«Обогащение»

«Денежные» письма призывают получателя выслать финансовые средства одному или нескольким предыдущим адресатам, убеждая его в том, что получит от этого выгоду в будущем. В письме перечисляются имена и адреса. Подобные письма впервые возникли в США в 1935 году, первым из них стало письмо под названием «Вышли монетку» («Send-a-Dime»), также известное как «Клуб богатства» («Prosperity Club») (Denver). Проследив историю, Даниель Ван Арсдейл приходит к выводу, что образцом для этого письма стало «письмо удачи», датированное 1933 годом. «Денежные» письма влияли на содержание и распространение «писем удачи» вплоть до 1950-х годов и, возможно, позднее. Они по-прежнему часто встречаются как в бумажном (2002), так и электронном виде (2001). Подобные схемы почтовых финансовых пирамид являются нарушением закона в США (USPS).

«Обмен»

Такие письма содержат в себе просьбу отослать некий небольшой предмет (листок с рецептом или открытку) одному или нескольким предыдущим получателям письма. В тексте говорится, что если получатель не прервет цепочку, то в скором времени получит множество предметов в обмен на свои. Впервые подобные письма появились в 1935 году, моделируя письма типа «Вышли монетку» (1936). В течение нескольких лет возникло множество различных форм таких писем, чему обычно способствовало сокращение списка адресатов (1937). В отличие от «писем удачи», число запрашиваемых копий для рассылки сильно отличается от письма к письму, точно также, как и количество адресов. «Письма обмена» по-прежнему циркулируют в бумажной форме (1996), и очень редко — в электронной.

«Мировой рекорд»

В 1980-е годы одно из «писем обмена» открытками начало циркулировать среди детей и ложно утверждало, что добросовестное продолжение цепочки приведёт к установлению мирового рекорда для Книги рекордов Гиннесса среди всех «писем счастья» (1985). К наступлению нового тысячелетия из письма исчез запрос открыток, и оно стало существовать только за счёт обещания мирового рекорда (с упоминанием в книге рекордов каждого участника цепочки) и с угрозой, что прервавший процесс нанесёт непоправимый вред и будет найден (2000). Анализируя данные о посещаемости своего сайта с файлами о «письмах счастья», Даниель Ван Арсдейл приходит к выводу, что это письмо по-прежнему циркулирует в значительных количествах (2005). Он отмечает, что хотя угрозы письма, направленные на детей, весьма спорны, само письмо имеет некоторые интересные черты: список имен на задней стороне конверта, распространение без почтовой марки и датировка первого письма, которая увеличивается в случайном порядке. Даниель Ван Арсдейл выражает убеждение, что все удачные изобретения в этом письме являются случайными или непроизвольными.

«Пародия»

Вскоре после того, как бум с письмом «Вышли монетку» стал публичным (April 19, 1935), начали появляться пародийные письма, которые иронизировали над изначальным текстом и геометрической прогрессией масштабов распространения оригинального письма. В прессе упоминались следующие варианты: «Вышли пинту» (« Send-a-Pint») и «Клуб убийц» с призывом убить первого человека в списке («Drop Dead Club») (1935). Другие пародии известны под названиями «обмен женами» (1953) и «Клуб удобрителей» (1971), письмо которого призывало «приехать на первый адрес в списке и наложить на газон». Выдвигается предположение, что подобные письма циркулировали и до 1935 года. Пародии часто публикуются в СМИ, однако существует множество разновидностей таких писем. В их текстах нет настойчивой просьбы рассылать копии, поэтому, строго говоря, они не являются «письмами счастья». Даниель Ван Арсдейл считает, что пародии существовали в первую очередь для того, чтобы показать общественности ложность и вред «денежных» писем, а также что они повлияли на содержание «писем удачи». Пародии широко распространены в Интернете (St. Paul).

Другие типы «писем счастья»

Чаще всего под значением «письмо счастья» понимается какое-либо уведомление или письмо, содержащее информацию о задолженностях, штрафах и другую информацию, касающуюся не погашенных задолженностей, например, содержащее информацию о просроченных платежах по кредитам.

«Электронные письма»

В эту категорию входят письма, которые часто пересылаются другим адресатам по e-mail. Существует большой диапазон мотиваций для их распространения. Постоянно присутствуют мошенничество, юмор и дружеские послания. Существуют примеры смертельно опасных «сетевых советов», например предложение «разослать всем друзьям некую презентацию — рекомендацию „посильнее кашлять при сердечном приступе — для улучшения кровообращения“», с фальсифицированной ссылкой на медицинский журнал.

Наиболее частые примеры современных «писем счастья» рассылаемых по электронной почте и через интернет-пейджеры (фрагменты):

№	Письмо	Объяснение письма
1	Не принимай сообщение от контакта такого-то, это вирус! У Пети, Васи и ещё стольких-то пользователей полетел виндовс! Предупреди всех из твоего контакт-листа!
2	<…> хотят сделать платной! Нужно собрать миллион голосов за такой-то период, чтобы этого не произошло. Если не успеем, то в один прекрасный день цветочек <…> станет розовым, это будет означать, что за <…> теперь надо платить.
3	Разошли это сообщение <…> своим друзьям и твой цветочек станет синим [или: …и твой значок Mail.ru Агента станет золотым]. Это официальное сообщение с сайта <…>	Значок Mail.ru Агента имеет жёлтый (золотой) цвет, когда нет соединения с Интернетом, или когда не удаётся установить соединение с сайтом mail.ru — например, из-за того, что учётная запись рассыльщика заблокирована администрацией сайта за рассылку спама.
4	Эта информация прибыла сегодня утром прямо от Microsoft и от Norton. Пожалуйста, перешлите эту информацию всем, кого Вы знаете, у кого есть доступ к Интернету. Вы можете получить безопасное с виду сообщение — электронную почту под названием <…>. Если Вы откроете это письмо, то на Вашем экране появится сообщение: «Теперь слишком поздно; Ваша жизнь больше не прекрасна» (It is too late now; your life is no longer beautiful). Впоследствии Вы потеряете на своем компьютере всё, а человек, пославший почту Вам, получит доступ к Вашему имени, электронной почте и паролю. Это — новый вирус.
5	В одноклассники запустили вирус. Перешли это сообщение всем, людям из твоего контактного списка, даже тем, кто сейчас офлайн, чтобы они не добавляли контакт <…>, потому что это вирус.	Используется[зачем?] для рассылки спама от имени пользователя. Приносит выгоду спамерам, так как они не получат бан и будут продолжать рассылать спам.
6	Разошли это по контакт листу. Срочно <…> нужен донор крови такой-то группы и резус-фактора <…>. Больному ребёнку осталось жить около месяца <…>	Как правило, мошенники указывают относительно редкую группу крови; кроме того, они в таких сообщениях в качестве контактной информации вместо адреса электронной почты указывают телефонные номера, звонок на которые платный, причём эта плата очень высока.
7	Если ты не перешлешь это письмо то твоя мама умрет, одна девочка не послала это сообщение и её мама умерла через год	Обычно используется спамерами для запугивания детей и спамом от их имени.
8	В этом году будет уникальный октябрь ! Это будет единственный раз в  нашей жизни, когда мы проживем месяц, в котором будет 5 понедельников, 5 суббот и 5 воскресений! Это явление имеет место только один раз в 823 года… Последний раз такой месяц был в 1191 году, а в следующий раз будет только в 2837-м. Китайцы называют такой месяц -  Пригоршня денег! Так что… хотите верьте, хотите нет, но рекомендуется послать это всем своим друзьям и через 4 дня (как нам обещают) мы получим приятный денежный сюрприз! Так обещает нам Фэн-шуй!	Безобидный спам, изящная шутка: несложно проверить, что такими месяцами был так же август 2015-го и будет июль 2017-го.

«Письма счастья» и закон

В 1941 году почтовая служба США посчитала, что открытки с текстом письма под названием «Anthony13» нарушают раздел 1718 из U.S. Code Title 18, который запрещал высказывания «угрожающего характера» на открытках или снаружи конверта. Текст этого письма утверждал, что «одна женщина посмеялась над письмом, и на 13-й день её дочь ослепла». Однако в 1973 году этот закон был отменён как допускающий «слишком широкие трактовки и противоречащий первой поправке к Конституции, гарантирующей свободу слова» ([www.silcom.com/~barnowl/chain-letter/bibliography.htm#uscs_1979 дело Tollett против United States, 485 F2d 1087]). «Письма удачи», которые отправляются в конвертах, не являются противозаконными. Тем не менее, «денежные письма», использующие схемы финансовых пирамид, [www.usps.com/postalinspectors/fraud/chainlet.htm нарушают] некоторые федеральные и местные законы США.

«Письма счастья» как часть коммуникативных практик

Подобные сообщения в современной парадигме могут расцениваться как мемы. Для мотивации дальнейшей рассылки текст «писем счастья» использует эмоционально-манипулятивные истории, схемы финансовых пирамид с обещаниями быстрого обогащения, а также эксплуатируют суеверия, угрожая неудачами или даже физической расправой, если получатель такого письма не выполнит содержащиеся в нём требования.

Доктор культурологии (2002), кандидат философских наук (1993) [anthropology.ru/ru/we/borissv.html С. Б. Борисов] выражает убеждение, что «письма счастья» в женской среде России являются частью общего феномена коммуникативно-магических практик. В частности, он утверждает, что «женские сети коммуникации продолжают существовать и в современном обществе, и средством их поддержания являются сменяющие друг друга формы коммуникативно-магических практик — „святые письма“ (с первой половины ХХ века), „письма счастья“ (последняя треть ХХ века), „пироги“ и „грибы счастья“ (рубеж ХХ и ХХI века)».

С. Б. Борисов отмечает, что механизм распространения «пирогов» и «грибов счастья» аналогичен механизму распространения «писем счастья». Более того, пироги и грибы при передаче сопровождались записками определённого содержания, например: «Пирог счастья. Передаётся с 19 в. Обошел пол-Европы». Автор пишет:

…вероятный путь развития данных женских магических практик таков. С середины ХХ века до середины 1990-х годов по стране распространялся «чайный гриб» в качестве оздоровительного напитка, лечебного средства. С середины 1990-х годов стала складываться мифология «чайного гриба» как живого существа. Возникли новые формы обращения с «чайным грибом», предполагающие и потребление выделяемых им веществ, и реализацию желаний, обусловленную общением с грибом, как с живым существом. Наконец, в 1994—1997 гг. появляется собственно «гриб счастья» — магическая практика, исключающая потребление «грибного напитка» и сосредоточенная только на непосредственном общении с грибом для достижения удачи и осуществления желаний. В этот же период появляется и «пирог счастья» — магическая практика, в которой лично-коммуникативной аспект общения с органической (увеличивающейся в размере) субстанцией значительно уменьшен.

Передававшие «пирог счастья» также верили в его магическую силу:

…общая картина бытования коммуникативно-магического «обряда» такова. Передаваемый предмет («закваска», тесто) вручается знакомому человеку при согласии последнего. Вместе с «закваской» вручается рецепт, где будущий продукт называется «пирогом счастья» или «пирогом „Герман“». Тесто, «подкармливаемое» в течение 10 дней, делится на две, три или четыре части. Из одной части готовится пирог, оставшуюся часть или части следует передать вместе с рецептом «хорошим, добрым» людям, — лицам женского пола в возрасте не моложе 17-18 лет. Испечённый пирог нужно съесть в кругу семьи, после чего в семье должно воцариться счастье (мир, согласие), либо съесть без выполнения особых условий, после чего должно исполниться загаданное желание.

Критика

Джон Ратлифф (John R. Ratliff), создатель проекта BreakTheChain.org, направленного против распространения «писем счастья» по электронной почте, выражает убеждение, что рассылка подобных писем противоречит изначальной функции электронных коммуникаций и вводит пользователей в заблуждение. Он призывает пользователей критично оценивать эти сообщения, «прерывать цепочки» подобных писем, не пересылая их дальше, а также по возможности отсылать отправителю информацию об их потенциальной вредности и опасности.

Говоря о предназначении проекта, автор [www.breakthechain.org/about.html утверждает] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3981 день) — история, копия):

«Прервать цепочку» — значит посмотреть глубже очевидной истинности или ложности сообщения и, прежде всего, учесть ограничения и последствия использования электронной почты для его распространения. Это не значит, что такое сообщение нужно обязательно удалять, однако это может подразумевать под собой необходимость найти другие методы для его рассылки. Электронная почта не является ни надёжной (часто копии отличаются от оригинала не в лучшую сторону по точности и истинности), ни достоверной (учитывая относительную анонимность е-мейла, источник сообщения часто оказывается потерян); существуют гораздо более подходящие пути для распространения информации на широкую аудиторию.

Также автор проекта просит присылать примеры писем в его коллекцию для анализа и возможного опровержения содержащейся в них информации в публикуемых на сайте обзорах. Проект BreakTheChain.org существует с 1999 года, а его деятельность [www.breakthechain.org/trophy.html неоднократно освещалась] (недоступная ссылка с 26-05-2013 (3981 день) — история, копия) в американских и европейских СМИ.

См. также

• Спам

Ссылки

• [www.ec-dejavu.ru/l/Letter_chain.html Панченко А. А. Ускользающий текст: пророчество и магическое письмо]
• [www.ruthenia.ru/folktee/CYBERSTOL/I_AM/sv_pisma.html Вадим Ф. Лурье. «Святые письма» как явление традиционного фольклора]
• [www.usps.com/postalinspectors/fraud/chainlet.htm Официальная политика почтовой инспекции США по «письмам счастья»] (англ.)
• [www.cs.rutgers.edu/~watrous/chain-letters.html Chain letters]
• [hoaxbusters.ciac.org/HBChainLetters.shtml Примеры англоязычных «писем счастья»] (англ.)
• [strack.0fees.net/icq_spam.htm Примеры русскоязычных «писем счастья»] (рус.)
• [www.future-mail.org/ru/entry/33989.html Пример «письма счастья» в будущее] (рус.)

Литература

• Борисов С. Б. Культурантропология девичества / Ответственный редактор С. Ю. Неклюдов. — Шадринск: Изд-во Шадринского пединститута, 2000 — С. 57-58. ISBN 5-87818-220-3
• Борисов С. Б. Почтово-эпистолярные «трансмиссионные» практики. «Пирог счастья» и «гриб счастья»: современные разновидности женских коммуникативно-магических практик. Письма «счастливому солдату»: истоки жанра. Эпистолярное балагурство // Борисов С. Б. Культурные коммуникации и ритуалы./ Ответственный редактор С. Ю. Неклюдов. — Шадринск: Изд-во Шадринского пединститута, 2003 — С. 5-76. ISBN 5-87818-274-2
• Панченко А. А. «Магические письма»: к изучению религиозного фольклора // Канун. Альманах. Вып. 4. Антропология религиозности. — СПб, 1998 — С. 175—216
• Пономарева Е. Н. «Магические письма» современных школьников // Традиционная культура и мир детства: Х1 Виноградовские чтения. — Часть 3. — Ульяновск, 1998 — С. 41-45
• Пономарева Е. Н. Почтовые игры школьниц // Живая старина, 1999, № 1 — С. 10-11
• Dan Squier. The Truth About Chain Letters, 1990, Premier Publishers, ISBN 0-915665-21-2
• Athena Dean. All That Glitters is Not Gold: Breaking Free From the Sweet Deceit of MLM, 1998, Winepress Publishing, ISBN 1-57921-134-8
• RL Fitzpatrick. False Profits: Seeking Financial & Spiritual Deliverance in MLM & Pyramid Schemes, 1997, Herald Press, ISBN 0-9648795-1-4
• James Walsh. You Can’t Cheat An Honest Man: How Ponzi Schemes & Pyramid Frauds Work, Merritt Publishing, ISBN 1-56343-169-6
• Gary Tartaglia. Shattered Dreams: How To Avoid Costly Mistakes In Multi-level Marketing, 1985, Targeted Communications, ISBN 0-9614404-0-6
• Stephen Butterfield. Amway: The Cult of Free Enterprise, 1985, South End Press, ISBN 0-89608-253-9
• John Scarne. Complete Guide to Gambling, Fully Revised, Expanded, Updated edition. Fireside, 1986, ISBN 0-671-63063-6

Отрывок, характеризующий Письма счастья

– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
– Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она.
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.


Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся.
– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.


В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
– Le general Koutouzoff, – сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff , как француз, – a bien voulu de moi pour aide de camp… [Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты.]
– Et Lise, votre femme? [А Лиза, ваша жена?]
– Она поедет в деревню.
– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
И он, презрительно вздохнув, опять переменил положение. Князь Ипполит, долго смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде. Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его об этом.